Черный город - Александр Тамоников

– Значит, непонятно из чего и из северо-западного частного сектора?

– Так точно. Из глубины сектора. Засечь пока не смогли.

– Надо определить место, откуда бьет непонятное орудие. Обнаружив, попытаться достать из гранатомета.

– Есть!

– Надо, Дима, засечь орудие, иначе оно нам все здание постепенно разрушит.

– Я понял, товарищ подполковник.

Командир батальона прошел на КНП. Услышал очередной выстрел из «зеленки». Орудие стреляло редко, с паузой в полчаса, но метко: снаряды ложились точно в цель. Голубятников вызвал к себе командира приданного батальону противотанкового взвода старшего лейтенанта Юрия Данилова. У себя в части Данилов являлся заместителем командира противотанковой батареи, здесь командовал взводом вместе со штатным взводным страшим лейтенантом Андреем Зелининым. Вызвал потому, что взвод захватил трофейный СПГ-9 – станковый противотанковый гранатомет, представляющий собой трубу на треноге с оптическим прицелом и стреляющий мощными 73-миллиметровыми выстрелами. Калибр, как у пушки БМД-1 «Гром». В парашютно-десантном полку эти гранатометы на вооружении уже не стояли, но у приданного подразделения такой гранатомет был, и его можно было использовать. Голубятников поставил задачу Данилову выйти на позицию здания КНП, откуда можно было бы определить, что за орудие стреляет, откуда стреляет, вычислить его и уничтожить из СПГ-9.

Данилов обрадовался. Наконец-то и для трофейного гранатомета нашлась работа. Он козырнул:

– Сделаем, товарищ подполковник!

– Да уж постарайся, Юрик!

Командир батальона вернулся на КНП. В результате изменения общей обстановки, пусть и незначительной, следовало провести перегруппировку сил. В одноэтажном строении между командным пунктом 8-й парашютно-десантной роты и недостроенным новым вокзалом, где дислоцировалась приданная мотострелковая рота, находилось всего три бойца старшего лейтенанта Стрельцова. Если духи прорвутся к этому строению, как они проникли в котельную, будут потери. Необходимо усилить оборону строения. Проанализировав ситуацию, Голубятников решил перебросить в одноэтажное строение замполита 7-й парашютно-десантной роты старшего лейтенанта Евгения Кудимова и с ним семь человек. Провести переброску следовало в сложных условиях. Снайперы с водонапорной башни, ставшей сильной головной болью для комбата, вели беспрерывный обстрел.

Голубятников вызвал замполита роты и поставил ему задачу на переброску в одноэтажное строение. Кудимов вывел отделение из укрытия – и допустил ошибку. Старший лейтенант приказал бойцам преодолевать открытый участок местности, простреливаемый снайперами, бегом по одному. Видимо, подумал, что вражеские стрелки не успеют среагировать на солдат, ведь участок, который следовало преодолеть, составлял каких-то десять метров. Кудимов первым рванулся вперед, показывая бойцам пример, как надо преодолевать участок. По нему стреляли, но пули легли внедолет. Следом за замполитом побежал один боец, второй, третий… Вражеские снайперы не задели никого. И казалось уже, что пронесло; осталось перебежать опасный участок последнему бойцу. Но вот его-то стрелки из башни не пропустили. Солдат по фамилии Зимон уже достиг двери строения, но на последнем полушаге получил-таки пулю в спину. Он упал на руки товарищей. Его втащили внутрь здания, но не успели оказать и первой помощи. Солдат умер.

Голубятников видел это и выругался, когда ему сообщили о смерти бойца. Святослав до последнего надеялся, что солдат пусть тяжело, но ранен и будет жить.

Комбат собрался бросить силы на нейтрализацию снайперов, но тут здание сотряс очередной разрыв. Обрушился угол дома. Пришлось на ходу менять планы. Голубятников пошел в торец здания, где находились Данилов и Зелинин со своим трофейным СПГ-9, а также десантники-ставропольцы. Комбат вышел на охранение из двух бойцов приданной батальону зенитной батареи. У одного из солдат был при себе гранатомет РПГ-7. Он подошел к комбату:

– Товарищ подполковник, я, кажется, видел, откуда бьет орудие. Могу попробовать уничтожить.

– Да? Что ж, пойдем посмотрим!

Голубятников и бойцы охранения поднялись на третий этаж. Там Данилов продолжал возиться со своим СПГ-9, никак не мог установить гранатомет.

– Юрик! – сказал ему Голубятников. – Вот боец-зенитчик говорит, что видел, откуда бьет неизвестное орудие.

– Да мы тоже вроде видели по направлению, – ответил Данилов.

– Так чего ждете? Надо хоть шугануть этих артиллеристов, чтобы огонь прекратили. Сколько можно ждать? Время к обеду приближается.

– Я пока не могу выбрать позицию для СПГ, – сказал Данилов. – Выберу, тут же откроем огонь.

– Тогда пусть солдат выстрел сделает.

– Пусть стреляет, хуже не будет.

– Тогда так, Юрик: солдат у нас гранатометчик не профессиональный, из зенитчиков. Посему он подготавливается за закрытой дверью, ты со стороны открываешь ее, боец делает выстрел, ты быстро закрываешь дверь – и все мухой за стенку. На все не более пяти секунд.

– Понял, – кивнул Данилов.

Голубятников повернулся к солдату:

– Ты не целься тщательно. Как только офицер откроет дверь, стреляй по направлению – и сразу за стенку. У тебя, запомни это хорошенько, всего три секунды на выстрел. Понял?

– Так точно!

– Смотри, дружище, на кону твоя жизнь. Да и наша тоже!

– Я все понял, товарищ подполковник.

Комбат взглянул на Данилова:

– Юрик, ему три секунды на выстрел. После чего закрывай дверь, и быстро сваливайте. – Вновь повернулся к солдату: – Как будешь готов, скажи, офицер откроет дверь.

Комбат помог гранатометчику зарядить РПГ-7. Боец вышел на позицию, положил гранатомет на плечо, доложил:

– Готов!

Голубятников отошел за стенку на пять шагов, подошел к окну. Услышал скрип ржавых петель.

Данилов открыл дверь, солдат прицелился. Прошла секунда, вторая, третья, четвертая, пятая… десятая… Выстрела все не было. Голубятников почувствовал, как екнуло сердце – сейчас солдату придет конец. И тут же прогремел сильный разрыв за стеной. Комбат бросился к позиции гранатометчика и увидел страшную картину. От солдата осталась лишь верхняя половина тела, усыпанная пылью; все вокруг разрушено, кругом дым, двери нет, вместо нее рваный проем. Долго целился гранатометчик, напрочь забыв все инструкции. Его засекли из «зеленки» и всадили снаряд прямо в тело, разорвав бойца пополам.

– Сменить позицию, труп вынести к раненым! – крикнул Голубятников.

Находившиеся на этаже бойцы зашевелились. Только Данилов сидел у стены, закрыв глаза, – получил контузию. Голубятников присел перед ним, спросил:

– Юра, ты почему дверь не закрыл?

Контуженый, плохо слышавший старший лейтенант произнес:

– А?! Что?

– Я спрашиваю, почему ты дверь не закрыл, как вышли пять секунд? – крикнул комбат.

– А! Так я смотрю, он вот-вот нажмет на спусковой крючок; думал, закрою дверь, а солдат выстрелит. И тогда…

– Понятно! Давай иди в медпункт батальона. Старший лейтенант Зелинин!

– Я! – вышел из-за второй стены штатный взводный, стряхивая с себя пыль.

– Принять командование взводом! – приказал комбат.

– Есть!

– Сменить позиции, вычислить это чертово орудие и уничтожить его. Задача ясна?

– Так точно!

– Выполнять!

Голубятников спустился на второй этаж, прошел на КНП. Его встретил начальник штаба батальона майор Кувшинин:

– Ну, что там, командир?

– У Стрельцова ранен сержант, при переброске отделения в строение убит рядовой Зимон. Кудимов запустил бойцов по одному под обстрелом снайперов, последнему духи и влепили пулю в спину. Котельная зачищена. По обстрелу нашего здания: при попытке нанести ответный удар по огневой точке не определенного нами орудия погиб солдат-зенитчик. Страшно погиб. По своей нерасторопности, но страшно. Духи, видимо, засекли его и всадили снаряд прямо в солдата. Видел бы ты, Серега, его труп… Верхняя часть тела осталась, а ниже пояса – ничего.

– Ну, а духов-то не уничтожили? – спросил Кувшинин.

– Нет. Данилов получил контузию, пришлось отправлять его в медпункт; сейчас поиском позиции занимается второй офицер приданного нам противотанкового взвода, старший лейтенант Зелинин.

– Черт бы побрал это орудие. Пушка, наверное?

– Скорей всего, но что за пушка? Ладно, выясним совсем скоро. Ты вот что, внеси потери в журнал боевых действий и вызови ко мне командира приданной инженерно-саперной роты капитана Тупорина, Мишу Телинского и Стрельцова. На 16.00!

– Понял!

Сверху ударил СПГ-9.

– Ну наконец-то! – выдохнул Голубятников.

Расчет станкового противотанкового гранатомета сделал несколько выстрелов, после чего орудие замолчало. Не выстрелило оно ни через полчаса, ни через час, ни позже. Видимо, гранатометный обстрел испугал боевиков, и они либо решили сменить позицию, либо, бросив орудие, ушли. Вряд ли они потащили бы его с собой в условиях, когда российские войска перешли в общее наступление. Зато около 15.00 возобновился снайперский огонь с ближних позиций, из водонапорной башни, частных секторов.