Уроки стихотворной магии (СИ) - Каренина Лина

— Вре́на, — проговорил Арвигго, глядя на меня, и повернулся к Гретте. — Они поехали в сторону Врены?

Она закивала:

— Да, да! Похоже, что действительно туда. С тех пор от Его Светлости ни слуху, ни духу…

— Спасибо, — я просияла. — Ты нам очень помогла, Гретта. Но если вдруг тебя кто-нибудь спросит о нас, пожалуйста, молчи. Молчи и не подавай виду, что что-нибудь о нас знаешь, что мы когда-либо встречались. Поняла?

Она снова кивнула.

Тем же путём мы покинули замок.

— Итак, Врена, — проговорил Зевлар. — Небольшой город, пятнадцать миль к северу от столицы. Я бывал там. Именно во Врене находится зимняя резиденция Верховного архиепископа Вика́рия.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я.

— Я… бывал там с… Я знаком с одной служительницей, которая тоже живёт там, — в темноте не было видно, но судя по голосу, Арвигго смутился.

"Всё понятно", — вздохнула я про себя.

— Ну что? — спросил Реннард, когда мы подошли. — Что дальше?

— Мы едем во Врену, — полная решимости, проговорила я, забираясь на лошадь. — В резиденцию архиепископа.

────

*Töfraþráður vísaðu leiðina að markmiði mínu — "Волшебная нить, укажи путь к моей цели"

Глава 55. Пророчество

— Почему именно во Врену? — прокричал мне Реннард.

Ветер свистел в ушах, хлестал по щекам. Трое лошадей неслось по Кэддэнскому лесу, четверо всадников было на них.

— Мне нужно встретиться с архиепископом, — бросила я ловчему, перекрикивая шум ветра.

— Зачем? — громко спросил он, щуря слезящиеся глаза. На этот раз я не ответила.

"Быстрее, — подгонял меня Дар'армиан. — Он там, я чувствую. Найди своего отца, Джессамина! Найди его!"

Что-то в голосе демона изменилось, приобрело стальные нотки. Его слова обжигали разум, в них ощущалась жажда. Это слегка пугало меня, однако я и сама горела желанием поскорее отыскать отца. А образ закованного в цепи Дориана Элнора вынуждал меня подстёгивать лошадь.

Зевлар следовал за мной без вопросов. Не дождавшись ответа, Реннард тоже перестал их задавать. Врена была всё ближе.

Словно призрачные гонцы, мы неслись по лесу, распугивая его обитателей, заставляя сонных ворон с полными недовольства криками взлетать в воздух, прочь со своих насиженных мест на кронах деревьев, грызунов, ищущих пищу, — прятаться в норки, а сов, ночных хищников, — терять добычу из виду.

"Как же долго я этого ждал… — тихо проговорил Дар'армиан. — Мы так близко к цели, моя дорогая Джесс. Ты и я. Скоро мы воссоединимся…"

"Погоди. Что значит "воссоединимся"?"

Он не ответил, но я всем своим существом чувствовала улыбку, играющую на его губах, ликование в его душе, сладостное предвкушение.

Мы неслись так, будто бы позади нас преследовала стая гончих псов, а впереди находились врата долгожданного спасения. А может, так оно и было…

Мы вылетели из леса, неся за собой вихрь из листьев и пыли, как рыбка, выпрыгивая из речной глади, оставляет за собой фонтан брызг. Выскочили на дорогу и тут же понеслись по ней. Впереди в лучах рассветного солнца, покрытые ранним утренним туманом, вырисовывались очертания городского силуэта.

— Врена, — проговорила я тихо, но, кажется, и Зевлар, и Реннард услышали меня.

"Какой жалкий городишко, — Дар'армиан глядел на мир моими глазами. — Маленький, узкий, вонючий… Люди считают себя властелинами мира, хотя живут в подобных свинарниках, хлевах, где по улицам вместо воды струятся отходы и мусор. Как же это… отвратительно. Но я спасу этот мир, Джесс. Единственный способ спасти его — разрушить до основания и построить новый. Новый, прекрасный, величественный, блистательный мир… Сколь сладостно мне осознавать то, что именно Ты поможешь мне в этом деле."

Холодок пробежал у меня по спине.

"Ты уверен, что это единственный способ, Дар'армиан?"

"Милая моя Джесс… Люди никогда не выберутся из этого мрака, — мягко, даже ласково проговорил демон. — Им нужен указатель, наставник, тот, кто направит их. Тот, кто создаст лучший мир для них. Кого они впоследствии нарекут Богом…"

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я ощутила, как беловолосый смаковал последнее слово, пока произносил его.

Однако происходящее впереди заставило меня на время забыть о нём.

У города, недалеко от ворот, было установлено три высоких столба, возле которых толпились люди. Ужас сжал моё сердце: я уже видела такие столбы у дорог. Только то были столбы с трупами, заживо сожжёнными и оставленными напоказ.

— Они собираются жечь девушек… — произнесла я, приостановив коня.

— Ты права, — Зевлар остановился рядом.

— Поехали отсюда, — Реннард проехал немного вперёд. — Не хочу этого видеть.

— Нет, — мои руки сами собой сжались в кулаки, больно впиваясь в ладонь ногтями. — Я не позволю им так зверски убивать невинных.

— И что ты сделаешь? — Тиэлло обернулся на меня. — Посмотри, сколько их. А нас всего трое… И лишь двое вооружены. Если прервём казнь, сюда сбежится городская стража. Ты же не хочешь неприятностей?

— Ты ошибаешься, Реннард. Я многое могу сделать.

Я решительно слезла с лошади, передала поводья Зевлару. Сделала шаг по направлению к толпе.

— Энара!

Ещё шаг.

"Джессамина…"

Ещё шаг.

"Люди не смогут выбраться из этого мрака сами."

— Энара, стой!

"Люди как стадо. Им нужен кто-то, кто направит их."

Ещё один шаг.

"Ты поможешь мне, Дар'армиан?"

"Конечно, моя Богиня."

Люди расступались передо мной, каким-то неведомым чувством считывая мою решительность, непоколебимость и холодную, стальную злость.

— … И сегодня мы покараем бестий, изгоним их обратно в Преисподнюю! Там им место, а не меж честного народа! — говорил дьякон с козлиной бородкой в белой, украшенной золотой вышивкой рясе. "Лишь Он один достоин носить эти цвета… Не вы," — подумалось мне.

Три девушки, привязанные к столбам, в одних ночных рубашках, с растрепавшимися волосами молча глотали слёзы.

— Предадим же колдовских отродий священному огню! — дьяк поднял над головой зажжёный факел.

— Нет.

В наступившей тишине мой голос был подобен грому средь ясного неба.

— Что? Что ты несёшь, дрянная девка? — церковнослужитель прищурился, разглядывая меня.

— Вы больше никого не сожжёте, — я вышла из толпы и, прежде чем Каратели за спиной дьяка успели среагировать, выхватила факел у него из рук. По толпе пронеслись удивлённые, полные ужаса возгласы: огонь потух, попросту исчез, оставляя за собой лишь тоненькую ниточку дыма.

— Колдунья! — тут же вскричал дьякон, а Каратели похватались за мечи. — Ведьма!

— Нет, — вновь проговорила я, поднимая руку, держащую остов факела, вверх. — Я несу свет. Свет, в котором мир, погрязший во тьме, так нуждается.

Я говорила, моими устами говорил Дар'армиан, Избавитель Мира от Оков Тьмы. А я была его пророчицей.

— Склоните головы, — звучали мои слова. — Грядут большие перемены. Те, кто примут их, останутся жить в новом, совершенном мире. Те, кто будут бороться, погибнут в песках времён. Склоните же головы сейчас перед моими словами.

И люди склонили.

— Не слушайте её, — голос дьякона казался надломленным, словно сухая ветка, по сравнению с моим. — Эта бестия пытается вас запугать! Схватите её! Сожжём вместе с остальными!

Никто не увидел — да и не мог увидеть, — как факел в моей руке озарился светом, превратился в длинный сверкающий меч. Как Дар'армиан совершил им пару изящных движений, описав тонкий полукруг, в который попали и Каратели, и дьякон. И они бросили оружие, склонили головы вместе со всеми. Как меч с лёгкостью разрезал путы, сдерживающие невинных девушек, сверкнул в первом солнечном луче нового дня и исчез. Факел рухнул на землю.

Я молча зашагала к своим товарищам, и никто не пытался меня остановить. Зевлар, не произнося ни слова, передал мне поводья лошади, и в его глазах я прочла тревогу, беспокойство… и страх. "Он боится, — забилась в голове мысль. — Боится меня и моей силы. Он впервые испугался меня…"