Малыш для лучшего друга (СИ) - Романова Злата

– Мне надо подумать, – вздыхаю пораженно, упираясь лбом в его грудь.

– Когда ты думаешь, ничем хорошим это не заканчивается, – шутит Паша, заправляя прядь моих волос мне за ухо. – Просто забудь на какое-то время, что я твой старый друг Пашка из детства. Представь, что мы недавно познакомились. Ты и тогда так вела бы себя?

– Нет, и ты это знаешь, – слегка отталкиваю его от себя. – Я такая, какая есть, Паш. У меня свои взгляды на отношения и секс в целом, и когда я говорю, что не могу относиться к этому легкомысленно, я нисколько не преувеличиваю. Для меня наши отношения намного важнее, чем мимолетное удовольствие. Будь ты парнем, с которым я познакомилась сейчас, то я скорее всего приняла бы твое предложение. Я ведь не железная, мне тоже хочется страсти, романтики, но ты – это ты. Между нами ничего не может быть просто.

– Или может, но ты этого не узнаешь, пока не попробуешь, – упрямится он, продолжая прикасаться ко мне и легонько лаская подушечками пальцев мою шею. – Давай, Серафима. Ты ведь знаешь, что даже если не поедешь со мной, то мы все равно опять сделаем это. В машине, на кровати, наконец, или в гостях у кого-то из общих знакомых, но это случится, потому что я не придумал это влечение между нами.

– Самоуверенный нахал! – возмущаюсь я, шлепая его по плечу и подавляя желание улыбнуться, потому что Паша меня убедил, практически ничего не сделав. А я и рада сдаться, ведь не могу устоять перед ним. У меня совершенно отсутствует сила воли, а бабочки в животе трепыхаются от предвкушения.

– Вот это моя девочка! – довольно ухмыляется он, поднимая меня в воздух и смачно чмокая в губы. – Это будет самый незабываемый отдых в твоей жизни!

– Попробуй только не оправдай мои ожидания теперь, – подначиваю я, но эффект теряется, потому что я начинаю хихикать, как дурочка, когда он зарывается лицом в мою грудь через ткань футболки. – Вот ненасытный, прекрати!

– Зачем ты оделась, все же было прекрасно, – ворчит Паша, пытаясь задрать мою одежду, но я с трудом вырываюсь из его рук и бегу в свою спальню, потому что мне хочется уже заняться этим в постели, а не где он меня застанет врасплох.

Паша быстро догоняет и раздевает меня в мгновение ока, пока я изо всех сил стараюсь быть тихой и не разбудить малыша, но видимо у нас не слишком хорошо выходит быть осторожными, потому что из соседней комнаты, вдруг, раздается недовольный плач, как раз в тот момент, когда Паша спускает с себя джинсы, наблюдая за мной голодным взглядом, который тухнет, как только наш сын вмешивается в наши планы.

– Привыкай, папочка, к тому, что тебя будут вот так обламывать в самый неподходящий момент, – быстро облачаясь в халат, который бросила в изножье кровати утром, дразню я его, хотя и сама разочарована, но малыш – мой приоритет номер один.

– Я совсем не против, если это означает, что вы будете для меня в легком доступе рядом, – говорит он мне вслед, ведь я уже бегу к Никите.

Мой требовательный малыш недоволен тем, что его разбудили бестактные родители, и, хотя он не голодный, нам все же приходится следующие пару часов по очереди укачивать его на руках, прежде чем Ники снова засыпает, но к тому времени я и сама валюсь с ног, так что просто предлагаю Паше остаться на ночь. Без горячего продолжения.

Глава 34

Проснувшись утром, я обнаруживаю, что Паши рядом уже нет. Наверное, ушел пораньше, чтобы заехать домой и собраться на работу, ведь сегодня рабочий день, а я знаю, как он занят с самого утра. Перекатившись на его сторону, я зарываюсь лицом в подушку, пахнущую им, и нежусь в постели несколько драгоценных минут, прежде чем идти проверять малыша, который в это время обычно просыпается, как по расписанию. Но как только я выхожу в коридор из спальни, то чуть не налетаю на Пашу, который еле-еле умудряется не расплескать кофе из кружки, которую держит в руке.

– Черт, ты не обжегся? – с беспокойством смотрю на его руки.

– Не, порядок, – улыбается он, чмокая меня в лоб, словно делает это каждый день, и я чуть не таю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я думала, ты уже убежал на работу. Никита не проснулся?

– Еще спит, как ни странно, – взяв за локоть, ведет меня обратно в спальню Паша, подводя к кровати. – Устраивайся поудобнее и пей свой кофе.

– Так это для меня? – смотрю на свою любимую кофейную кружку, которую он ставит на прикроватную тумбочку.

– Да, свой я уже выпил. Мне уже пора убегать, так что я не смогу дождаться, пока малыш проснется, а то опоздаю. А ты пользуйся случаем, полежи еще, я же знаю, какая ты соня. Меня даже провожать не нужно.

– Какой ты сегодня заботливый, – со смешком качаю головой, беря вкусно пахнущий кофе.

– Я всегда такой, если меня хорошенько задобрить, – ухмыляется Паша, наклоняясь и целуя меня в губы, но я быстро отворачиваюсь, потому что в отличие от него помню про утреннее дыхание.

– Никаких поцелуев с утра, пока не помыты зубы, – говорю строго. – Это правило, которое нельзя нарушать, Паша, и я очень строга в его соблюдении.

– Зануда, – качает он головой, взъерошивая мои и так спутанные после сна волосы. – Ладно, тогда я пошел.

– Пока, – махаю рукой, как он и сказал, не вставая его провожать и продолжая отпивать маленькими глоточками очень вкусный кофе.

Паша уходит и я просто продолжаю смотреть в пустой дверной проем, уговаривая себя не придавать особого значения его словам и поступкам, потому что очень сложно понять, что именно им движет, ведь Паша и правда был заботливым даже до того, как я начала с ним спать, хотя и доля вредности в нем была. Сейчас же, после рождения Ники, эта вредность исчезла почти совсем, он стал мягче относиться ко мне, и я не хочу обманываться, надеясь, что дело в его резко изменившихся чувствах. Мне нужно очень четко разграничить секс и эмоции.

***

– Я тут хотел спросить, – звонит мне Паша тем же вечером. – Учитывая твои твердые позиции, нужно ли мне набраться терпения и делать вид, что я просто друг, пока мы не улетим на отдых? Или я уже сейчас могу надеяться на повторение прошлой ночи?

– Не узнаешь, пока не попробуешь, – дразню я его, ведь уже точно знаю, что эта битва проиграна и я больше не могу ему противостоять.

– Даже так? Тогда я попробую прямо сейчас. Откроешь дверь?

– Что? – вскакиваю с дивана, на котором расслабленно развалилась с книгой. – Ты здесь?

– Ага, уже пять минут жду, пока меня впустят.

– Не преувеличивай, – закатываю глаза, направляясь в коридор и открывая входную дверь, где стоит Паша в рабочем костюме, держа телефон у уха. – Ты мог бы просто…

О-у… Вот против такого приветствия я ничего не имею, потому что Паша не ждет, пока я договорю, прежде чем прижать меня к стенке и оглушить голодным поцелуем.

– Ну привет, – оторвавшись, шепчет мне в губы, а потом снова целует, загребущими руками лапая все, до чего может дотянуться, прежде чем остановить свой выбор на моей попе.

В чувства нас быстро приводит возмущенный крик сына, которого мама оставила одного в гостиной и забыла о нем, слишком увлеченная поцелуями с папой.

– Малой нам спуску не дает, а? – усмехается Паша, отпуская меня.

Я иду к малышу, который до этого спокойно лежал в электро-качели и беру его на руки, чтобы успокоить. Паша заходит следом за мной и сняв с себя пиджак, быстро забирает у меня Ники, целуя его в макушку и укачивая, как он любит.

– У папы на ручках ничуть не хуже, чем у мамы, да? – воркует он с сыном, а тот радостно дрыгает крошечными кулачками, взволнованный новой встречей.

Мы все вместе устраиваемся на диване и пока Паша играет с сыном, я наблюдаю за ними, прежде чем догадываюсь предложить что-нибудь на ужин.

– Паш, ты ел после работы? Я сегодня приготовила пасту на обед. Разогреть?

– Я готов съесть все, что у тебя есть! – благодарно стонет он. – Пришлось сегодня работать в перерыв, так что я с утра голодный.

Я быстро накрываю на стол и готовлю простой овощной салат к пасте, прежде чем позвать его, и пока Паша ест, мы с Никитой, который теперь устроился на моей груди, потому что ему тоже пора ужинать, сидим рядом с ним. Взгляд Паши то и дело соскальзывает с моего лица на грудь, но я уже не стесняюсь, ведь к этому времени уже поняла, что он несколько одержим этой частью моего тела, и это даже льстит.