Время Мечтаний - Барбара Вуд

Билла Ловелла перенесли в барак, ставший больницей, где Джоанна могла наблюдать за ним и за другими больными. Его кровать отгородили занавеской, и при нем постоянно кто-то находился.

Сара считала такие предохранительные меры недостаточными, и поскольку болезнь, по всей видимости, началась в «Меринде», она стала собирать оберегающие камни и перья и потихоньку раскладывала их вокруг домика.

Хью вернулся к середине дня Рождества, измученный и голодный, но отказывался идти отдыхать, пока не убедится, что жители всех ферм в округе предупреждены.

– Симптомы есть и у Мод Рид, – рассказывал он за едой. – Вниз по реке у Маунт Рис я нашел семью, где больны все, и оставил с ними Ларри Шнурка, чтобы помогал им, по возможности. Если начнется эпидемия, нам придется найти способ снабжать всех этих людей пищей и водой.

– С вашими людьми и вами будет все в порядке, если вы будете мыть руки сразу же после посещения домов, где есть больные, – сказала Джоанна. – Ничего в этих домах не ешьте и не пейте. В дневнике моей матери записано, что, по мнению индийских врачей, тиф не переносится по воздуху. Соблюдайте меры предосторожности и убережетесь от болезни.

– А как вы себя чувствуете? – спросил ее Хью, прежде чем снова уехать.

– Со мной все нормально.

– Вы здесь ни при чем, – тихо сказал он. – Случаются разные несчастья. И у людей могут появляться предчувствия. И не вы причина всему этому. Обещайте, что позаботитесь о себе и Адаме.

Хью уехал на восток объезжать мелкие фермерские хозяйства, разбросанные на площади во много миль. А Джоанна поручила одному из рабочих фермы наладить сбор яиц и заготовку бутылок с кипяченой водой на случай, если понадобятся. Затем все ее внимание заняли заботы о трех заболевших, в помощники себе она взяла двух конюхов.

Фрэнк Даунз приехал в «Меринду» помочь Хью объезжать район. Они везли с собой кипяченое молоко, яйца и приготовленный Джоанной ивовый настой. Она также снабдила их советами по уходу за больными. На все семейства, рассеянные на площади в две тысячи квадратных миль, приходилось всего два врача.

Сначала Фрэнк остановился на краю Камерона у скромного, обшитого досками дома, на обсаженной деревьями улице. На рождественской вечеринке у Финнегана Фрэнк наблюдал, как другие мужчины подходили к Айви Дирборн с дорогими подарками, но Айви вежливо от них отказывалась. Тогда он предложил ей: «Не хотите ли послушать со мной рождественскую мессу?» И она ответила: «Да». Они провели вечер в церкви, пели рождественские хоралы, а потом прокатили по окрестностям в его экипаже. Фрэнку хотелось большего, но он знал, что настойчивостью может только навредить. Они обсуждали счет игры в крикет, результаты конных соревнований «кубок Мельбурна», говорили о погоде, о долгожданном окончании франко-прусской войны в Европе. Когда он подвез ее к пансиону и спросил, не откажется ли она съездить с ним на пикник, Айви ответила согласием. Поездка намечалась на конец недели, но теперь все отменялось.

Фрэнк отстранил хозяйку и, не обращая внимания на ее протесты: «Мужчинам сюда нельзя, у нас приличное заведение», – поднялся, перешагивая через две ступеньки, на второй этаж. Он постучал в дверь Айви и заговорил с порога:

– В округе вспышка тифа. Я хочу, чтобы вы оставались здесь. Не ходите к Финнегану. Не покидайте дом, пока опасность не минует.

Он схватил руку Айви и, сжимая ее, пообещал:

– Я еще заеду проведать вас.

Через три дня случаи заболевания тифом были отмечены в разных местах в радиусе восьмидесяти миль вокруг Камерона. Никто не знал, откуда взялась эта болезнь. Западный район охватила паника. Не было семейства, не отмеченного болезнью. В усадьбе «Монива» слегла почти вся прислуга, и ухаживать за ними досталось хозяйке и двум ее дочерям. На ферме Гленхоуп Мод Рид лежала в жару, а Джон Рид искал защиту от болезни, поглощая в огромных количествах виски. В Стратфилде горели свечи, и Ормзби всем семейством, стоя на коленях, читали молитвы денно и ночно. У себя в Килмарноке Колин Макгрегор запер все двери, закрыл все окна и никого не принимал, потому что, подобно большинству, верил, что тиф передается по воздуху.

Когда доктор Рамзи и доктор Фуллер не могли ответить на отчаянные призывы, люди обращались к Джоанне Друри.

– Она вылечила моих детей от летней лихорадки, – рассказывала подругам Уинифред Камерон.

– А как она помогла Кристин Макгрегор справиться с утренней тошнотой, – говорила Луиза и добавляла про себя: «А если бы я не слушала Полин, может быть, и не ходила теперь с распухшими лодыжками».

Многие жители отправлялись в «Меринду» за помощью. Джоанна, пользуясь дневником матери как руководством, советовала заболевшим снижать температуру влажным обертыванием, давать им обильное питье, кормить только жидкой пищей, следить, чтобы не было вздутия, и обязательно кипятить молоко и воду. Она убеждала их, что ветра бояться не надо, потому что тиф он не переносит, а комнату, где лежит больной, нужно проветривать, так как чистый воздух ему не повредит.

Коляска доктора Рамзи появлялась то в одном месте, то в другом. Он приезжал по вызову, ставил диагноз, делал инъекции дигиталиса больным со слабым сердцем, оставляя инструкции по уходу тем, кто еще оставался на ногах, и уезжал, чувствуя свою беспомощность. Перед лицом такой болезни от врача было не больше пользы, чем от человека без медицинских знаний. Несмотря на кипячение воды и тщательный уход за больными, эпидемия разрасталась. Доктора Рамзи стали одолевать сомнения.

Он приехал в «Меринду» на десятый день после Рождества. Джоанну он нашел в бараке, где под ее наблюдением выхаживали десять тяжелобольных. Дэвид остановился в дверях и засмотрелся на нее. Джоанна аккуратно приподняла больного, чтобы дать ему какое-то питье. Она по-прежнему красива, хотя вид у нее очень усталый, волосы слегка растрепались, а поверх платья повязан фартук из мешковины.

– Ларри, – позвала она, когда больной заметался в беспамятстве, – помоги мне, пожалуйста, с Джонно.

Через минуту больной успокоился, и Джоанна с улыбкой посмотрела на Рамзи.

– Здравствуйте, Дэвид, – она подошла к нему, убирая с лица упавшую прядь. – Как вы?

– Неплохо. А как вы, Джоанна, как Адам?

– Он здоров, слава богу.

– Джоанна, мне нужно с вами поговорить.

– Хорошо. Мне надо посмотреть, как обстоят дела с водой на кухне. Вы не хотите пройтись со мной?

– Я не уверен, Джоанна, что мы действуем верно, – начал Рамзи, когда они шли через выжженный солнцем двор. – При нынешнем способе ухода температура у больных держится три недели, а то и дольше. Лихорадка ослабляет их настолько, что после тифа их поджидает пневмония. И тут уж смерти им не избежать, если раньше их не сразит перитонит как следствие перфоративной кишечной язвы. Люди, Джоанна, погибают не от самого тифа, а от длительности болезни. Если бы мы могли быстро избавить организм от тифа. Почти сразу, как он только проявляется.