Мозг Донована - Курт Сиодмак

Поднявшись в номер, Донован подошел к письменному столу, выдвинул средний ящик, положил в него отчет и уже собирался вернуть ящик в исходное положение, как вдруг замер, пораженный увиденным.

Моего дневника на месте не было.

Он медленно опустился на стул и несколько минут просидел без движения.

Никаких сомнений — Дженис оправдала мои надежды и забрала дневник.

Надо полагать, теперь она поймет, что со мной произошло. И постарается убраться подальше отсюда.

Внезапно Донован вздрогнул — как будто услышал чей-то голос. Выругавшись по-чешски, он подошел к телефону.

Раздался звонок. Затем еще. Немного подождав, Донован снял трубку.

Звонил Фаллер.

— Нет, доктор Кори, ее здесь не было.

— Хорошо, — безразличным тоном произнес Донован.

— Все идет по плану, — стараясь скрыть ложь, быстро добавил Фаллер. — У Кирилла Хиндса будет надежная защита. Завтра я дам ему несколько советов, как вести себя на предварительных слушаниях.

— Хорошо, — повторил Донован.

— С девчонкой тоже все в порядке, — с преувеличенной бодростью продолжал Фаллер. — Во всяком случае, судья уже сейчас недоволен ею. Она так перепугалась, что стала путаться в собственных показаниях.

— Хорошо, — сказал Донован.

Не знаю, слушал ли он вообще, что ему говорили.

— Доктор Кори, а почему бы вам не приехать ко мне на ланч? Мы могли бы обсудить некоторые темы, о которых я не хочу говорить по телефону. У меня будет Пальс…

Фаллер замялся. Вероятно, Пальс уже сообщил ему о вчерашнем покушении на главную свидетельницу обвинения.

— Хорошо, — снова сказал Донован.

— И, пожалуйста, приводите с собой миссис Кори. Мне будет приятно познакомиться с ней.

— Хорошо.

Донован положил трубку.

Некоторое время он стоял неподвижно, как статуя. Затем вдруг задрожал всем телом, сжал кулаки.

Шумно втянув носом воздух, он проковылял в коридор и постучал в дверь комнаты, которую занимала Дженис.

— Кто там? — послышался ее звонкий голос.

Я ужаснулся: она не успела убежать!

— Открой, — приказал Донован.

— Дверь не заперта, — ответила она.

Дженис сидела на постели, поджав под себя ноги и держа в руках мой журнал. Она даже не попыталась закрыть его, когда в комнату вошел Донован!

— Привет, — не меняя позы, спокойно произнесла она.

Донован сказал:

— Меня пригласили на ланч. Ты поедешь со мной.

Она кивнула, не сводя глаз с его лица. Ее состояние выдала неловкая улыбка, застывшая у нее на губах.

Дженис встала, убрала дневник в стол и заперла ящик. Затем взяла сумочку и положила в нее ключ.

Неужели она надеялась, что Донован сам заговорит с ней о моем журнале?

Я не мог понять ее намерений. Она должна была сообразить, какой опасностью ей угрожала поездка в автомобиле Донована. И, прочитав мои записи, не могла не догадаться, что моим телом сейчас управляет мозг, который она столько раз видела в лаборатории. Почему же она так безрассудно рисковала? Зачем лезла в уготовленную для нее петлю?

— Пошли.

Надев пальто и шляпку, она вышла в коридор. Донован пошел следом.

Если бы я мог схватить ее за плечи! Если бы я мог остановить ее! Дженис явно переоценивала свои силы. У нее не было никаких шансов устоять против Донована.

Проходя мимо портье, она отдала ему сумочку и сказала, что скоро вернется.

Донован молча провел ее к машине. Затем так же молча открыл правую переднюю дверцу.

— Откуда у тебя этот «бьюик»? — уже поставив одну ногу в салон, но вдруг заколебавшись, спросила она.

Ей хотелось задержаться еще на несколько мгновений, воспользоваться хотя бы этой небольшой передышкой.

— Взял напрокат, — усмехнулся Донован.

Она села на пассажирское сиденье. Донован тронул машину с места.

На Хайлэнд-авеню он повернул на север.

— Куда мы едем? — поинтересовалась Дженис.

— Мне нужно поговорить с тобой, — произнес он таким тоном, будто отвечал на ее вопрос.

С шоссе Вудро Вильсона он свернул в горы и через несколько миль остановился.

Под обрывом простирался город — точно паук, раскинувший длинные белые лапы. Слышался отдаленный шум уличного движения, в безлюдных горах завывал ветер.

Выключив двигатель, Донован медленно повернул голову и посмотрел на резиновый шланг, лежавший на заднем сиденье. Затем снова уставился в ветровое стекло.

Дженис заметила его взгляд, и я понял, что все это время она осознавала грозившую ей опасность.

— Послушай, зачем тебе убивать меня?

Ее голос прозвучал совершенно спокойно. В нем даже слышалось любопытство.

— Я никому не позволю стоять на моем пути, — не поворачивая головы, пробормотал Донован. — В том числе и тебе. Вы все настроены против меня. Все, весь мир желает моей смерти.

Эти слова он произнес без горечи, почти вяло — будто излагал общеизвестные факты.

— Брось, никто не настроен против тебя, — положив руку ему на плечо, сказала Дженис. — Ты всегда видел мир в каком-то извращенном свете. Тебе всю жизнь казалось, что люди замышляют против тебя какие-то козни — но ты ошибался. Поверь мне! Это было заблуждение. Ты путал причину и следствие, вот и все.

Донован слушал. С ним впервые говорили так открыто, без обиняков. Казалось, он был удивлен, даже заинтересован. Этого Дженис и добивалась, пытаясь говорить с ним на языке логики.

Я понимал всю тщетность ее стараний. Видел, какой опасности она подвергалась.

— Всю свою жизнь ты первым нападал на людей, — продолжала Дженис. — И удивлялся, когда они наносили ответные удары. Иногда — чтобы защитить себя и своих ближних. Тебе казалось, что они без всякой причины причиняют тебе зло. В твоих глазах все они были несправедливы — все, кроме тебя. Ты никогда не понимал, что человек должен уметь подавлять свои желания. Жизнь — это взаимный компромисс. Если бы ты понял эту простую истину, ты бы не был так несчастен.

Он слушал с интересом, но не понимал ее. Он был бездушен. Его жизнь ничем не отличалась от работы бульдозера, старательно убирающего булыжники с одной и той же дороги.

— Если ты будешь думать только о любви, она вернется к тебе, — сказала Дженис.

Она видела перед собой меня, Патрика Кори. Ей казалось, что личность Донована всего лишь совместилась с моей, немного потеснила — и только. Сейчас Дженис хотела, чтобы Донован исчез и вместо него ответил Патрик. Она верила, что, объединив нашу волю, мы сможем преодолеть силу телепатического паралича, сковавшего мою нервную систему.

Дженис знала, что я слышу ее. Отчаявшись, она вдруг закричала:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});