Городская готика - Брайан Кин

Эта часть дневного сна была точным воспоминанием.

В фантазии они шестеро снова отправились в Уайлдвуд. Тайлер был рядом с ней, держал ее за руку и улыбался, когда она говорила остальным, как они выберутся из дома и туннелей под ним. Он продолжал улыбаться, как и все остальные. Они вели себя так, словно ничего страшного не произошло, даже когда темные фигуры вынырнули из океана и направились к ним по дощатому настилу, воняя тиной и кровью. Нойгель шел впереди, и с его молота капала кровь.

Именно это и вывело Керри из ступора.

Она сплюнула, пытаясь очистить рот от грязи. Затем девушка села и застонала от боли в затекших мышцах. В воздухе витал странный запах, сухой и осенний. Он доносился откуда-то спереди. Темнота была непроницаемой - сплошной черный занавес. Керри пошевелила пальцами перед лицом, но не смогла их разглядеть. Это было даже хорошо. Как бы она ни боялась темноты, еще больше она боялась быть убитой Нойгелем и его погаными дружками. Если она ничего не могла видеть, то, возможно, и ее никто увидеть не сможет.

Керри поползла. Пол под ней был каменным, холодным и сырым, но, по крайней мере больше не было никаких луж с непонятной жижей. В темноте трудно было определить, в каком направлении она идет, но девушка чувствовала, что медленно уходит вправо, все дальше и дальше от люка. Она ощупала пол, стены и, наконец, потолок и обнаружила, что площадь достаточно велика, чтобы она могла встать. Было приятно снова идти ногами, даже если она и не видела, куда ступает. Девушка вытянула руки перед собой, растопырив пальцы, чтобы не столкнуться лбом с неожиданным препятствием.

Она прошла еще несколько шагов, когда что-то зацепило ее за волосы и потянуло. Керри вскрикнула. Ее руки метнулись к голове, шлепая и царапая нападавшего. Крик затих в ее горле, когда она нащупала то, за что зацепилась. Она ожидала прикоснутся к чей-то руке, но пальцы коснулись чего-то неодушевленного, тонкого и деревянного на ощупь. Поначалу девушка не могла понять, что это за деревянное щупальце, но потом с облегчением поняла, что зацепилась за нижний конец корня дерева. Она успокоилась и вытащила его из волос. Керри не могла припомнить, чтобы в этом районе были деревья, когда они убегали от уличной банды. Правда, тогда у них были более насущные проблемы, и она не обращала внимания на окружающую обстановку. Корень, свисающий вниз сверху, говорил о том, что на поверхности в этом месте растет дерево или деревья. Керри подняла руки над головой и помахала ими. Кончики ее пальцев коснулись еще нескольких корней. Над головой определенно были деревья. Это означало, что либо она находится дальше от дома, чем предполагала, либо деревья давно вырублены, а их подземные корневые системы не более чем призрачные пальцы, тянущие ее за волосы в попытке напомнить людям, что они когда-то существовали до появления тротуаров, домов и дорог. Керри вздрогнула от мысли, что сеть корней удерживает потолок от обрушения на нее и решила стараться не касаться их, чтобы не потревожить на случай обвала эту хрупкую архитектуру.

Люк, который вел в этот подземный туннель, находился где-то позади, но она уже не была уверена в его точном местонахождении. Керри предполагала, что раз она находится достаточно близко к поверхности, чтобы обнаружить корни деревьев, то пол под ее ногами начнет подниматься выше, но в темноте это было трудно определить.

Она продолжала двигаться. Воздух был неподвижен, не было даже намека на ветерок.

Именно поэтому девушка резко остановилась, когда на ее лицо внезапно обрушился поток прогорклого горячего дыхания. Испугавшись, Керри рванулась вперед. Ее руки наткнулись на что-то перед ней, что-то мягкое, скользкое и податливое. Тело. Две мощные волосатые руки схватили ее за запястья и дернули вперед. Она споткнулась, вдохнув удушливую вонь из его рта. Воняло тухлыми яйцами и фекалиями.

Керри закричала, и существо в темноте рассмеялось. Затем его руки обхватили ее тело и сжали.

* * *

Когда ему уже начало казаться, что он не сможет выдержать тишины ни секунды, Хавьер остановился и прислушался. Впереди него кто-то был. Нет, не просто кто-то. Их было как минимум двое. А может, и больше. Его настроение на секунду поднялось в надежде, что это могут быть девушки или Бретт. Но затем его надежды рухнули. Последовала серия звуков, которые привели его в замешательство - обрывки разговора, но на каком-то языке, который он никогда не слышал. Это было похоже на тарабарщину. Он не мог определить, как далеко они находятся. Голоса не были встревожены, поэтому парень был уверен, что они не знают о его присутствии.

У него заболел низ живота. Ему нужно было отлить, но Хавьер боялся, что если он это сделает, то звук пущенной струи или запах выдадут его местонахождение.

Звуки шаркающих шагов заставили его пригнуться. Они доносились с другого направления, нежели тихие голоса. Мгновение спустя к ним присоединился третий, но, в отличие от остальных, его можно было разобрать - хотя и с трудом. Его голос звучал так, словно в горле у него была колючая проволока.

- Что вы двое делаете? Я думал, что сказал вам охотиться! Мы потеряли их во всей этой неразберихе. Чем дольше они будут здесь на свободе, тем хуже будет.

Это вызвало невнятный, взволнованный ответ. Затем вновь прибывший заговорил снова.

- Вот почему вам следовало остаться там и помогать готовить ужин или разжигать костер. Я знал, что вы двое еще не достаточно взрослые, чтобы охотиться. Идите назад. Нойгель и остальные с этим разберутся.

Опять болтовня. На этот раз их голоса звучали удрученно.

- Мне все равно. Вы не пригодны к охоте, если стоите и играете друг с другом в гляделки. Теперь идите. Скажите Курду, что я послал вас помочь ему. У него сейчас висит один, свежевыпотрошенный и со шкурой. Я хочу, чтобы вы вытащили из него все кости, раздробили их и перетерли в муку. Глазные яблоки тоже, и его каловые трубки. Мы сделаем из всего этого хороший пудинг.

Еще один невразумительный ответ.

- Не будь дурой. Нельзя доить человека, когда он мертв. А теперь идите.

Хавьер услышал, как они поспешно удаляются. Мгновение спустя затихли и шаги третьего ублюдка. Он подождал еще десять минут, пока не убедился, что снова остался в одиночестве. Затем, не в силах больше сдерживаться, он расстегнул молнию и помочился. Ему хотелось застонать от облегчения, но вместо этого он задержал