Стрелок - Михаил Михеев

Все это сказано было довольно эмоционально, и наводило на поганую мысль – опять надо будет напарника отмазывать. Но это была мелочь – куда хуже, что он исчез. В свете того, чем они занимались последнее время, такое исчезновение могло быть связано с чем угодно. В общем, Александр немного заволновался и позвонил в милицию, точнее, не по номеру "мальчиков по вызову", а знакомому оперу. Ну да, были у него в милиции знакомцы- а вы покажите хоть одного бизнесмена со стажем, у которого их нет. Издержки профессии, иногда надо иметь и такую крышу, как бы ни было противно.

Хотя капитан Мизерецкий был вполне нормальным человеком. Познакомились они с Александром практически случайно – году в девяносто седьмом, когда город то и дело сотрясался от стрельбы выясняющих отношения бандитских группировок, а милиция была, что называется, в глубокой заднице, возле рынка произошла короткая, но энергичная перестрелка. Схлестнулись две группы рэкетиров, в очередной раз желающие определить, кто из них круче и кому вот прямо сейчас крышевать стихийный рынок из дюжины ларьков и двух рядов прилавков, стоящий на окраине города и никому, в общем-то, не мешавший. Мелочь, обычное дело, нашли бы утром несколько пятен крови, не более. В то время никто бы не стал даже дело заводить.

Но так уж получилось, что в районе перестрелки оказалась патрульная машина с двумя сопляками в погонах, и решившему погеройствовать младшему сержанту, который решил, что форма и табельный "макаров" делают его круче яиц и выше звезд, прилетели в грудь две пули из "калаша". После этого бандиты резво отступили – хотя авторитет милиции и был ниже плинтуса, но связываться лишний раз с властью понимающие люди не будут. Даже если эта власть чисто номинальная, она все равно найдет, чем отомстить, если очень захочет, конечно.

В общем, бандюки смылись, а раненый на руках у Мизерецкого остался. И машина, двигатель которого после десятка пуль реанимировать было весьма затруднительно. А еще пустая, будто вымершая улица – при звуках стрельбы народ привычно попрятался и вылезать, что характерно, не хотел.

Вот и получилось, что Александр, проезжавший первым и не побоявшийся испачкать салон чужой кровью, отвез одного милиционера в больницу, а с другим с тех пор поддерживал приятельские отношения. Друзьями, конечно, не стали, но друг к другу относились с уважением. С сержантом тем, кстати, тоже, но сержанта списали из органов по инвалидности. Сейчас он подвизался в частной охране, а вот Мизарецкий, перебравшийся из ППС в уголовный розыск, постепенно делал карьеру. Вот к нему-то Александр и обратился с просьбой пробить по базе данных, не проходил ли где-то в сводках его напарник.

Как оказалось, проходил, да так, что Александр не знал – смеяться или плакать. Нет, ну это надо же ухитриться – влипнуть на ровном месте! Хотя, конечно, всего не предусмотришь, а такого – точно.

Дело в том, что Павлу банально не повезло с соседом, причем человек, у которого он покупал квартиру, деликатно умолчал о проблеме. Да и проблема эта была весьма специфической, кое для кого, особенно для тех, что с эстрады голосят, и не проблема вовсе, а очень даже наоборот. Словом, сосед ни пил, ни курил, и цветы всегда дарил… Вот только мужчинам такое внимание, как правило, не нравилось. А с другой стороны, бить этому ушлепку морду было как-то стремно – он подвизался в какой-то местной правозащитной организации, и при нужде всегда звал на помощь толпу единомышленников. Те незамедлительно являлись при поддержке журналистов, сверкая нездоровым блеском в глазах и превращая ситуацию, в зависимости от ситуации, то в борьбу против притеснения всевозможных меньшинств, то в защиту от политического преследования, то еще в какую-нибудь ересь. Психушка по ним, конечно, плакала горючими слезами, но связываться никто не хотел – не тронь дерьмо, вонять не будет.

Ни Александр, ни Павел о существовании в городе такого индивидуума даже не представляли – интересы обоих лежали страшно далеко от подобного бреда. И надо же было такому случиться, что Павел, закончив свои дела со строителями (кстати, они уже заканчивали работу), столкнулся на лестнице с этим самым соседушкой. Чем уж ничего не подозревающий аспирант понравился лысенькому и плюгавенькому общечеловеку, осталось тайной, зато его реакция на поглаживание по ягодице, напротив, была совершенно предсказуемой. Короткое движение локтем – и сосед остался лежать со сломанной переносицей и сотрясением мозга.

Увы, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Павел даже до работы не успел дойти, как его задержали – обиженный успел настучать куда следует, снять побои и подписать товарищей по глупости на помощь. Вони от них в милиции опасались даже больше, чем матюгов начальства, поэтому Павел оказался в камере, и на него моментально завели дело. Правда, брали его корректно, так как отнеслись к ситуации с пониманием, и в результате синяков у аспиранта не образовалось, однако будущее его было теперь весьма туманным.

Плюнув в сердцах, Александр вынужден был взяться за разруливание ситуации. Впрочем, это было не так сложно – капитан Мизарецкий в помощи не отказал, посоветовав, к кому стоит обращаться и сведя с нужными людьми. В результате некоторая, не такая уж и большая сумма денег поменяла хозяина, и дело моментально было переквалифицировано. Пятнадцать суток – это мелочь, а когда поменяла карманы еще одна пачка бумажек с портретами американских президентов, то сидение Павла стало номинальным. В смысле, он числился как посаженный, но на деле вечером спокойно покинул негостеприимные стены.

Александр встречал его не один – Лена тоже подъехала, и радовалась так искренне, что аж завидно стало. Однако когда закончились охи-чмоки, он все же не удержался и высказал напарнику все, что думает о его способности попадать во всякое дерьмо. После того, как Павел начал скрести землю носком ботинка, всем своим видом демонстрируя раскаяние, Александр сунул ему в руку мобильный телефон, сказал, чтобы завтра же купил сим-карту, а сейчас проваливал, сидел на его, Александра, квартире и не светился. Проводив глазами радостно взвизгнувшую покрышками приспортивленную тойоту Лены, увозящую сладкую парочку в ночь, подальше от этих мест, он плюхнулся на сиденье своего внедорожника и задумался. По всему выходило, что вопрос с соседом напарника надо решать – просто так этот пингвин не успокоится. И решать проблему, опять же, придется ему – Павел умеет лихо бить морды и кое-как стреляет, ему не опасно доверить спину, но во всем, что связано с решением подобного рода проблем он телок телком. А тут ведь, по сути, на взгляд Александра оставался один-единственный путь – убить. Просто любая попытка договориться – предложить денег или еще как-то – обречена на провал. Этот охамевший вконец извращенец просто не поймет и обнаглеет еще больше, тем более что чувствует за спиной поддержку товарищей по заду. Можно было, конечно, подписать "братков" и наехать, но результат мог и обратный получиться – вой поднимется до небес, а в свете нынешнего рода деятельности любое привлечение внимания будет крайне противопоказанным. Вот и оставалось принять радикальные меры.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});