Мачеха для Золушки - Нина Васина

Пока Филимон сообразил, что без применения физической силы не обойтись, пока он выволок мальчишку и тащил его, брыкающегося, в дом, Тимурка успел стукнуть новенький «Ниссан» о стойку в гараже и укусить Виктора Филимоновича за ногу. Два раза.

В доме, конечно, сбежались девчонки и началась кутерьма. Иринка стала цепляться за отца, требуя не убивать Тамерлана, потому что он не виноват. Пока принц молча сопротивлялся, Виктор Филимонович не обращал на стенания средней дочери никакого внимания. Он умело завалил мальчишку на живот, связал ему руки. Но тут Маринка влезла с объяснениями, что дело выеденного яйца не стоит – ничего ведь не было, потому что Тимурка ее любит, а Иринка сама разделась.

После этих объяснений совершенно неожиданно для всех Зойка подошла к лежащему на ковре принцу и залепила ему ногой в глаз. Тогда и Виктор Филимонович очнулся и обратил внимание на слова старшенькой. А Тамерлан после удара стал кричать и столько наговорил!..

Оказалось, что он плохого… нет, очень плохого мнения о всех сестрах. И даже Маринке досталось, потому что та сильно обидела Тимурку – оказалась не девственницей. Зойка – чокнутая, а Иринка – на все готовая подстилка, моль бледная, и много еще всякого. Иринка выбежала из комнаты и не дослушала – в конце принц снизошел до объяснений, почему она его совершенно не интересует и у них ничего такого не было.

В этом месте Зойка, схватившись за щеки, села возле принца на колени и повинилась:

– Ой, извини, действительно не было. Тебе не больно?

– Конечно, больно, гадина! Ты мне глаз выбила!

Зойка перевернула жениха на спину. Осмотрела его лицо.

Застывший истуканом от всего услышанного, Виктор Филимонович молча наблюдал, как две его дочки спасают глаз Тамерлана. Зойка принесла лед в полотенце, а Маринка пошла искать аптечку с примочками. Закончив к этому времени с уборкой в кухне, в гостиную вошла Дездемона и поинтересовалась, кто опять забрал ее нож для разделки мяса – одного не хватает. После полуминутной тишины и переглядываний отец с Зойкой бросились в дверь мимо Дездемоны искать Иринку.

Они обнаружили ее в ванной. Иринка сидела на полу и пыталась огромным ножом отрезать себе большой палец на левой ноге. Это было неудобно, но крови уже натекло достаточно, чтобы Виктор Филимонович совсем потерял голову. Настолько, что, наткнувшись на измученный взгляд дочери, схватил в коридоре небольшой огнетушитель, профессионально раскупорил его за полсекунды и укутал Иринку в пену с головы до окровавленного кафеля.

В последующей возне по спасению Иринки примечателен был крик Дездемоны: «Удушил принцессу мою ненаглядную! Пожарник долбаный, оттирай, она задохнется!» – никто не заметил, как Золушка улизнула из дома.

Филимон обнаружил ее пропажу только после сигнала тревоги – все были собраны в доме для срочного инструктажа, а Зойки не оказалось. Третий пост на дальнем повороте дал сигнал – едут чужие. У поворота для незваных гостей организовывали так называемую смотровую – дорогу перегородили «упавшим» деревом, машины остановились, чтобы устранить препятствие. После этого информация была уже более подробная – три фургона с вооруженными людьми, номера московские. Второй пост через восемь минут дал сигнал – повернули к участку Ирамова.

Кое-что разъяснилось. Не к нему, значит, не по работе. Значит, определил для себя Филимон – борцы едут. Или с терроризмом, или с наркотиками. И он не сомневался, что среди гостей Абакара найдутся приверженцы и того и другого.

Абакар

Стемнело. В имении Абакара уже разожгли костры. Между ними ходил, пошатываясь, пьяный медведь и иногда, услышав музыку, смешно притопывал на месте.

Пробираясь к дому Абакара, Зойка наткнулась на официанта Киру. Она узнала, что сегодня последний день обслуживания – праздник решили сократить. Половина нанятой прислуги уехала еще днем. Гости тоже готовятся к завтрашнему отъезду.

– А пленницу кто кормит? – спросила Зойка, внимательно вглядываясь в глаза Киры.

– Пленницу? Я думал, там террорист какой-то сидит, прячется, – усмехнулся Кира.

Они не знали, что в это время Марго была в доме – ее вывели для кормежки и туалета. Еще они не знали, что Абакар решил воспользоваться отсутствием Горгоны в яме и сделать так, чтобы ее больше некуда было сажать под замок. Он вышел из дома, осмотрелся и заметил, как кто-то прошмыгнул в голубятню. Ему даже показалось, что это была младшая Лушко. Конечно, быть здесь она никак не могла – они с Филимоном договорились: тот присматривает за всеми детьми у себя дома, а Абакар пытается уехать ночью в Москву с Горгоной или без нее, как получится.

– Зойка! – неуверенно позвал Абакар. – Это ты?

Зойка вышла на свет. Посмотрела на него и за две секунды поняла, что яма под голубятней пуста.

Не успел Абакар опомниться, как она исчезла, забежав за дом. Он достал телефон и набрал Филимона. Спросил только то, что его в этот момент беспокоило больше всего:

– Тимурка у тебя?

После чего со спокойной душой поджег голубятню.

Зойка затащила официанта Киру в сарай и, ничего не объясняя, раздела его до трусов. Под конец этого молчаливого действа Кира, загорясь лицом, тоже стал снимать одежду с девочки, что значительно ускорило процесс ее переодевания в костюм официанта. Кое-как упрятав косички под бейсболку, Зойка убежала, а на студента Кирилла, очнувшегося в сарае от крика «Пожар!», ее джинсы не налезали.

В суматохе Абакар потерял Марго, когда ее повели к стоянке машин. Он вывел свой джип и оставил с включенным мотором у ворот, а потом побежал разведать обстановку.

Голубятню быстро потушили. В траве у дома при этом раздавили несколько голубей, спасшихся от огня – в темноте они совсем слепые и боятся двигаться. Пахло паленым мясом и порохом. У стоянки Абакара встретил Карим. Сказал, что женщину заперли в ее же «Газели». В металлическом кузове.

– Без охраны? – спросил Абакар, наблюдая, как медведь Кузя слоняется у «Газели».

– Я охрана, – тихо ответил Карим, – подвернулся под руку. Да что толку? Ключей у меня нет. Кузов мощный, металлический. Хорошо укреплен для перевозки медведя. А замков целых три. Без отрезной машины не обойтись.

В доме послышался странный звук – громкое мычание коровы, усиленное репродуктором. Это был сигнал тревоги – его мог послать только Филимон. К поместью Абакара ехали чужие. Тут же запиликал телефон. Виктор Лушко сказал одно слово:

– Федералы.

Посмотрев на хозяина, Карим кивнул:

– Беги.

– Ты только замки срежь. Слышишь? Срежь замки, прошу!

– Срежь замки! – бормотал себе под нос Карим, зорко всматриваясь в даль, в мужчин у дома, разгребающих остатки голубятни. Они в мычании отсутствующей коровы ничего плохого не заподозрили. – Легко сказать – срежь! Мне проще провода замкнуть.

Карим сделал то, что проще: забрался в кабину и завел машину без ключей. Осторожно тронул с места, не включая фары. И самым малым ходом направился подальше от дома и от стоянки – к болоту.

За «Газелью» отправился медведь Кузя, за медведем – девочка Зоя.

Они пропустили громкую заварушку с криками и выстрелами, но в общем – обошлось без жертв. Несколько гостей были ранены. Через час подъехал грузовик «Урал» с цельнометаллическим кузовом и решеткой на крошечном окне. В него поместились все гости, а троих студентов-официантов, их наставницу и десять единиц стрелкового оружия федералы взяли к себе в фургон. Причем один официант почему-то оказался в трусах и лаковых черных туфлях, но на вопросы служивых – о кулинарном техникуме и кто после уроков съедает контрольные работы, отвечал адекватно.

Золушка

Выехав за пределы участка, Карим прибавил газу, и Зойка отстала. Чуть не заблудилась в темноте, потом пошла на громкий завывающий звук мотора и далекий свет фар. Когда выбежала на прогалину, ахнула. Карим не справился в темноте с дорогой, и теперь, несмотря на тормоза, «Газель» съезжала по размытой дождями глине вниз, в темную муть подступающего болота. Войдя передними колесами в жижу, машина замедлила скорость сползания, но тут же после отчаянного поворота руля со страшным грохотом завалилась на бок. Мотор продолжал работать, задние колеса крутились, а левое переднее полностью ушло в тину.

Зойка вскарабкалась на торчащее колесо и заглянула в кабину. Карим лежал на сиденье и ощупывал голову. Зойка спрыгнула вниз. Из-за падения обнажилась нижняя часть кузова, в котором оказалась небольшая – сантиметров шестьдесят на шестьдесят – решетка из толстых прутьев. И за этой решеткой белело женское лицо.

– Эй!.. – тихонько позвала Зойка. – Вы живы?

Вместо ответа пленница высунула в отверстие решетки руку и стала что-то ощупывать.

– Знаешь, для чего решетка? – спросила она. – Это слив для экскрементов. Фургон специальный – для перевозки животных. Чтобы можно было потом все смыть из шланга. У тебя есть фонарь?