Меч Владигора - Леонид Бутяков

— Ответ весьма прост. До недавнего времени этими лазейками не пользовались жители Поднебесного мира, ибо никто не подозревал об их существовании и некоторых удивительных свойствах. Поэтому даже Всевидящее Око не замечало этих лиловых пятен. Но как только один из смертных — совершенно случайно! — воспользовался иномерным колодцем, Всевидящее Око сразу высмотрело опасные лазейки и нанесло их на карту.

— Иномерный колодец? — переспросил Алатыр. — Это что еще такое?

— Дело в том, что любой человек, попав в поле действия Чуждой реальности, теряет связь с земными мерками Времени и Пространства. Он словно проваливается в незримый колодец и оказывается в другой такой же дыре-лазейке, но — за сотни верст от места, в котором находился мгновение назад, например возле подземного озера в святилище Рогатой Волчицы.

Белун говорил с несвойственным ему возбуждением. Чувствовалось, что он не одну ночь размышлял над магической картой, сопоставлял увиденное и прочитанное и теперь очень надеется, что собратья-чародеи согласятся с его выводами.

— Место, в котором появляется из «колодца» человек, зависит от того, в какую сторону он до этого посмотрел. Если на запад — перенесется к подземному озеру, если на юг — в Мертвый город. Вероятно, перемещение происходит по наикратчайшему пути, — Белун указал на карту. — Не случайно же Всевидящее Око весьма четко очертило прямые линии, составляющие Треугольник.

— «Пространственная материя», «иномерный колодец», «мгновенное перемещение»… Не слишком ли ты умничаешь, собрат?! — вновь рассердился Радигаст. — Твои речи лишь туману добавляют в этот дурацкий Треугольник. Почему мы, такие же мастера Белой магии и потомственные чародеи, едва понимаем твои странные словеса?!

— Значит, не такие же… — буркнула себе под нос Зарема. Ее никто не расслышал.

— Вот именно! — поддержал Радигаста вспыльчивый Алатыр. — Откуда ты вообще об этом «колодце» прослышал? Кто в нем побывать умудрился?

— Успокойтесь, друзья, — поспешил ответить Белун. — Я созвал наш синклит, чтобы силами общего разума постараться решить возникшие перед нами загадки. Один я никогда не смогу разобраться в них, поскольку даже в «Серебряной книге Перуна» нет объяснений тайны Треугольника. О возможности же мгновенных перемещений на дальние расстояния хотя и упоминается в ней, но очень невнятно. Если бы не рассказ подземельщика Чучи, вряд ли я догадался бы, о чем в ней написано…

— Так это Чуча побывал в иномерном колодце? — улыбнулась Зарема.

— Он самый, — подтвердил Белун. — Кстати, он и назвал это место «колодцем», потому что в первый момент решил, что куда-то проваливается. Даже охнуть не успел, как шлепнулся на берег Черного озера. Услышав чьи-то голоса, тут же отбежал в сторонку, спрятался, но подземное святилище Рогатой Волчицы признал сразу, поскольку бывал там в юности — искал сокровища своих предков. Рассказал мне, какого страху натерпелся, покуда вновь не попал в поле действия «колодца» и в Ладор не возвернулся. Жрецы в тот день очередную жертву человеческую приносили своему подводному чудовищу — выпрашивали оздоровления для Патолуса.

— А как он вообще оказался в заброшенных шахтах Ладорского холма? Разве Владигор не запретил туда спускаться?

— Да разве удержишь Чучу запретами?! — вопросом на вопрос ответил Белун. — Наверняка опять древние клады искал. Сам не пойму, что им движет: то ли стремление разбогатеть в одночасье, то ли страсть к приключениям? Князь намеренно оставил его во дворце, чтобы своими выходками не помешал выслеживать борейских разбойников. Так на тебе — все равно умудрился в историю влипнуть!

Разговор о похождениях неугомонного Чучи несколько утихомирил Радигаста и Алатыра. В конце концов они согласились на некоторое время отложить свои заботы и помочь Белуну. Что касается Добрана, Гвидора и Заремы, то они всегда были готовы откликнуться на его зов.

Короткая летняя ночь близилась к рассвету, когда чародеи завершили составление примерного плана своих дальнейших действий. Уже прощаясь, Гвидор вдруг напомнил всем о Черном колдуне:

— Не сегодня завтра Арес объявится у жрецов Волчьего Братства. А если он излечит Патолуса и догадается о тайном походе Владигора в южные земли?

— Не успеет, — твердо заверил Белун собратьев. — На сей случай я особые меры предпринял. Сами знаете, у меня свой счет к мерзавцу. Пришло время сполна расквитаться…

Никто не стал возражать или допытываться подробностей о намерениях Белуна. Все хорошо помнили, как Черный колдун замучил до смерти его любимую ученицу — молодую ведунью Лерию, и понимали, что Белун уж коли пообещал, то не упустит возможности покарать Ареса.

3. Филимон и Чуча

Княжна Любава смотрела на Ждана с негодованием, почти равным ненависти. Этот безумец, этот безродный тать, втершийся в доверие к ее брату, смеет утверждать, что Владигор — исчез! Более того, исчез еще на пути в Поскреб, а он, княжеский сотник, командир охранного отряда, этого даже не заметил! Мыслимое ли дело?

Ждан не пытался оправдываться. Рассказав Любаве все, что узнал от Фильки, теперь он стоял молча, но, будучи убежденным в своей невиновности, не опускал головы и не отводил взгляда. Воистину: будь дозволено очам Любавы метать молнии, вместо княжеского сотника сейчас на полу гридницы дымилась бы лишь кучка углей!..

Он, в общем-то, понимал душевное смятение княжны и без обиды выслушивал ее жестокие упреки. Два дня назад сам готов был наброситься на Лжевладигора, вдруг скинувшего с себя княжеское обличье и оказавшегося Филькой. И тоже не сразу поверил его невнятным объяснениям. В голове никак не укладывалось — почему Владигор один отправился в долгое и опасное путешествие, не сказав ни словечка своему ближайшему соратнику и другу? Подумалось об измене, о кознях Триглава — обо всем том, что сейчас на уме у Любавы.

В те смутные мгновения на помощь пришел Белун, точнее — магическая сила чародея, проникшая в охваченный гневом разум сотника. Ждан отчетливо услышал внутри себя спокойный и твердый голос: «Уйми неправедную злость. Не дозволяй обиде торжествовать над рассудком!», а затем пред его глазами возникло туманное видение: князь Владигор, скачущий на вороном коне по безлесному склону холма, пристально оглядывающий зыбкие незнакомые дали…

После столь очевидных доказательств искренности Филькиных разъяснений Ждан был вынужден скрепя сердце признать, что излишне погорячился, обвиняя птицечеловека в дурном умысле. Хотя он по-прежнему не до конца понимал намерений чародея, в преданности Белуна князю Владигору и всему Синегорскому княжеству никто и никогда не посмел бы усомниться. Если Владигор и его маг-покровитель решили поступить именно таким образом, значит, на то были очень серьезные причины. Придет срок — все обязательно прояснится.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});