Пламенный цветок (СИ) - Мира Ризман

неспешно шествовала за дамами. Леди Гизелла затянула какую-то бестолковую беседу о важности женских панталон, которая, к явному удивлению, вызвала живой интерес у прочих. Юная леди Халцина, заливаясь румянцем, хвасталась, что её панталоны шьёт та же портниха, что и у принцессы Юфемии. Леди Морана же уверяла и настаивала, что только её швея знает толк в этом вопросе. И более удобного и красивого белья не сыскать во всём королевстве! Нэйдж не знала краснеть ей или бледнеть, однако вникать в важность цвета, длины и кружева не получалось. Разговор казался настолько тупым и бессмысленным, что в какой-то момент она полностью потеряла общую канву и перестала воспринимать кудахчущие реплики дам. Насторожено оглядываясь, Нэйдж невольно начала отставать, и именно в этот момент её внезапно подловили.

— Ваше Высочество, вижу, беседа леди Гизеллы вас утомила? — подхватив её под руку, негромко проговорила леди Яруна.

— Эта тема… — пряча глаза, начала Нэйдж.

— Так же бестолкова, как и сама леди Гизелла! — хмыкнула леди Яруна, ещё больше замедляя шаг. — Я хотела бы с вами пошептаться немного о другом, вы же не против?

Интуиция Нэйдж была очень даже против, но опасный блеск, появившийся в глазах коварной бэрлокской дамы, разжигал интерес. Что же она задумала?

— Вопрос крайне деликатный, — всё больше отставая от дам, осторожно зашептала леди Яруна. — Но считаю своим долгом вас предупредить…

Нэйдж, не совладав с любопытством, остановилась и склонилась к ней в ожидании важного секрета. Хитрая леди, дождавшись, когда прочие дамы отойдут подальше и скроются за кустами бересклета, выдержала многозначительную паузу. Словно нарочно дразня, леди Яруна подозрительно огляделась и только затем, уверившись, что они остались одни, чуть громче заговорила:

— Королевского дворца достигли слухи о вашем побеге, и, разумеется, все прекрасно понимают, что на Линке не такие строгие нравы, помнится, ваша старшая сестра некогда шла под венец уже в положении, но…

Нэйдж нахмурилась. Ей очень не нравился намёк, непрозрачно читающийся в словах благородной дамы. Хотелось резко прервать столь бесстыдные речи, но чутьё подсказывало, что разговор затеян не просто так.

— Вам стоит знать, что Его Высочество Андреас весьма щепетилен в таких вещах! И опытная невеста — непростительное оскорбление. Может разразиться международный скандал!

— Должна заметить, ваши предположения не менее оскорбительны! — холодно отрезала Нэйдж, отшатываясь в сторону. Однако леди Яруна вновь вцепилась в её руку.

— Я вам не враг! Поверьте мне! — взволнованно зашептала она. — Я могу помочь!

— Помочь? — с недоумением взирая на даму, переспросила Нэйдж. Доверия леди у неё не вызывала ни капли, но искушение узнать нечто тайное было слишком велико, потому она смягчилась и сделала вид, что готова слушать.

— На Бэрлоке растёт вампирский кровавый плод. Он плоский и мягкий, если на него сильно нажать — лопнет, заливая всё кровавым соком…

— Как интересно… — задумчиво протянула Нэйдж, исподволь разглядывая леди. У дамы нервно бегали глаза, а ярко накрашенный рот чуть перекосился и подрагивал. Леди явно волновалась и говорила с придыханием, почти заглатывая слова:

— Я бы могла показать вам, как им воспользоваться, но вы и сами понимаете, такое не проделать во время прогулок, вот если бы вы позволили прийти к вам сегодня ночью…

Последние слова заставили уголки губ дрогнуть. Нэйдж едва удалось скрыть собственную улыбку. Бэрлокцы даже в интригах были лишены изящества и изощрённости, предпочитая топорные примитивные методы. «Впрочем, это даже удобно, не придётся излишне ломать голову, разгадывая их каверзы», — хмыкнула про себя Нэйдж, а вслух произнесла

— Может, в полночь?

Глаза леди Яруны торжественно блеснули. Нэйдж с трудом заставила себя удерживать серьёзную мину. Срывать такую сделку, прыснув от смеха в неподходящий момент, было бы опрометчиво! Пришлось играть до конца, изображая саму наивность.

— Вот только я не смогу отпустить на ночь стражу… Хотя, знаете, у меня после побега в запасе осталось немного сонного порошка. Мы же справимся за полчаса?

Леди Яруна восторженно закивала.

— А вы и в самом деле совсем не такие, какими кажитесь, Ваше Высочество! — прибавила она, перед тем, как попрощаться. Леди предпочла скрыться в саду, а Нэйдж направилась догонять гуляющих дам.

— Надеюсь, ты всё слышала, Сэлина, — поравнявшись с кустом бересклета, проговорила она. Несколько веток утвердительно качнулись.

Настроение 7. Азарт. Рениса

Рениса:

Тщетно пытаясь успокоиться, Рениса следовала за Маркусом. Вот только встреча с лекарем демонов и заброшенный город волшебников взволновали её куда меньше, чем недавние события. Она ухватилась за идею сходить к кристаллам лишь бы хоть ненадолго побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. Жгучая ревность неистово терзала её сердца. Ренисе просто невыносимо было смотреть на то, как Филипп ухаживает за принцессой.

«Это всё тот дурацкий сон и демонов кракен!» — злилась она про себя и прошлое яркими картинами вновь проплывало у неё перед глазами.

Она не помнила, как оказалась на кровати. Скорее всего, Данье и в самом деле перенёс её, но то, что происходило потом, никак не могло быть реальным! Рениса зажмурилась от накатывающих горячей волной воспоминаний, но они просачивались, вновь и вновь заставляя переживать волнительные моменты. Вот Филипп присел рядом с ней на кровати и осторожно убрал с её лица волосы, выбившиеся из простой причёски. И было в том столько неподдельной нежности, что у Ренисы замирали сердца.

— И почему ты так неосторожна? — мягко касаясь её щеки, тихо вопросил он. — Что за нелепая страсть к геройствам? Они же могли растерзать тебя!

Филипп печально вздохнул, а его пальцы заскользили к её правому уху. Лёгкими, едва ощутимыми движениями они пробежались по алой серьге.

— Риса-Риса, если бы я только мог уберечь тебя от всего этого…

И не успела Рениса осознать, откуда Данье мог узнать о столь дорогом для неё сокращении имени, как дурманящий цветочный аромат заглушил всё на свете. И уже невозможно было понять вызывает ли тот инстинктивное отвращение, или же, напротив, приводит к истинному блаженству. Филипп склонился над ней, а затем губ Ренисы коснулись чужие губы. Несмело и осторожно, лишь только намечая поцелуй. Но и этого хватило, чтобы кровь в жилах стала подобна огненной магме, дыхание сбилось, а сердца неистово забились в груди. От безумного накала, охвативших её чувств, Рениса распахнула глаза, однако именно в этот момент корабль резко тряхнуло, и в следующий миг что-то с треском пробило дверь и вломилось внутрь.

Крик ужаса было не сдержать. Рениса резко подпрыгнула на кровати и вжалась в изголовье. Трясясь от страха, она, как завороженная, взирала на огромное тёмное щупальце. Оно, извиваясь, стремительно неслось к ней, и, верно, точно схватило бы,