История Брунгильды и Фредегонды, рассказанная смиренным монахом Григорием ч. 2 - Дмитрий Чайка

пятнадцатый год.

- Свиделись, - коротко кивнул Хлотарь, который окинул взглядом зал в парижском дворце, набитый герцогами и графами. Два брата-короля сидели рядом друг с другом, а епископ Тура Пелагий, сменивший покойного Григория, стоял рядом. Именно под его поручительство приехал на эту встречу Хлотарь.

- Наши майордомы уже все обсудили, решение тебе известно, - сказал Теодеберт, который рос парнем решительным и неуступчивым, в отличие от младшего брата, который характером напоминал мягкотелого отца. – Мы оставляем тебе двенадцать графств в устье Сены. Сиди в своем Руане, и не высовывайся оттуда. Бабка не велела тебя убивать, поэтому живи.

- Моя благодарность мудрой королеве Брунгильде, - спокойно ответил Хлотарь, внутри которого все клокотало. Его ограбили до нитки. У некоторых герцогов земли было больше, чем у него теперь.

- Юг Нейстрии до Сены заберет Теодорих, - старший брат ткнул младшего локтем. Тот кивнул головой. – А я заберу север, до самого Пролива. И чтобы ноги твоей не было в Париже, иначе горько пожалеешь.

- У меня все равно нет выбора, - пожал плечами Хлотарь. Он набрал воздуха в грудь и бросил в толпу знати фразу, которую обдумывал не одну неделю. - А кто из вас герцог Винтрион? Я хотел бы познакомиться с этим отважным воином.

Герцоги зашумели, переругиваясь между собой. Они бросали злобные взгляды друг на друга и скрипели зубами. Хлотарь сидел с непроницаемым лицом, мама была бы довольна им. Наконец, майордом Австразии Гундульф, с перекошенным от гнева лицом, сказал:

- Винтрион казнен за измену. Разве ты не знал об этом, король? – последнее слово он словно выплюнул.

Хлотарь ощутил удовлетворение. Ну, конечно же, он знал об этом. Он не мог себе позволить не знать о таких вещах. Брунгильда начала истреблять тех, кто казался ей наиболее опасным. А их имущество пополняло тощую казну королевств, которыми она все еще полновластно правила.

- Нет, я не знал об этом, - сказал Хлотарь, не меняясь в лице. – В нашу глушь плохо доходят новости. Но я удивлен. Герцог верно служил королям, как же он стал изменником? Впрочем, мне жаль, он был славный воин. Я хотел бы, чтобы такой, как он, был по правую руку от меня.

Герцоги зашумели еще сильнее, а Ландерих задумчиво посмотрел на юного короля. Он явно пошел не в отца(3), скорого на необдуманные решения. Сейчас же чувствовалась кровь Фредегонды, которая плела свою паутину, планируя ходы на долгие годы вперед. Прямо сейчас юный король прощупал почву, и осознал тот уровень ненависти, что знать Австразии испытывает к старой королеве. Он протянул им руку, и они ее не отвергли.

***

Годом позже. Год 6109 от Сотворения Мира (601 от Р.Х.). Мец. Австразия.

- Как тебя зовут? – Брунгильда смотрела на хорошенькую девчушку, одетую в простое платье, которая стояла перед ней на коленях. Та опустила глаза в пол, не смея смотреть на самую могущественную женщину в западном мире. Густые русые волосы спускались до пола, пробуждая в королеве зависть. Ведь и у нее когда-то были такие.

- Билихильда, госпожа, - ответила та, обмирая от страха. Старуха, кутающаяся в драгоценные меха, что сидела перед ней в резном кресле, пугала ее до ужаса. Королева смотрела на девушку пронизывающим взглядом, парализуя ее волю.

- Она девственна? – спросила Брунгильда дворцового графа Ромульфа, который и купил девчонку по ее поручению. Нетронутая красивая рабыня всегда стоила немало. А эта была вдобавок довольно умна, и остра на язык.

- Да, госпожа, - склонился тот.- Ее осмотрела повитуха.

- Вроде бы хороша собой, у нее крепкие зубы и широкие бедра. Должна родить здоровых детей, - сказала сама себе королева. И она обратилась к обмершей от страха девчонке: - Если ты будешь послушна, то твоя жизнь изменится в ту же минуту. Я могу сделать тебя королевой.

- А? – девочка неприлично раскрыла рот, не веря услышанному. Но на всякий случай ответила: - Я сделаю все, что вы скажете, госпожа. Клянусь!

- Она мне подходит, - решила Брунгильда. – Уведите ее, и готовьте свадьбу. Мой внук Теодеберт вошел в положенный возраст, ему уже пятнадцать. Пора жениться.

Билихильда, которая не могла поверить, что это происходит с ней, ушла на подгибающихся ногах. Она не посмела повернуться спиной к королеве. А та уже и забыла о ней, ведь другие заботы государства требовали ее неусыпного внимания.

- Эгилу схватили? – спросила она у дворцового графа.

- Да, ваше величество, - ответил тот. - Он на пытке признался в измене. Они вместе с герцогом Каутином замышляли убить королей и вас, госпожа.

- Тогда казнить обоих, а их имущество в казну, - с удовлетворением сказала Брунгильда.

И впрямь, ее идея принесла плоды. Она обвиняла непокорного герцога в измене, на пытке из него выбивалось признание, а королям объясняли, что бабушка раскрыла очередной заговор. В результате Брунгильда устраняла самых опасных аристократов, а их имущество пополняло казну.

- Хорошо, - сказала она, протянув вечно зябнущие ладони к вычурной бронзовой жаровне, в которой тлели угли. – Очень хорошо, Ромульф. Что там герцоги, ненавидят меня?

- Э-э-э…, - протянул он, старясь подобрать правильные слова.

- Да говори, как есть, - раздраженно поморщилась Брунгильда, сощурив небесно-голубые глаза, которые по-прежнему оставались молодыми, не уступая безжалостному времени. А оно не пощадило ее. Лоб и щеки королевы избороздили морщины, да и зубы уже начали выпадать. Шестьдесят лет почти, мыслимо ли дело! Фредегонда уже давно умерла, а ведь моложе ее была. Столько лет они враждовали, а Брунгильда с ненавистной соперницей и не встречалась никогда. Вот ведь как бывает!

- Ненавидят, госпожа, - честно признался Ромульф. – Думаю я, потеряем мы Австразию. Ваш старший внук на деда Сигиберта похож. Такой же упрямец. Не станет он вас слушать, уже сейчас вокруг себя герцогов собирает.

- Да, понимаю, - обронила королева после раздумья. – Потому и велела жену ему купить. Мне покорная королева нужна, как жена сына моего. Вот ведь неблагодарные. Я же эту страну для них сохранила. Без меня тут одни волки бегали бы. Мальчишкам бы только воевать, всю страну разорили своими походами.

- Они не понимают, госпожа, что вам всем обязаны, - пояснил граф. – Молодежь подросла, старых времен не помнит. Их на подвиги тянет, славы хотят и