Позывной "Хоттабыч" 2 (СИ) - lanpirot

— Камрады, собратья по Ордену, — пафосно и энергично произнес рейсхфюрер, вновь накидывая на плечи свой черный мундир, — я собрал вас у себя не случайно… — Он нагнулся и вытащил из ящика стола какую-то коробочку. Затем поднялся с кресла, и обойдя стол, остановился возле Хартмана, не понимающе глядящего на него снизу вверх.

— Мой друг… — не успел сказать Гиммлер, как Роберт вскочил на ноги и замер, воинственно выпятив подбородок вперед.

— О! Я! — Довольно оглядел замершую по стойке «смирно» подтянутую и сухую фигуру штурмбаннфюрера руководитель Черного Ордена. — Настоящий солдат! Настоящий герой! Настоящий преданный сын Фатерлянда и Фюрера! Прости, брат, что это происходит не в торжественной обстановке… — Рейхсфюрер открыл коробку и достал из нее орден — долгожданный Хартманом «Рыцарский крест Железного креста». — Поздравляю с Рыцарским званием, Роберт! — Гиммлер развернул красиво сложенную ленту красного цвета, с белой и черной полосой по краям и повесил заслуженную награду на шею штурмбаннфюреру.

Хартман даже рассмотреть её как следует не успел, но он прекрасно помнил, как выглядит заслуженная награда. Теперь его форму украшал почетный «жестяной галстук» [1], внешне повторяющий Большой крест Железного креста — самую высокую боевую награду, предназначенную для генеральских чинов, но вместо золотой, имеющий серебряную оправу.

[1] На немецком солдатском жаргоне награда имела неофициальные названия «жестяной галстук» и «шейное железо».

Теперь Роберт, как и все носители Рыцарского креста, имел право не закрывать зимой воротник шинели, чтобы награда была видна всем. С этого момента, похоже, ему вечно придется «страдать ангиной» в глазах однополчан [2].

[2] Про военнослужащих, которые из честолюбия целенаправленно стремились получить Рыцарский крест, их сослуживцы говорили, что у тех «болит шея» или они «страдают ангиной».

— Служу Фюреру и Фатерлянду! — истово проревел Хартман, когда Генрих Гиммлер, вручив награду немного отступил от штурмбаннфюрера. — Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер! — Тоже отсалютовал «зигой» Гиммлер. — Носи с честью гордое звание Рыцаря Германской Империи, Роберт!

— Яволь, майн рейхсфюрер! — проникновенно ответил Хартман, преданно глядя в глаза Великому Жрецу.

— А теперь, братья, давайте вернемся к нашим делам! — призвал собравшихся эсэсовцев руководитель Черного Ордена. — Время дорого! — продолжил он, когда все вновь расселись по своим местам. — Вы знакомы, камрады? — спросил рейхсфюрер.

— Нет, — покачал головой обергруппенфюрер, — мы не знакомы.

— Не имел чести быть представленным герру Кальтенбруннеру, — произнес Хартман.

— Ага, значит, — неожиданно улыбнулся своей очаровательной улыбкой (от которой у многих кровь стыла в жилах) Генрих, — ты уже догадался, Роберт, кто перед тобой?

— Догадался, герр рейхс…

— Я же сказал, разговор без чинов, Роберт! — напомнил Гиммлер. — Ведь мы все здесь братья по Ордену. Поэтому — Генрих.

— Слушаюсь, ге… Генрих… — неожиданно замялся Хартман. Панибратски называть просто Генрихом второе лицо в Рейхе… Пусть даже и собрата по Черному Ордену, но на деле его бессменного руководителя, Великого Магистра и Жреца, Мага вне всяческих рангов и уровней… Куда же он влез, со своим мелким Ментальным Даром?

— Ну вот, уже лучше! — Вновь улыбнулся своей «обезоруживающей» улыбкой рейхсфюрер. — Итак, познакомьтесь друзья: Эрнст Кальтенбруннер — руководитель Имперской Службы Безопасности…

Кальтенбруннер слегка наклонил голову.

— И наш герой — Роберт Хартман! — с гордостью произнес Гиммлер. — Именно он доставил сведения о новых разработках русских в области «сопротивления биомассы Некротическим воздействиям». Группу, конечно жаль… Мы скорбим о невосполнимых потерях… Но, это война, господа! На место погибших героев придут новые, вдохновленные их примером! — Гиммлера слегка «понесло» после принятия дозы Живительной Энергии. — Но достаточно об этом, — опомнился он. — Мы еще успеем отдать им все заслуженные почести. Я так понимаю, Роберт, у тебя на языке крутится сейчас много вопросов. Я прав?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да, Генрих…

— Мы нашли нашего воскрешенного Асура, — огорошил штурмбаннфюрера Гиммлер. — Сейчас он находится у русских, в Абакане…

— В том самом Абакане? — переспросил Хартман. — Тюрьме для русских Магов?

— В том самом, Роберт, в том самом! — подтвердил рейхсфюрер. — Твое новое задание, герой — вытащить это Существо из тюрьмы и доставить в Рейх.

— Но… — опешил Роберт, не ожидавший такого подвоха. — Почему именно я? Я даже не знаю русского языка… И есть же специальные агенты Абвера?

— Разреши, Генрих? — неожиданно вмешался в разговор Кальтенбруннер.

— Да, конечно, Эрнст, — милостиво разрешил Гиммлер.

— Наши аналитики из «Аненербе» провели небольшое исследование, Роберт, — начал издалека главный безопасник Рейха. — Они, по моему заданию, внимательно разобрали по косточкам весь твой боевой путь… И знаешь, какая выходит штука, старина? — риторически спросил Эрнст. — Ты самый удачливый сукин сын в наших рядах! Ты умудрялся выживать там, где никто не мог выжить! Где вероятность такого исхода составляла меньше одной сотой процента!

— Умники из института «аномальных Магических проявлений», — подключился Гиммлер, — всерьез полагают считать твою феноменальную удачливость, проявлением настоящего Магического Дара! И если у тебя получиться вызволить пленного Асура из русской тюрьмы — будешь официально считаться настоящим Внеранговым Магом Удачи! Со всеми вытекающими…

Глава 23

1943 г. СССР.

Абакан.

Командир, попытавшийся встать на мою защиту, банально не успел. Да и его вполне можно было понять: из-за общей «заторможенности» (поскольку даже после установки «норматива» Духи продолжали основательно отжирать у Петрова Жизненную Энергию) оснаб стал на редкость нерасторопен и неуклюж. Поэтому короткий «кинжал» Великого Черного Шамана с толстым трехгранным лезвием и ярко светящейся рукоятью, без каких-либо преград с хрустом пробил мою грудь, погрузившись в нее по самую крестовину рукояти.

— Нет!!! — закричал оснаб, бросаясь с кулаками на моего «убийцу», ибо противопоставить Хозяину Абакана было больше нечего. Многочисленные индивидуальные Блокираторы и бурлящий в жилах «коктейль Збарского» начисто отрезали от оснаба от всех его Силовых возможностей.

Но командир не сумел не то, что ударить, а даже прикоснуться к Пожирателю Душ. Повелитель потусторонних Духов лишь немного прищурил свои, и без того узкие хищные глазенки, и одним взглядом, всего лишь легонько мотнув головой, сшиб оснаба с ног! В командира словно ударило тяжелым тараном (выглядевшим для меня размытым темным пятном) и откинуло по воздуху к противоположной стене, в которую он впечатался с оглушительным грохотом и сухим треском. Что могло так трещать, я не представлял. Возможно, что с таким звуком лопались и трещали его кости.

Против всех законов природы тело оснаба не свалилось на пол, а зависло на месте удара о стену. Продолжая держаться одной рукой за кинжал, пробивший мою грудь, Черный Шаман сделал какой-то жест свободной ладонью, словно пытался на расстоянии посильнее придавить командира к перегородке. И это у него вполне получилось — какая-то неведомая сила «размазала» оснаба по стене, словно распятого Иисуса на кресте.

Все произошло настолько быстро, что смогло уложиться между двумя ударами моего изношенного сердца. И вот, когда сердце в очередной раз сократилось, натыкаясь на остро заточенное жало, мое сознание, наконец, померкло. Уже уходя «в темноту» я встретился глазами со спокойным и внимательным взглядом Черного Шамана, в котором плескался «чисто научный» интерес энтомолога к наколотой на булавку козявке.

— Хоттабыч, нет! — Сквозь гул в ушах я услышал яростный крик оснаба. — Ты ответишь за это убийство, Атойгах! Ты меня знаешь, блядск… — Все абзац — реальность «схлопнулась», словно кто-то повернул рубильник.