Николай I - попаданец - Петр Донцов

- Но. У нас есть одно условие.

- Какое же? - усмехнувшись, спросил Адам, - Мол, хотите помочь, и сразу ставите условия.

- Наша помощь должна остаться конфиденциальной. То есть, никто, кроме вас двоих не должен знать, кто вам помогает. Можете сказать своим, что вы нашли богатого ирландского мецената, сочувствующего вашему делу.

- И вы думаете, они нам поверят, - усмехнулся Адам. Вдруг, ниоткуда, появляется богатый меценат, который настолько щедро помогает.

- Я тоже думал об этом, - ответил Готхард, - Но с другой стороны, лишь немногие кроме вас двоих знают, как и от кого, вы получаете деньги. И, как вы наверняка знаете, после сокращения армии, Россия продает лишнее вооружение, всем, кто готов заплатить. Поэтому никто не удивиться, что часть ружей будет направлена в США на продажу по дешевке. А кто именно купит эти ружья, это вопрос второстепенный, не правда ли джентльмены? В любом случае, оружие не будет поставляться в Ирландию напрямую из России. Тем более, что у берегов Ирландии есть большая вероятность столкнуться с английскими патрульными кораблями.

- Ваше условие понятно, - ответил Генри, - но хотелось бы знать ваш интерес, помимо простого желания нам помочь.

- Все очень просто, - улыбнулся Василий Андреевич, - англичане, где могут, вредят империи, а враг моего врага мой друг. Впрочем, император действительно симпатизирует вашему делу.

- Что ж, - кивнул Уолш, это разумно. В таком случае, какова может быть ваша помощь помимо поставки оружия?

- Вам будет перечисляться пятнадцать тысяч рублей в год, которые пойдут на обучение добровольцев и перевозку их в Ирландию. Обучать их можно здесь, в США, вдали от любопытных глаз. Советую купить несколько отдаленных ферм западнее Аппалачей, и организовать в них тренировочные лагеря. Вдобавок, вам надобно будет зафрахтовать несколько быстроходных шхун или транспортов для переправки добровольцев и оружия в Ирландию. Из всего потока эмигрантов, несколько тысяч, которые вернуться обратно в течение нескольких лет, не вызовут подозрений. Естественно, все суда будут ходить под американским флагом.

- Не буду скрывать, что ваше предложение очень заманчиво, - ответил Уолш, - и я рад, что наши интересы совпадают. Но хотелось бы знать, мы единственные ирландцы, к которым вы обратились, или вы помигаете и другим нашим братьям? - Он пристально посмотрел в глаза Василию Андреевичу, пытаясь уловить реакцию русского. Но разведчик взгляда не отвел, а спокойно ответил:

- Я лично не знаю, кому еще империя предложила свою помощь. Моя миссия состоит в помощи именно вам, - Слово «вам» он произнес с небольшим нажимом, - но все же, я не удивлюсь, если подобная помощь была предложена и другим организациям, помимо вашей. Впрочем, будите ли вы координировать свои действия с остальными, это ваше дело. Хотя конечно, объединившись, вы смогли бы достичь гораздо большего, - При этих словах Генри немного скривился, ибо именно разобщенность среди ирландской братии была ахиллесовой пятой сопротивления.

- В таком случае я поговорю с Чарли Уорнером из Нью-Йорка и его братом Кайлом, из Филадельфии. Думаю, если ваши к кому и обратились, то в первую очередь к ним, - усмехнулся Уолш, - а там посмотрим. Если вы действительно сдержите свое обещание и поможете нам оружием, то и нам стоит скоординировать свои усилия.

- Рад это слышать, - ответил Готхард, - Вскоре вы сами убедитесь, что император держит свое слово.

- В таком случае мы принимаем ваше предложение, - ответил Уолш и посмотрел на Дойла. Тот лишь утвердительно кивнул.

- Ну что ж, господа, тогда разрешите откланяться. Если что, вы знаете, как со мной связаться, - С этими словами Василий Андреевич встал, и, пожав руки подпольщиков, вышел на все еще душные улицы Бостона.

Глава 38

Несмотря на все благие намерения жить в мире с соседями и сосредоточиться на решении внутренних проблем, никто извне, поблажки империи не давал. А поэтому, следуя старинной мудрости: хочешь мира - готовься к войне, приходилось всегда быть начеку. А это значило - обладать нужной информацией, чтобы иметь возможность работать на опережение. А это, в свою очередь, означало, что пришло время для создания в империи органов разведки и контрразведки. Таким образом, дабы поставить это дело на профессиональную основу, уже в 1832 году была основана разведшкола под Москвой. К слову сказать, еще при брате моем Александре существовала Экспедиция тайных дел, которая занималась сбором данных во всех европейских странах, и довольно таки в этом преуспела. Так, полковник Чернышев, еще в конце 1810 года, докладывал в Петербург, о решении Наполеона напасть на Россию. Этакий Зорге начала XIX века. Но все же, разведка, и в особенности контрразведка, находились тогда в зачаточном состоянии. В школе, будущих разведчиков обучали офицеры, набравшиеся опыта еще во время Наполеоновских войн и люди Соколова. Ведомство самого полковника расширилось, и теперь называлось пятой канцелярией при генштабе. Сам Соколов получил чин генерал-лейтенанта, ибо как-никак, а его канцелярия руководила несколькими ведомствами: разведки, контрразведки, промышленного шпионажа, криптографии. Помимо этого, под его началом находились несколько диверсионных групп - в двадцать человек каждая, которые занимались исполнением особенно тонких поручений.

Кавказская война наглядно показала, что несмотря на то, что мы не вмешивались в европейские дела, в Европе с тревогой смотрят на растущее могущество империи и стараются насолить, где и как могут. Наши крейсерские патрули не раз задерживали британские корабли с грузом оружия для кавказских племен. Естественно, что эти корабли не плавали под Union Jack[32], но среди экипажа всегда оказывались подданные Соединенного Королевства. Обычно они нанимали турецкие суда, грузили на них привезенное оружие, а потом доставляли его тому или иному племени. Я уже не говорю про их постоянную возню в Стамбуле и Тегеране, целью которой являлось новое выступление против России. Благо после Персидской войны и нашей помощи Махмуду II, отношения с южными соседями наладились, но вот надолго ли?

Для того, чтобы немного снизить зацикленность бриттов на России и показать им, что безнаказанно на нас наезжать нельзя, мы решили поддержать ирландское подполье. Военный министр, генерал Дибич возражал против этого шага, так как боялся, что это может нарушить существующий порядок в Европе и привести к войне с англичанами, которые очень трепетно относились к вмешательству в свои дела. Я его понимал, так как военная реформа еще не закончилась и армия не была готова к большой войне. Но дипломатические усилия ничего не принесли. Лорд Палмерстон - британский министр иностранных дел, очень опасался усиления России, и плевать хотел на протесты нашего посла против вмешательства англичан в дела империи.

Кульминацией конфликта стала поимка шхуны «Виксен» с оружием для черкесов. Несмотря на наш протест и ясные доказательства, в Англии поднялась шумиха под лозунгом свободы торговли, и в воздухе явственно запахло войной. Островитяне требовали освободить «контрабандистов» и шхуну под предлогом, что Кавказ захвачен Россией незаконно, и потому не является Российской территорией. Но я не переживал, так как знал, что без коалиции островитяне воевать не будут - ведь флотом, много не навоюешь. Но, ни Франция, ни Австрия не спешили выступить против нас, ибо англичане успели насолить не только нам. С французами они никак не могли поделить сферы влияния в Африке, а поддержка венгров оттолкнула от них и австрияк. Поэтому через два месяца, англичане снизили обороты, и инцидент заглох сам собой. Мы, как жест доброй воли, освободили господина Белла - британского агента с захваченной шхуны, заставив его обязаться: не предпринимать более никаких враждебных действий против империи. Англичане официально признали наши южные границы, но продолжали поставлять на Кавказ оружие, как будто ничего не произошло. А это уже была чрезмерная наглость, на которую нельзя не ответить. И мы решили ответить в Ирландии.

Ирландия, после восстания 1798 года была замирена, и одиночные бунты были для Британской империи как булавочные уколы. Ирландцам мешало отсутствие харизматичного лидера и поддержки извне. Во время последнего восстания их поддержали французы. Но с тех пор изумрудный остров официально считался частью Соединенного Королевства, и никто в Европе и не помышлял это оспорить. Я тоже не собирался это оспаривать, но хотел показать англичанам, что не только мы имеем уязвимые места. Поэтому в США, где проживала многочисленная ирландская диаспора, появились десяток наших агентов, чтобы установить связи с ирландским подпольем. В основном это были бывшие повстанцы, бежавшие в Америку и радикально настроенная молодежь. Многие ирландцы им сочувствовали и жертвовали деньги на «благотворительность», часть из которых уходила на закупку оружия и пересылку добровольцев в Ирландию. Поддерживать повстанцев напрямую мы не могли, потому, как английский флот довольно плотно патрулировал берега Соединенного Королевства.