Железный Макс - Александр Мустангиг

Ты по-любому что-то кроешь за этим бескорыстным желанием обучить меня!

* * *

— Да, найти надо! — ответил Гена, сидя перед видеотелефоном.

— И кого же, Геннадий Мстиславович?

— Тихомирова Максима Мстиславовича! Брата моего! Ищите, как можете. главное, чтобы нашли!

Пухленький низкорослый мужик на экране виновато шмыгнул, опустил глаза и, словно извинялся, сказал:

— Геннадий Мстиславович, он числится в розыске Гигзондского ЭВСППОП. Его подозревают в сотрудничестве с вашим отцом, которого не так давно поймали.

Яна и Сати сидели рядом с Геной. Сати всматривалась в него, будто изучала, а Яна внимательно слушала и была готова к любым действиям, посвященным поиску Максима.

— Он и так в розыске, — повторил мужик с экрана.

— Значит, теперь вдвойне! — Гена прикурил и подошел к экрану вплотную, ткнул пальцем в те клетки видео-сетки, которые показывали нос собеседника. — Найдите любой ценой! И подключите всех, кто может как-то помочь. Надо же использовать свои возможности, а не сидеть на стуле, накапливая безмерный капитал и жир в теле!

— Будет сделано!

Гена отключил связь и взад-вперед заходил по комнате, медленно выпуская дым из легких.

— Думаешь, эти зажравшиеся свиньи найдут его? — заиграли голосовые связки Яны.

— Надеяться на них конечно нельзя, но помехой они тоже не будут. И потом, не все они свиньи! А теперь, Яна, слушай: ты единственная, кто может безошибочно его найти! Ты идеальный проводник в данной ситуации.

Яна кивнула, скрывая свои увлажненные слезами зеленые глаза, откинула волосы со

лба.

— Если ты чувствовала Макса тогда на балконе, значит, и сейчас сможешь, — Гена приблизился к ней, взял за плечи. — Тебе надо только сконцентрировать свое сознание на нем. К тому же только ты его безумно любишь, а любовь, мне кажется, не простая штука. Любовь не забава, не игра и не шуточки. Во всех сказках побеждает добро и любовь, а наша сказка ничем не отличается.

* * *

Святослав утихомирил свои басистые смешки и выкинул сигару. Потом, недолго смотря через прозрачную крышу аирмобиля на небо, на тусклое осеннее Солнце, заговорил:

— Макс, почему ты такой дурак? Мы можем стать богами! А ты всегда отказываешься. Все цепляешься за свою примитивную физическую жизнь. не понимаю твой разум. — Святослав устал удерживать свой пыл, разгорячился. — Ты, я, вон те байкеры и все остальные люди, каждый человек, каждая тварь — вирусы! Мы все жалкие вирусы!

Максим безразлично смотрел на Святослава и подумал, что тот жуткий псих. Человек — вирус!?

— Ты, когда умирал, видел бога? — Святослав вынул надоедливое ружье из-под куртки и положил на панель управления.

— А ты разве веришь в него? — изумился Максим. — Нет, не видел!

— Слепец! Такой же слепец, как и остальные миллиарды людей! Чтобы его видеть и умирать-то не надо! Его все видят каждый день.

— Да? — Максим первый раз засмеялся за сегодняшний день. — Ну, тогда покажи мне его. Вон он, наверно, неподалеку ходит.

Глава 5

— Там одноклеточные существа ходят, а не бог! Мне не надо тебе его показывать, потому что ты и так в нем! Думаешь, я зря сравнил человека с вирусом? Я бы не стал напрасно говорить такие слова! Солнечная система, звездные скопления, вся наша Галактика, другие Галактики — все это лишь малая часть бога, его разума! Все до единой песчинки принадлежит ему и составляет его разум. А мы, людишки, просто-напросто мелкие и коварные вирусы, со временем разрушающие его мозг точно так же как вода точит камень. — Святослав неожиданно закашлялся и сплюнул неприятную слизь в окно. Покривил лицо в отвращении и добавил:

— Ну что это за дерьмо из тела лезет? Я еще не успел полностью восстановить тело этого чертового байкера. Боль, болезни, пожизненные увечья — это все физическая жизнь! Ну, нахрена тебе она?… — Святослав осекся, вспомнив, что все перечисленные им недостатки, кроме боли, Максим не испытывает и не будет испытывать. Это надо было говорить обыкновенному человеку.

— Ты меня вытащил, чтобы лекции читать или что? — раздраженно спросил Максим. — Убивай меня скорей, если ты этого хочешь, и дело с концом! А потом уж я попробую поменять тело, как сделал это ты.

Святослав безудержно расхохотался:

— И ты думаешь, у тебя получится?

Грудь Максима разорвало жгучей злостью. Мышцы, как ему показалось, наполнились липким гневом и жаждой разорвать противника, словно берсерк. Здравый ум померк, и в глазах засветились синие огни ненависти, неудержимого желания убить всех, кто был рядом. Святослав прекрасно знал, что Максим начинает неподдельно беситься, и наперекор продолжал смеяться:

— А ты знаешь, когда я был мертв, твоя сучка тоже обитала в космических пространствах. Потом, вдруг, она внезапно понеслась к Земле. Я понял, что ты реанимировал ее тело! Что она возвращается! И я не собирался долго задерживаться там, а просто увязался за ее фотоновым хвостом и опять смог вернуться в густую атмосферу планеты! В энергетическом состоянии быть в атмосфере все равно, что телом барахтаться в плохо разогретой смоле! — Святослав приблизился к Максиму и, вбурившись глазами в его глаза, прошептал:

— Как она хороша! Энергетический контакт в миллионы раз приятнее физического полового!..

Лицо Максима уже поистине превратилось в дьявольское. Глаза жаждали вспыхнуть, как порох и пронзить Святослава, оставить от него серый порошок. Святослав раскатил широкую улыбку и отодвинулся, зная, что сейчас будет.

— Давай-давай свирепствуй! Мне это и нужно.

Дальше его слова оборвались странным электрическим треском; все стекла аирмобиля разлетелись в стороны микроскопическими кристалликами, пластиковый и кожаный салон затлел, а на термостойком экране запиликала надпись: «Немедленная эвакуация!». Оба выскочили из транспорта и отбежали на пятнадцать метров. Голубая взрывная волна подогнала их своим упругим краем, а близко почти дремлющих байкеров разрезала пополам. Один выживший, но раненый байкер выпучил глаза на черные дымящиеся фигуры и, недолго думая, прыгнул на уцелевший мотоцикл и исчез за горизонтом.

Максим второпях сбросил с себя горячую дотлевающую рубашку, обтер свежим снегом штаны, который взял у обочины шоссе, и остановил горящие глаза на Святославе, тоже заканчивающем тушение одежды.

— Молодец! — восторженно выкрикнул Святослав, и сильный голос его нынешнего тела разнесся по просторам, как по залу. — Ты переборол ограничение, которое я установил на твои мышцы!

Максим пошел боком к Святославу, его глаза сияли ярче Солнца, грудь высоко вздымалась, жилы на руках и висках вздулись от напора взбешенной живой крови. Лед и снег таял под его ногами; теперь ему не было холодно. При каждом выдохе изо рта выбрасывался пар. Яркое свечение исходило не только из глаз, но и всех мест головы, откуда только можно. Зрелище напоминало светящуюся изнутри тыкву, в которой вырезали рот, глаза, нос… А Святослав радостный ходил вокруг него и постепенно становился таким же.

— Ну, как? Чувствуешь силу, неисчерпаемую энергию? — спросил Святослав. — Правда, блаженство?

Максим ответил не словами, а внезапным выпадом вперед. По его замыслу Святослав должен был упасть обезглавленным, но получилось почти наоборот. Святослав успел среагировать на движение противника, которое по времени занимало всего лишь одну тысячную секунды. На землю упал Максим, но не обезглавленным, а со сломанной рукой, из которой захлестала кипящая кровь. Максим молниеносно вскочил и повторил нападение: тусклая белая полоса пронеслась в воздухе и взгромоздилась на Святослава. Обувь Максима врезалась в тонкий лед на земле, который тут же зашипел. Отброшенное на десятки метров тело Святослава поднялось на ноги и сгорбилось. Его грудь была сломлена внутрь, не осталось ни единого целого ребра. Но спустя мгновения он вновь выпрямился и мутным белым следом, как от кометы, метнулся к противнику, остановился рядом, не думая больше наносить удары в ответ. Но Максим не собирался останавливаться.

Их тела испытывали огромные перегрузки, все жилки и кровеносные сосуды были на грани краха. Если активный бой будет продолжаться еще несколько минут, то материя может просто не выдержать и, возможно, не видать им больше физической жизни.

Максим сделал обманный замах левой рукой, но Святослав не попался на него: он мгновенно подставил предплечье. Их руки с треском костей оторвались и полетели в стороны. Не замечая никакой боли, Максим произвел второй настоящий удар — апперкот. Нижняя челюсть Святослава вырвалась с корнями, обнажив глотку и верхние зубы. Как гейзер хлестнула кровь и залила Максима, который уже падал от ответного удара: Святослав успел махнуть ногой, попал в поясницу; она переломилась подобно сухому дереву. тело Максима отшвырнуло к задымленному разломанному аирмобилю. Святослав стоял на ногах, но покачивался. От скул и глотки тек целый ручей движущейся багровой жидкости, заливая ноги и все, что рядом. Голова Святослава сверкнула ярче, и из красной пузырящейся массы, словно отлили, появилась новая челюсть. Быстренько приобрела нужный цвет и обтянулась молодой кожей.