Попаданец в тело матери роя пожирателей вселенной. Том l (СИ) - Кита Никита

“Это уже джунгли, какие-то…” — подумал парень — “Но и дичи тут наверняка много, так что не зря они сюда приехали.”

Вскоре юноша просто потерял след и уже не знал куда лететь, чтобы догнать дворян и их псов. Будь у него глинотел с собой, можно было бы попробовать периодически скидывать его вниз и определять точное расположение реконструкторов. Ну а так, оставалось только возвращаться домой.

К полудню, возле складов появилась ящерица и группа обозлённых крестьян. Юноша не видел их лиц, но различал гнев в каждом шаге, в каждом движении деревенщин. Они определённо хотели найти того, кто их подставил, а потому сегодня, значительно расширили дугу определяющую территорию для поисков.

Вот они даже подвели собаку к зверловным ямам на лужайке, чтобы тот нюхнул аромата преступника и взял след. Крупная лохматая пятнистая псина побегала возле ЧСК, утыкаясь носом в землю. Фёдор внимательно следил за тем, чтобы кудлатый зверь не перешёл опасную черту и не полез в вентиляцию.

Ящерица пару раз царапнула почву когтями, в том месте где ранее был лаз для сбора пищи. Гуманоиды столпились около этого участка, разглядывая вспоротый грунт. На этом их потуги обнаружить сокрытое под трехметровым слоем земли закончились. Аксиома в головах реконструкторов, что насекомые оставляют после себя норы, раз за разом спасала парня от катастрофы.

Во второй половине дня, две армии реконструкторов вышли на более равнинную местность. Здесь отсутствовала любая растительность, а складчатость ландшафта разглаживалась, благодаря чему караван смог двигаться быстрее. Бойцы были вынуждены бежать под палящим, полуденным солнцем. Всё чаще они прикладывались устами к бурдюкам и фляжкам. Стрелки слезли с телег, потому что атаки ос больше не происходили, а единичные случаи нападения глинотелов, отбивали неугомонные рептилии.

Вскоре на пути у колонны повстречался извилистый пересохший ручей. В его устье едва различалось движение воды и по больше части он представлял из себя полосу болотистых озёр. На берегу сидел пяток гусениц иноройцов, которые всасывали жидкость через хоботок. Увидав надвигающуюся орду бараньих всадников они сорвались наутёк.

Уйти им конечно же не дали. Козероги в один прыжок перескакивали водную преграду и двигались дальше. Их хозяева не применили метальное оружие, они просто проехались общим строем по драпающим головастикам. Десятки копыт смешали тела медленных жучков с грязью.

Через пару километров от ручья войско реконструкторов наткнулось на каменное поселение. Большинство построек было разрушено, и никаких признаков жизни не наблюдалось. Дома будто разодрали на части, вырывая из них определенные элементы конструкций. Глядя на общую картину у Фёдора появлялись пугающие догадки.

“Неужели жуки буквально осушили ручей, а в деревне сожрали даже деревянные балки и окна…” — подумал он.

Человеческая сущность ужаснулась от подобных последствий. По людским соображениям, таким существам как рой Вархата и-и, попросту нет места в какой-либо экосистеме. Они абсолютное зло для всего живого.

Но осознание того, что он сам является никем иным, как этим абсолютным злом, вносило коррективы в образ мышления. Другая доля разума испытывала гордость за собрата, что он добился таких высот в развитии своей колонии. Звериное нутро даже проникалось завистью к иноройцам и жаждало повторить их успех. В конце концов, ужас и сострадание произрастающие от человеческого опыта, растворялось в одном неизменном принципе — “интересы Роя, превыше всего”.

Изнурённые полуднём перехода реконструкторы встали на отдых, на руинах бывшего поселения. Лазутчицы парня боролись с желанием спустится вниз и испить водицы. Они тоже страдали от жары и скучали по сочным яблочкам “материнских” лесов.

Вдалеке на пустынном полотне выжратой земли скакали маленькие точки. Постепенно их количество росло, а сами они приближались к стоянке объединённой армии. В длинне и манере прыжков угадывались повадки кузнечиков. Стайка из десятка особей заходила с запада. Одновременно с этим, аналогичная стая нарисовалась с восточной стороны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Реконструкторы заметили стрельцов позже Фёдора, но отреагировали молниеносно. На встречу прыгунам выдвинулись отряды бараньих лучников. Жуки, резво скачущие к руинам, сбросили скорость, а потом и вовсе затормозили в нерешительности. В отличии от эскадрильи ос, с кузнечиками королева приняла решение не спешить и не повторять суицидальную лобовую атаку.

Лазутчицы полетели к западной области сражения и зависли над ней. Расстояние между воинствующими группировками насекомых и гуманоидов стремительно сокращалось. Стрельцы выстроились широким рядом и приготовились давать залп.

Глава 24. Начало битвы за выживание.

Десять кузнечиков встали широким рядом на пути у надвигающейся лавины бараньих всадников. Если Фёдор всё правильно разглядел, то среди прыгунов затесался один виноградный. Залп жучьих биоболтов совпал с выстрелом из луков гуманоидов. Летящие по прямой шипы достигли целей быстрее, чем стрелы отправленные навесом.

Парень смог воочию лицезреть мощность воздействия стрельцов по живым противникам. Одному реконструктору пробило насквозь ладонь в перчатке и пригвоздило её к груди сквозь стёганку. Толчок, вызванный прямым попаданием, едва не выкинул его из седла. Другой биоснаряд попал прямо в морду козерога и прошил обе челюсти. Рогатый зверь мотнул головой, оступился и затормозил, вынуждая всадника отстать от соратников. Третьему бойцу не повезло схлопотать шип в плечо из-за чего он тут же выронил свой лук. Остальные биоболты застряли в попонах и не нанесли ощутимого ущерба.

Ответный залп гуманоидов настиг жуков, не успевших как-либо среагировать. Одна стрела вонзилась в глаз кузнечика и тот в панике отпрыгнул вбок. Двоим стрельцам стрелы пробили крылья, а одному из них отсекло лапу. Панцири других насекомых выдержали попадания, получив лишь легкие царапины.

Расстояние между построениями соперников сократилось до пары десятков метров и тогда кузнечики все разом отскочили в разные стороны. Раскрывая крылья они контролировали направление полёта и смягчали приземление. Те прислужники роя, которых покалечили стрелы, не сумели отпрыгнуть достаточно далеко и точно. Отряд реконструкторов раскололся на отдельные группы и рассыпался по полю битвы веером. Раненых насекомых сразу добили, бросками дротиков, копий и выстрелами из луков.

Здоровые кузнечики вступили в ожесточенный бой. Постоянно отпрыгивая и маневрируя они держались на дистанции от гуманоидов и уворачивались от снарядов. Чтобы преследовать их, всадники были вынуждены дальше рассыпаться в разных направлениях и безостановочно поддерживать быстрый темп схватки. Вот один стрелец в прыжке развернулся и стрельнул шипом по догоняющим его реконструкторам. Биоболт поразил случайного гуманоида в районе ключицы, от чего тот скривился в гримасе боли и опустил руку с занесённым копьем.

Приземлившись, кузнечик очутился прямо перед стеной скачущих копыт. В последний момент он катапультировался в сторону, заставляя преследователей делать резкий разворот на девяносто градусов. В то место, где он мгновением ранее сидел, встрял опоздавший дротик.

Сражение разделилось на несколько отдельных столкновений и лазутчицам было сложно уследить за всеми событиями одновременно. Спустя некоторое время насекомые истратили весь боезапас и начали отступать на север. Из десяти служителей роя выжило только три. Но некоторого результата они добились. По меньшей мере десять воинов противника и пара тройка баранов были серьезно ранены.

Бойцы объединённой армии не стали преследовать отступающих, а вернулись к стоянке войска на руинах. На востоке битва прошла приблизительно по тому же сценарию и оттуда отряд вернулся немногим позже.

“Странно почему эта королева не использует комбинированные атаки.” — подумал Фёдор — “Например, выманить бараньих лучников подальше от основных сил, и пока кузнечики их разминают, устроить налёт ос. Всё же насекомые не шибко умны в тактике ведения боя.”