Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зима районный центр приукрасила: то, что раньше смотрелось грязно-серым, стало белым. Домов, на первый взгляд, порядком поубавилось, и они как-то в кучу все сбились. В этот раз мы остановились в скромном домике на самой окраине, у дальней родни бабы Вожи. Пообедали и пошли осматривать местные достопримечательности.
Долго глазеть по сторонам не получилось, Софа нас с Машкой к портному затащила: не дело, знаете ли, дворянам в крестьянских обносках шариться. Служитель нитки и иголки за полчаса всю душу вымотал: и так ему встань, и этак наклонись, ручки вытяни, согни, а когда он начал обсуждать фасон оборочек на моей сорочке, я его чуть не прибил. Слава богу, до драки дело не дошло: мужик понятливый оказался и далее на украшательствах не настаивал.
Но на девчонках он отыгрался по полной, да они, впрочем, и не сопротивлялись. Заказали себе по два дорожных платья. Тут с обсуждением оборок и кружевных воротничков всё обстояло замечательно, и мне пришлось пару часов умирать от скуки. Наведались мы также к сапожнику (в дороге понадобятся хорошие сапоги и сапожки), а потом обратно к месту ночлега направились, вечерние чаи гонять и новостями делиться.
Расторговались в субботу отлично, зимой народа, желающего купить-продать, не меньше, чем летом. Малая своим звонким голосом зазвала к нам полбазара. После торговли всем табором посетили Спасский собор, помолились за удачное завершение нашего с Софой вояжа. В воскресенье с сестрёнкой покатались с ледяной горки на берегу речки. Народа там резвилось полным-полно, и малышни, и взрослых хватало. Мне понравилось. Ненадолго впал в детство. На хуторе не до того было, а тут заботы отступили, накатила бесшабашность.
Узнав Канск получше, поразился количеству кабаков в нём, ну и, соответственно, количеству пьяных: ходящих, лежащих и ползающих. И это в пятнадцатиградусный морозец! Странно, летом такого безобразия не видел. Да-а, народ в России всегда спивался, когда государство и общество это позволяли. Но справедливости ради надо признать, и в Европе бывали не меньшие заморочки; кажется, до сих пор там шестнадцатый век считают пьяным столетием. Если удастся выбраться за границу, обязательно посмотрю, как у них сейчас дела с употреблением алкоголя обстоят.
В понедельник попрощались с дедом Ходоком и деревенскими. Затолкали в сани мокрую от слёз Машку, помахали ей ручкой на прощание и, не сговариваясь, с облегчением выдохнули. Фу-у, сбагрили чудо. Ох и помотала она нам нервы напоследок: «Возьмите с собой, возьмите с собой». Ёхарный бабай, куда брать?! Сами в неизвестность едем, и сколько прокатаемся, один Господь ведает. Опять же, Софа в поездке станет меня всем представлять как Александра (фамилию Полтоцкий озвучим лишь в крайнем случае), и объяснять ребёнку причины такой странной метаморфозы, произошедшей с именем братика, мне что-то пока не хочется.
Вечером заглянули к портному и сапожнику, проконтролировали их работу. Нам пообещали к среде сделать всё заказанное. Значит, в четверг арендуем почтовую кибитку – самый простой и быстрый для данного времени транспорт. Правда, с отправкой возникли непредвиденные сложности. Времени с последнего Софьиного путешествия утекло немало, кое-что в гражданском обиходе изменилось. Нынче для поездки в соседний город почтовым транспортом кроме денег и документов, удостоверяющих личность, требуется предоставить свидетельство из полиции о том, что у человека «к выезду препятствий не имеется».
Недовольная знахарка собралась в среду за справочкой сходить, но встретила старого знакомого, направляющегося на родину в Вятскую губернию в своей собственной кибитке. Поболтали они немножко, и проблема с поездкой рассосалась сама собой: нас подвезут до Красноярска, причём бесплатно и без полицейских бумаг. Вот только в закрытой кибитке всего два места, и мне предстоит всю дорогу с ямщиком на козлах трястись. Ой да ладно, переживу.
Перед отправлением ямщик, скорбно оглядев мою одежду, начал перебирать свои вещевые запасы. Достал и выдал мне шубу, огромную папаху и валенки, которые я свободно на свои сапоги надел. Потом мы не торопясь забрались на козлы, и он, перекрестившись, щёлкнул кнутом:
– Но-о, милыя, царапайся!
Ха-ха-ха, «Он сказал: „Поехали“, он взмахнул рукой»[74]… и полетели они низенько-низенько. От дурацких мыслей и хохота я на повороте чуть не рухнул с козел в сугроб. Да-а, весело поездка начинается.
Пользу выданных мне вещичек оценил уже через час. Кто зимой гоняет на мотоцикле, меня поймёт. Скорость у нас всего-то десять-пятнадцать километров в час, но гадкий боковой ветер пробивал холодом и шубу, и новый полушубок. К первой почтовой станции, или, как в Сибири говорят, станку, я добрался в полузамороженном состоянии, и пока Софа с попутчиком вылезали из кибитки, успел обежать её три раза. Местным ямщикам такой метод согрева проезжающих, похоже, был незнаком, и они смотрели на мой галоп с удивлением.
На станции пробыли недолго. Попили чаю, согрелись, старшие отметились в дорожной книге, и, когда, наконец, запрягли свежих коней, мы двинулись дальше. Ветер сменил своё направление. Теперь от его пронизывающего холода нас защищал кузов кибитки, и от нечего делать я стал расспрашивать ямщика о дорожной жизни и об опасностях, подстерегающих путников. Оказалось, на Сибирском тракте чревато для здоровья в основном ночное время: могут напасть на одинокую кибитку, ограбить и даже убить пассажиров.
Торговым караванам ночью тоже несладко: чаерезы донимают. Часто сроки доставки товара заставляют купца-перевозчика гнать караван и днём и ночью, в любую погоду, и некоторые людишки этим пользуются: прячутся вдоль дороги, в темноте запрыгивают на проезжающие с грузом сани, режут верёвки и быстро сбрасывают на обочину всё, что под руку подвернётся, а пройдёт караван, собирают сброшенное и уносят. Самый распространённый на тракте товар – китайский чай, поэтому и называют дорожных воров чаерезами.
Проскочили мимо колонны ссыльных. Разговор постепенно скатился на беглых каторжников.
– И как они? Не опасны?
– Не трогай яво, и он не тронет. Сми-ирные людишки. У них одна забота: родину им подай. Не встревай на пути – пройдут тихо. – Ямщик немного помолчал, пожевал губами и продолжил: – Хотя всякие бегут. Всякие. Иной раз человек по тридцать и более бегут.
Ого, не хотелось бы столкнуться с такой «смирной» толпой. Я непроизвольно проверил, на месте ли револьверы.
Рассказывая забавные случаи из жизни, ямщик затронул ещё одну интересную тему:
– Да что те варнаки! С амурцами хужее бывало.
– А амурцы – это кто?
– Народ на Амур-реке для сельбы надобен, потому и гонют из Расеи солдат. Народ отпетой, большим гуртом ходют.
В этот раз ямщик замолчал надолго, пришлось отвлечь его от тяжёлого мыслительного процесса и вернуть к разговору.
– Воруют?
– Не без того. Да к бабам частенько пристают. Отвернёшься – а он уже у ей. И с собой их сманивают.
Судя по
- Тёмный посредник (СИ) - "Amazerak" - Боевая фантастика
- А и Б сидели на трубе - Сергей Тамбовский - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания / Социально-психологическая
- Прорыв выживших. Враждебнные земли - Михаил Гвор - Боевая фантастика
- Жандарм 2 - Никита Васильевич Семин - Альтернативная история / Городская фантастика / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Жандарм - Никита Васильевич Семин - Альтернативная история / Городская фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео - Боевая фантастика
- "Фантастика 2023-157". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Боевая фантастика
- Имба первого ЛВЛа - N.B. - LitRPG / Попаданцы / Периодические издания
- Наследник - Алексей Лапышев - Альтернативная история / Попаданцы
- Товарищ жандарм - Станислав Сергеев - Боевая фантастика