Реальность сердца - Татьяна Апраксина

— Вы не имеете права здесь находиться! — очнулся новоиспеченный герцог Скоринг. — Вы сбежали из-под ареста…

— Вот о причинах моего ареста я и пришел побеседовать с благородными господами, — перебил его Алларэ. — Вас же, Скоринг, я в их число не включаю, так что не мешайте. Зал наконец-то зашумел, переваривая заявление Алларэ, но если в этом гуле и была нотка возмущения, то Араон ее не разобрал. Даже скорийцы с сеорийцами переглядывались удивленно, но без негодования. Измена везде, и среди тех, кому он привык доверять — тоже измена!

— Вы находитесь в присутствии короля! — рявкнул сидевший рядом со Скорингом бруленец.

— Никакого короля я тут не вижу, — усмехнулся Алларэ. — Так вот, уважаемая Ассамблея! Меня тут назвали преступником, впрочем, это для вас не секрет. Вот о предъявленных мне обвинениях я для начала и хотел бы сказать. Первое из них – устройство «хлебного бунта». Второе — покушение на жизнь короля. Третье — измена в пользу Тамера. Четвертое — сокрытие сведений государственной важности, но об этом позже. Почтенная Ассамблея! Готовы ли вы слушать дальше такого преступника?

— Продолжайте!

— Да!

— Покиньте трибуну! — это, увы, не из зала, а все тот же бородатый бруленец.

— С вашего позволения, уважаемая Ассамблея! — еще одна усмешка, такая же дерзкая, как и раньше. — Если кто-нибудь из представителей матери нашей Церкви подаст мне Книгу, то я поклянусь в том, что три из вмененных мне преступлений не совершал. Вы, епископ, не будете ли так любезны?

Араон сидел так, что ему было видно лишь плечо и часть лица герцога Скоринга.

Тот молчал, слегка склонив голову, и улыбался, но то ли принцу показалось, то ли в во взгляде все-таки была тревога. Почему он молчал? Почему позволял Реми говорить?!

— Пока же епископ следует сюда, не хотите ли вы услышать о преступлении, которое я действительно совершил? О сокрытии важных сведений и улик?

— Хотим!

— Говорите же…

— Да! Алларцы и эллонцы молчали, сидя на своих местах. Все выкрики раздавались с правой половины зала.

— Позволю себе еще немного злоупотребить вашим терпением, — усмехнулся оратор, и сделал паузу. Показалось Араону, или он в этот момент боролся с приступом кашля? Должно быть показалось: громкий звучный голос, лишившись недавней хрипоты, взлетел к сводам залы. — Я, Реми, милостью Сотворивших полноправный герцог Алларэ, обращаюсь к вам, члены Ассамблеи, за справедливостью и правосудием! Я требую полного и беспристрастного расследования… Принц вздрогнул и уставился на свои руки. Реми говорил громко, громко и четко, так, что каждое слово было слышно. Хуже того — его слушали; Араон отлично понимал, что отдай он приказ арестовать алларского мятежника, дело кончится новым, куда более опасным, чем раньше, мятежом. В зале слишком много алларцев и эллонцев, а стража — ее слишком мало. Почему Скоринг безмолвствует, почему не подаст знак? Обрывки фраз эхом отражались от потолка, стен, статуй, колонн, окон…

— …обстоятельств, повлекших за собой казнь всех членов Старших Родов Севера… войну с Тамером… обстоятельств гибели Анны Агайрон… хлебного бунта… гибели моей сестры… членов королевского совета… баронессы Брулен…

Проклятый алларец не забыл ничего! Ему уже успели напеть в оба уха обо всем, что случилось!

— Мы выслушали много нелепостей. И выслушали множество лжи и клеветы. Теперь я хочу услышать правду. Я требую правосудия! — на последней фразе Араон невольно кивнул, на миг разделив негодование герцога Алларэ. Потом он опомнился…

— Вы должны вернуться в крепость Шеннору, — сказал Араон, надеясь, что голос прозвучит не менее властно и уверенно, чем у Реми. — Ваше дело будет рассматривать верховный судья. Он будет выбран…

— Вернуться в Шеннору? Юноша, благодарю покорно… я еще не отдохнул от любезностей палача!

— Палача? — эхом откликнулся Агро, и Араону захотелось удушить недавнего триумфатора своими руками.

— Да, маршал, и, как сказал мне некий господин в маске — по приказу короля. Правда, приказа мне так и не показали… Да, епископ Лонгин, благодарю, будьте любезны, положите книгу передо мной. Принц был удостоен одного короткого и привычно строгого взгляда бывшего наставника. Старик торчал у трибуны, прижимая к груди Книгу Сотворивших в тяжелом драгоценном окладе. Араон прямо смотрел на разыгрывающуюся комедию и ждал, пока хоть кто-нибудь вспомнит о своем долге и прекратит ее.

— Вы должны снять перчатки… — тихо напомнил Лонгин.

— Епископ, вот это — лишнее, — принц едва расслышал шепот герцога Алларэ.

— Таков обычай…

— Ну, получите свой обычай, — Реми впервые убрал левую руку из-за спины и зубами стащил перчатку. Слова клятвы несколько потерялись в аханье и брани с первых рядов, восклицаниях типа «да из-за чего этот шум?», «что случилось?» и «в чем дело?» — с остальных. Владетели Эллоны и Алларэ по-прежнему безмолвствовали, но большинство не сочло нужным убрать с лиц злорадные улыбки.

— Довольно, — поднялся из кресла бородатый бруленец. — Мы непозволительно увлеклись этой пиесой. Стража!

— Только осмельтесь! — на этот раз вскочил юноша в серо-серебристом кафтане.

— Эллона!

— Стража!

— Вы самозванец!

— Передайте герольду мои верительные грамоты!

— Прекратите!

— Алларэ!

— Вы преступник, и герцог ваш…

— …лучше бы помолчали!

— … прекратите, господа, пре…

— Какая ныне увлекательная Ассамблея, не то что раньше, — Реми повернулся к Араону, покосился на суматоху в зале и подмигнул. — Верно, Араон? Глаза у герцога Алларэ были воспаленные, в красных прожилках, и очень нехорошо блестели. Юноша прочитал в них нечто, подозрительно похожее на смертный приговор. Лицо без привычного ореола волос, осунувшееся, с яркими пятнами румянца на щеках и лбу, и — еще более яркая кровь, капавшая с пальцев на священную книгу, на трибуну, на белый шелк ступеней…

— Да сделайте же что-нибудь! — не выдержал принц. — Герцог Скоринг!

— Если герцог Скоринг шелохнется, зал услышит, что вы — отцеубийца, — негромко ответил Реми. — Доказать это я сумею, не волнуйтесь. А герцога я убью, и сил у меня хватит. Ну, Араон? Принц промолчал, с ненавистью сжав кулаки и понимая, что Алларэ сумел взять их всех за горло.

— Господа, довольно, сядьте по местам! Мы еще не дослушали! — Разумные слова, но, если кричать их из пяти мест сразу, порядка не прибавится.

Наконец суматоха улеглась. Едва не передравшиеся владетели расселись по своим местам и уставились на герцога Алларэ, стоявшего рядом с епископом Лонгином. Тот явно расслышал обвинение, брошенное Реми принцу, и теперь комкал в кулаке седую бороду, хмурился и смотрел то на одного, то на другого, а периодически переводил тяжелый взгляд и на Скоринга.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});