Сделка, или парень (не) моей мечты (СИ) - Шевченко Юлия

Практически поравнявшись с парочкой, что показалась мне сначала Видой и Артуром, я буквально прирастаю к тому месту, где остановилась. По нескольким причинам. В роли парня — Денис Соболев. В роли той, которой шепчут — Стефания Павлова. Руки над головой, а юбка задрана, ноги широко расставлены. Между ними рука молодого человека. Моего-мать-его-молодого-человека.

За несколько секунд меня охватывает целая гамма чувств: гнев, злость, отвращение, презрение. А когда этот урод попросил или скорее приказал ему ответить, я просто не выдержала. Не смогла язык за зубами удержать. Назвала его дерьмом, что даже вполовину не является правдой. Ведь он даже хуже. Самый настоящий мудак. Мерзавец. Ублюдок. О чем я ему и говорю. Пытаясь пройти мимо него, чтобы больше не лицезреть его физиономию. Надо было врезать ему и этой суке Стефе. Да только руки марать не хочется.

Но вот не тут-то было. Я даже пары шагов не успею сделать, как меня грубо хватают за руку и начинают куда-то тянуть. Сопротивляюсь, кричу что-то неразборчивое. Даже пытаюсь с ноги его ударить — все бестолку. Я просто оказываюсь перекинутой через плечо. Через пять секунд Денис заходит в комнату, которую мы с ним делим, поворачивает ключ в замке, разворачивается к кровати, на которую грубо меня кидает. После чего снимает с себя футболку и забирается ко мне. Думая, наверное, что я не попытаюсь сбежать от него. Этот ублюдок не на ту напал.

Глава 20. Это конец?

Александрина Догелева

Никогда не испытывала внутри себя такое чувство по отношению к другим людям, как потребность в убийстве. В изощренном, жестоком убийстве. Таком, чтобы моя жертва страдала, мучилась, билась в конвульсиях от боли, не зная покоя. Попытать, продлить страдания, а после последовать милосердию — убить. Просто лишить жизни, отнять у человека. Превратиться в какого-то преступника, про которых Вида так любит смотреть в детективах, а потом пересказывает мне. Или мы вместе с ней смотрим иногда, так что я осведомлена о некоторых способах жестокости. Которую так хочется применить к этому уроду — Соболеву, что затащил меня в комнату, запер чертову дверь и даже майку снял.

Неужели, он решил, что я буду сейчас трахаться с ним? После того, как застала его и эту шлюху Стефу вместе. Как он трогал своими руками ей между ног. Как говорил ей пошлости, и чуть было не раздел, несмотря на то, что все наши друзья находились в лофте. Денису так на всех вокруг, кроме своей собственной персоны, наплевать — кого хочет, того и трахает. А вот эта тварь Павлова — самая настоящая сука! Ее бы я, следуя своему плану убийцы, заперла в каком-нибудь подвале и пытала. Пытала. Пытала бы до бесконечности, пока она не сдохнет. Ведь как можно встречаться с одним человеком, а раздвигать ноги совершенно перед другим? Перед братом своего парня?

— Вот ты ей об этом и скажи, Рапунцель, — голос Соболева врывается в мое подсознание, а ухмылка на лице говорит о том, что я, мать его, сказала свои последние слова не про себя. Не мысленно, а вслух. Поведала ему о том, что творится у меня в голове. — Ты же мечтаешь заполучить Артема Агеева, а встречаешься с его старшим братом. Даже текла и трахалась именно с ним. Не сберегла себя для любимого человека, — в театральном жесте прижимает руки к сердцу, будто я его своими словами больно ранила. Придурок!

Все то время, что я находилась во власти своих думок и размышлений, Денис стоял на коленях рядом со мной на кровати. Возвышался подобно хищнику, выследившему свою жертву и готовому в ту же секунду напасть на нее. Смотрел со своего роста, как я лежала неподвижно на покрывале. Притворяясь, что напугана и смущена, что никуда не сбегу, а просто выслушаю любую лабуду, про которую он мне расскажет.

Да только это была все видимость, отвлекающий маневр для него. Как только он расслабится, я его точно сброшу на пол, а потом огрею чем-нибудь тяжелым, чтобы он долго мучился. После же соберу свои вещи и поеду к родителям. Плевать, что я так и не увиделась с ними за все то время, что нахожусь в Париже. Плевать на их вечные дела, которые не дают им увидеться с единственной дочерью. Плевать на то, что они будут не слишком рады меня видеть, так как я же должна предупреждать о своем приезде их постоянно. Будто я не являлась их девочкой с таким «потрясающим именем». Словно они меня из детдома взяли, а после моего совершеннолетия решили оборвать все связи со мной.

Когда я была далеко от них, мне хотя бы звонили более-менее часто. Сейчас же, находясь в одном городе вместе с ними, но в разных округах, не могу даже приехать в их роскошный, богато обставленный дом. Где собираются все сливки французского общества, приглашенные на их очередной прием. Они будут очень удивлены, когда увидят дочь Максима и Дины Догелевых с чемоданом в руках, улыбающейся всем вокруг. Вот это будет отменное зрелище. Родители такого даже не ожидают, а я им это устрою.

Только вот для начала надо избавиться от одного парня, что запер меня. Немного его разговорить, а потом вырубить и уйти из этого лофта, не сказав никому ни одного слова. Пусть все живут здесь столько, сколько захотят. Выгонять их никто не собирается, просто я буду намного дальше от них, рядом с родителями. Куда одному уроду точно путь заказан.

— Денис, — спокойствие в голосе должно его подкупить и немного расслабить, — может, прекратим весь этот спектакль, а? — сама не верю в то, что говорю, но ведь подсознательно мне этого очень хочется.

— Давай больше не будем играть во влюбленных. Ничего хорошего из этого не выходит, — на секунду прикрываю глаза. — Вся эта наша сделка с самого начала являлась каким-то идиотизмом. От нее так и несло неудачей во всем, — неужели, я и в правду такое ему сейчас говорю?

— Если раньше казалось, что все у нас получится. Тема проникнется ко мне чувствами, бросит свою Стефанию и прибежит ко мне, то сейчас уже можно и не притворяться парой, — немного сдвигаюсь вверх по покрывалу, прижавшись спиной к изголовью кровати. Нужно быть с ним практически на одном уровне, смотреть в глаза, видеть его реакцию на мои слова.

— Ты сделал кое-что такое, что разрушит их отношения. Чуть было не трахнул эту суку в коридоре, — передергивает при воспоминаниях от увиденного. — Теперь я все расскажу Теме, — озорной блеск в глазах Соболева меняется в ту же секунду. Да и улыбка с лица сразу пропадает, теперь он не веселится, не поддразнивает меня. Наоборот, готов придушить, озлоблен сейчас до такой степени, что ноздри раздуваются от гнева, что его охватил. Не понравилось мальчику, что я могу поведать о его «приключении» младшему брату. Или он думал, что я буду держать рот на замке и ничего не скажу Теме? Как бы ни так.

— А с чего это вдруг мы так в лице поменялись? — веселье уже мне передалось. — Или боишься увидеть реакцию Темы на такую новость? Ведь он бы все равно об этом узнал. О том, что ты трахнул его девушку.

— Я ее не трахал, — начинает защищаться, словно я с холодным оружием на него нападаю. Даже отстраняется от меня на некоторое расстояние, что мне только на руку. Наклонись он ко мне поближе, здраво бы я соображать не смогла.

— Но трахнул бы, — наклоняю голову влево в кривой улыбкой на лице. — Просто я тебе помешала осуществить твой план. Так не вовремя пришла, — взмах рукой. — Обломала все и тебе, и этой твари, — даже имени ее произносить не хочется. Не достойна она этого. — Неужели, совесть не мучила в тот момент? — хотя, откуда она у него? Этот человек не испытывает таких чувств, они чужды для него. — Как бы ты смотрел в глаза Теме после того, как занялся сексом с его девушкой? Неужели, он заслужил такое к себе обращение? За что ты ему мстишь, Соболев? Почему так…

— Заткнись, Рина! — свирепый голос Дениса вынуждает меня тут же замолчать. — Ты, блядь, ни черта не знаешь! — встает на ноги и отходит от кровати к столу, упираясь в него ладонями. Голова опущена, мышцы спины напряжены, такое чувство, будто он на грани, еле сдерживает себя. Если к нему подойти, то он, не раздумывая, поднимет руку, даже сожалеть потом не будет. Так он охвачен гневом, до которого я сама его и довела.