Война 2020. Первая космическая - Сергей Буркатовский

Из потолка вывалилась ещё одна панель, рухнув на голову другому «танго», а следом сверху упала верёвочная петля, захватившая шею боевика. Мгновение, и хрипящего террориста рывком утянуло вверх.

– Уходим отсюда! – проорал Махоуни, ныряя в провал тоннеля.

Следом за ним рванул я, следом за мной – ещё кто-то. Прежнего чёткого строя движения уже не было.

Сердце глухо стучало в ушах, в горле резко пересохло. Здесь определённо творилось не просто что-то странное, а что-то страшное!..

В животе заворочался липкий и холодный страх.

Никогда не говори, что ничего не боишься, – если ты так говоришь, то просто не встречал ещё ничего по-настоящему страшного.

Звон и стук в ушах никуда не исчезал. Напротив, в нём мне начало чудиться чьё-то едва слышимое бормотание. Где я уже слышал что-то подобное раньше?..

– Раз, два – умри навсегда…

Позади слышались чьи-то крики и вспыхивающая время от времени пальба. В затылок кто-то дышал, по ноге время от времени бил ствол чьего-то автомата.

Обернулся назад… И увидел, как на одного из боевиков с щитом в руках что-то стремительно прыгнуло. Тот принял удар на щит, но оказался моментально повален на спину. Темноту разорвали несколько вспышек пистолетных выстрелов, когда террорист с истошным воплем начал палить в неизвестного противника, прижавшего его к полу.

По тени мазнул мощный луч фонаря, что был прикручен к дробовику какого-то араба, и я увидел, как тень молниеносно скрылась в одном из боковых ответвлений тоннеля.

– Раз, два – умри навсегда…

Чёрт. Чёрт!..

– Раз, два – умри навсегда!

Я неожиданно упёрся в спину остановившегося как вкопанного агента.

– Что? – отрывисто произнёс я.

– Там.

Я не столько увидел, сколько понял, на что Махоуни указывает серебристым стволом револьвера вперёд. Голос цээрушника был похож на скрежет плохо смазанного механизма, и в нём чуялся страх.

Неожиданно где-то впереди мелькнуло ещё что-то более тёмное, чем царящий внутри тоннеля мрак. Махоуни хрипло вскрикнул, заваливаясь на спину, а затем что-то начало утягивать его в темноту.

Темноту прорезал отчаянный мат агента и ослепительные вспышки из чего-то типа ручной гаубицы. Или карманной мортиры.

На мгновение я ослеп, но вспышки высветили торчащую метрах в четырёх впереди фигуру в лохмотьях, по пояс высовывающуюся из пролома в стене и что-то тянущую на себя.

Карабин у меня в руках загрохотал, выплёвывая поток свинца в направлении противника. Эхо выстрелов, отразившись от бетонных стен тоннеля, больно ударило по ушам.

Послышался ещё один громоподобный звук выстрела, и темноту прорезал чей-то хриплый полувой-полурык. Я рванул вперёд и оказался подле лежащего на земле и безостановочно изрыгающего проклятья Махоуни, в руках которого дымился обрез.

Я схватил агента за шиворот и поволок вперёд, держа опустевший провал на прицеле автомата.

– Сер! – послышалось позади, и тут же в нас ударил ослепляющий луч света. – Вы живы, сер?

– Гранату в провал! – прохрипел Махоуни. – Минируйте проход! Взрывайте тоннель к грёбаной матери!

В глазах плавали разноцветные круги и искры, всё вокруг было словно бы в пелене. Я потащил Махоуни вперёд, подслеповато и оттого втройне настороженнее оглядываясь по сторонам и держа карабин в руке.

Колено, защищённое крепким пластиком, неожиданно в чём-то скользнуло, и я бросил взгляд себе под ноги.

Бьющийся в тесноте тоннеля луч мощного фонаря высветил потёки ярко-алой, даже как-то неестественно алой крови на полу и…

И чью-то оторванную по локоть руку совсем рядом от меня. На ней были куски драного камуфляжа, кусками примотанного к чему-то вроде сетки. Рука без всяких сомнений была человеческой, но неестественно бледной и покрытой паршивого вида пятнами. А ещё в месте отрыва, где белела кость, плоть выглядела так, как будто гнила уже несколько дней, хотя чуть ниже была вполне нормальной…

И это последствия недавнего ослепления, или кривые пальцы оторванной руки и правда ещё дёргаются?

Глава 32

Вскоре мы выбрались в ещё один подвал, и на этот раз вроде как со свободным выходом наружу.

Первым делом боевики ЦРУ подорвали заложенную в тоннеле взрывчатку, отрезая себе путь назад, а нашим врагам – путь вперёд. И лишь когда из чрева норы следом за грохотом взрыва вырвалось облако пыли, а тоннель был надёжно засыпан песком, лишь только тогда все опустили оружие и немного успокоились.

В ходе короткого и странного, но жёсткого боя… Хотя какого боя? Скорее уж охоты с нами в роли барсука и неизвестными в роли норной собаки…

Так вот в результате этой охоты наши все, слава богу, были живы и невредимы, а вот «танго» недосчитались четверых и потому имели весьма мрачный вид. Даже мрачнее обычного, ведь бородачи никогда не славились высоким боевым духом.

Я в изнеможении присел около стены, привалившись к ней спиной и положив автомат поперёк колен. Настрой был откровенно паршивым, потому что я в упор не понимал, что произошло только что и что вообще происходит в этом грёбаном городе.

Агент Махоуни, не пора ли ответить уже хоть на что-нибудь?

Пока здесь кто-нибудь ещё не сдох. К примеру, я, вы или весь этот сраный город…

Сидящий в уголке Махоуни, что-то бормоча себе под нос, осторожно закатывал штанину, осматривая ногу.

Дойл пару минут сверлил его мрачным взглядом, а затем неожиданно поднялся с места и зашагал к цээрушнику.

– Мне это надоело, агент, – глухо произнёс здоровяк и наставил на Махоуни ствол пулемёта. – Говори, что тут, на хрен, происходит!

Боевики моментально повскакивали на ноги и направили оружие на Дойла, а заодно и на нас. Мне и парням не оставалось ничего другого, кроме как тоже вскинуть оружие.

Цээрушник наградил пулемётчика смешанным взглядом, в котором явственно проглядывали насмешка, презрение и усталость. Затем перевёл взгляд на меня.

– Ну и дисциплинка у тебя в подразделении, сынок, – хрипло хохотнул агент, скатывая штанину обратно. – Одно неверное движение… Бум! И тут куча покойников.

– Мы же наёмники, сэр, – бесстрастно ответил я, держа на прицеле одного из боевиков. – Недисциплинированная толпа головорезов. Но я присоединяюсь к вопросу моего подчинённого – что здесь, на хрен, происходит? Сэр.

– Четверо нормальных солдат на моей стороне мне совсем не помешают, так что убивать я вас, пожалуй, не буду… – Агент на мгновение прикрыл глаза. – Во всяком случае, пока. Опустить оружие, сукины дети! Всех касается!

Первыми, после некоторого промедления, стволы начали опускать боевики. Затем это сделали и мы. Но осадочек остался… А это удовольствие из последних – драться на стороне тех, кому не доверяешь сам и кто не доверяет тебе.

– Хотите ответов? – произнёс Махоуни, поднимаясь на ноги и откидывая барабан револьвера вбок для перезарядки.

Нажал на стержень эжектора, и россыпь крупных золотистых гильз со звоном упала на покрытый песком пол. Агент начал по одному доставать из кармана патроны и засовывать их в барабан. Мой взгляд почему-то зацепился за несколько грубоватые серебристого цвета пули.

– Отойдём, – махнул мне Махоуни, отходя в сторону и продолжая заряжать оружие.

– Я задал тебе вопрос, агент, – нахмурился Дойл, поглаживая рукоять пулемёта.

– Моему терпению тоже есть предел, – буркнул Махоуни. – Поэтому лучше не ищи этот предел, сынок. Я расскажу всё твоему командиру, а уж он доведёт информацию в части, тебя касающейся.

Мы с агентом поднялись по лестнице и вышли в небольшой холл какого-то здания, в подвал которого мы попали.

– Есть сигареты, сынок? – поинтересовался Махоуни, запрыгивая с ногами на стойку ресепшен. – В этом грёбаном городе напряги с водой, едой, патронами и топливом, но самый большой напряг – с куревом… Чёрт, я уже месяц без сигарет сижу! Знал бы ты, что это за пытка…

– Не курю на задании, – равнодушно ответил я, прислоняясь к стене и держа автомат поперёк груди. – И я не особо настроен говорить о сигаретах.

– Ну да, ну да… – хмыкнул агент. – Для начала – что ты знаешь? Ну, чтобы не объяснять уже известное тебе по два раза…

– Около трёх месяцев назад в Кувейт был выведен 2-й полк 12-й пехотной дивизии. Прозвище – «Штормовые стражи», командир – полковник Фрэнсис Коннорс. В то же время Буря Тысячелетия накрыла Кувейт, практически полностью уничтожив страну. Связь со «стражами» и с Кувейтом вообще прервалась, немногочисленные вырвавшиеся беженцы не сообщили ничего толкового. Неделю назад были приняты два сигнала – один от полковника Коннорса, второй… Непонятно от кого и довольно странный. Нашу группу направили для вашей эвакуации. Или если вас эвакуировать бы не получилось, нам следовало эвакуировать какие-то ваши документы.

– Что вы поняли, попав в Кувейт?

– Что здесь творится… какая-то чертовщина. В городе война, «стражи» вообразили себя чуть ли не хозяевами города и похоже, что воюют с какими-то агентами ЦРУ… Да и… – Я вспомнил о всех этих странных созда… противниках, которые напали на меня, убили Кирка и много кого ещё. – Бардак тут у вас, короче. Это всё.