Загадка Розуэлла - Борис Шуринов

28 февраля состоялась первая встреча сотрудника ГКУ и Генерального инспектора Министерства обороны. В ГКУ было заведено дело под номером 701034, куда должны были поступать все материалы о нахождении зондов и потерпевших катастрофу летательных аппаратов.

Тогда многие рассчитывали на окончательное официальное раскрытие тайны, исходя из того, что, как уже было сказано, ГКУ является чрезвычайно могучим и эффективным механизмом, способным детально проверить, на что расходовались деньги в 1947 году, и если хоть какая-либо сумма была потрачена на вывоз неизвестного объекта из района Розуэлла или на какие-нибудь непредвиденные операции, то это должно быть отражено в финансовых документах. А если армия воспротивится предоставлению какого-либо документа, то ГКУ, мол, сумеет настоять на своем праве доступа к самым секретным материалам.

Эта уверенность публики во всемогуществе ГКУ удивляла. Каким образом можно выудить конкретную информацию о расходах из системы, являющейся важным элементом разведывательного сообщества США и предусмотревшей полное их сокрытие в случае необходимости? А в розуэллском случае речь идет о такой именно системе.

Известно на примере осуществления Манхэттенского проекта, что в некоторых случаях наивысшей секретности приказы, исполнение которых требовало колоссальных капиталовложений, отдавались в устной форме и что в саму идею сверхсекретного проекта заложен механизм, выводящий его за пределы реальной жизни и исключающий оставление каких-либо следов.

Еще в январе 1946 года президент Трумэн издал исполнительный приказ об учреждении Центральной разведывательной группы, которой отводилась роль преемника уходившего со сцены Управления стратегических служб (УСС). В то время активно велась разработка системы, пригодной для проведения крупномасштабных тайных операций, и требовались новые подходы.

В июле 1947 года Конгресс принял Закон о национальной безопасности, в котором статья 108 касалась Центрального разведывательного управления. Среди возложенных на ЦРУ задач фигурирует формула «на все случаи жизни»: «...выполнять также другие функции и обязанности, которые связаны с разведкой, затрагивают национальную безопасность...» Именно со ссылкой на этот пункт проводились самые сложные операции. Пусть кто-нибудь попробует поискать детализацию этих расходов. (Что уж говорить о затратах по операциям переходного от УСС к ЦРУ периода, захватившего и июль 1947 года, то есть именно те дни, которые нас и интересуют.) Летом 1947 года был создан и Совет национальной безопасности (СНБ), прибегающий в своей работе к помощи многочисленных создаваемых им комитетов. Тут выделение средств, не подлежащих отчетности по обычным правительственным каналам, — картина, не вызывающая удивления. Какие документы искать? Известно, что ЦРУ в своих операциях использовало и использует несколько десятков различных так называемых благотворительных фондов для маскировки своих операций внутри США и за границей. То есть, если, к примеру, было принято решение провести финансирование розуэллской операции не за счет средств базы в Розуэлле или средств ВВС, а за счет одного из соответствующих фондов, то Главное контрольное управление могло бы сколь угодно долго вести поиск черт знает чего.

В 1975 году одна из комиссий Палаты представителей поручила Главному контрольному управлению представить ей надежные данные о расходах «разведывательного сообщества». Комиссия во главе с конгрессменом О.Пайком и аналогичная комиссия Ф.Чэрча в Сенате приступили к изучению деятельности разведывательных органов США. В процессе работы генеральный контролер ГКУ Э.Стаатс заявил членам комиссии, что «...доступ к основной информации в лучшем случае очень ограничен, сообщество сотрудничает с нами от случая к случаю, предоставляя некоторую запрашиваемую информацию, но даже тогда мы не имеем достаточного доступа к финансовым отчетам ведомств, чтобы провести независимую проверку того, насколько всеобъемлющим и точным является предоставленный нам материал»[276] .

Не стоит продолжать, и так понятно, что специальные операции нигде специально и не отражались. Иное было бы смешно. Таким образом, можно было предвидеть, что ГКУ не сможет обнаружить финансовые документы о непредвиденных секретных операциях. А находка внеземного корабля и тел членов его экипажа армией одной из великих держав на планете Земля, раздираемой противоречиями, — уж более секретной операции, согласитесь, и быть не может. Скорее можно было ожидать, что анализ найденных и не найденных силами ГКУ документов позволит констатировать наличие в государственных архивах «черных дыр», приходящихся на даты, представляющие интерес. Что ж, хотя бы уж это[277].

Таким образом, в январе 1994 года перед ГКУ была поставлена труднейшая задача. А нам остается ждать окончания проверки и следить в следующей главе за развитием событий.

Глава 7. Очень «секретный» проект «Могул»

Итак, в феврале 1994 года Главное контрольное управление (ГКУ) конгресса начало расследование розуэллского дела по запросу конгрессмена Стивена Шиффа.

В апреле месяце К.Рэндл и Д.Шмитт публикуют вторую книгу по Розуэллу с некоторыми новыми элементами в отношении дат и места обнаружения самого объекта с трупами и в своем стремлении доказать, что право на жизнь имеет только их точка зрения, порождают очередную «разборку» на страницах серьезной уфологической печати[278].

***

Тем временем начался новый виток в отвлечении внимания общественности от Тайны лета 1947 года: появилось еще одно действующее лицо — Карл Пфлок, отчет которого «Розуэлл в перспективе» опубликован в июне 1994 года[279].

Ничего особого и не было, заявляет в отчете К.Пфлок, обломки, обнаруженные на участке Брейзела, являются всего лишь кусками от одной из связок воздушных шаров, запускавшихся по секретному проекту «Могул». Следовательно, никакой катастрофы НЛО. В то же время, чтобы не переборщить и сразу не раскрыться, Пфлок допускает, что какие-то тела были найдены в районе Розуэлла. Умный ход! Сторонники «Могула» начнут кампанию против трупов, а уфологи возмутятся шаром-зондом[280]. Ну, а Пфлок прослывет исследователем, пытающимся разобраться в сложной ситуации.

Так и получилось. Операция оказалась успешной, и этот секретный «Могул» занимает теперь столько места в разговорах вокруг Розуэлла, что придется остановиться на нем подробнее. И тогда будет ясно, как развешивается лапша на миллионы ушей. А развешивается она в соответствии с звучными рекомендациями, и с появлением книги Пфлока образовалось два лагеря: за «Могул» и против «Могула». Спорят ни о чем до сих пор и так яростно, что подлинные документы, говорящие именно о летающем диске, оказались вытесненными на задний план. А если точнее, то даже и не спорят, а просто забалтывают проблему.

Почему Пфлок настаивает на связке шаров одного из запусков по программе «Могул»? Да потому, объясняет Пфлок, что это вполне вероятно, если учитывать место запусков — база ВВС Холломэн возле Аламогордо.

Программа «Могул» существовала в действительности и была предназначена для наблюдения за испытаниями ядерного оружия в Советском Союзе. К.Пфлок уверяет, что программа получила «3 А» — то есть уровень секретности, какого удостаивалась только работа по созданию атомной бомбы, Манхэттенский проект. (Впоследствии никто это не подтвердил, и в отчете ВВС фигурирует только «1 А». Впрочем, мы увидим, что никакой секретности вообще не было. Но это неважно при запуске дезинформации, главное — сказать, а потом самому же вовремя подсуетиться и переспрашивать: кто сказал, когда, почему? Очень быстро все запутывается окончательно. Манипуляция общественным мнением уже давно ведется исключительно на научной основе. И не только в США.) Забавно, что «Могул» начали склонять только в 1994 году, но сами схемы связок «шибко секретного» изделия были доступны задолго до откровений Пфлока[281].

Идея создания аппаратуры слежения за испытаниями ядерного оружия в атмосфере была подсказана еще в 1945 году генералу Спаатсу, в то время командовавшему стратегической авиацией США, геофизиком М.Ирвингом из Колумбийского университета[282].

Спаатс поручил работу над аппаратурой Уотсонской лаборатории. В 1947 году темой руководили полковник Даффи, капитан Траковски и д-р Пиплз. (Руководитель научной части программы д-р А.Спилхаус, инженер проекта профессор Ч.Мур и полковник А.Траковски были еще живы в 1995 году.) Акустическая аппаратура разрабатывалась в Колумбийском университете, а вопросы отработки связки шаров, которая могла бы удерживать приборы длительное время, были переданы в Нью-Йоркский университет. Суть этой работы заключалась в усовершенствовании обычного шара-зонда с тем, чтобы он смог продержаться на большой высоте как можно дольше. Для этого и была задумана целая связка шаров, к которой и подвешивалась специальная акустическая аппаратура, способная реагировать на ударные волны.