Лев Иудеи - Виктор Островски

— Сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить их, но пока я не могу сказать, как именно.

Натан достал фотографию из кармана и показал Надин.

— Вы когда нибудь видели этого человека?

— Она внимательно поглядела на фото.

— Нет, не думаю.

— Никаких проблем, но я должен был спросить.

— Кто он?

Я полагаю, что это тот самый человек, который держит в своих руках все нити. Но полностью я не уверен. И пока не могу выяснить. Забудьте об этом. Поговорим о том, что нам делать дальше.

Как раз в этот момент официант принес их заказ. Он поставил на столик тарелки с жареной рыбой и салатом и налил им в фужеры вина. Натан ласково улыбнулся Надин. Когда официант ушел, он продолжил:

— Я не могу приближаться к вам, потому что вы под постоянной слежкой. С другой стороны, они охотятся и за мной, поэтому в качестве связного я хочу использовать Гамиля, если вы, конечно, согласны.

— У меня нет возражений. Человек он как-будто не плохой. Вы ему доверяете?

— Я с удовольствием обошелся бы без него, но в на стоящий момент у меня нет выбора. Мне нужен связной, и другого у меня нет.

— Жаль, что вы не сказали мне раньше. Я нашла бы подходящего человека.

— Положение значительно изменилось с последней нашей встречи. Но не беспокойтесь. Мы выполним то, что задумали.

Я— знаю, кто вам нужен, сказала она. Вам ну жен ангел-хранитель.

Он улыбнулся.

— Верно. Но где его взять? Единственный ангел хранитель, который мне нужен, занят сейчас важным делом.

Глава 29

АФИНЫ1 октября. 11.45

В номере звонил телефон. Только Надин знала, что Натан находится в «Хилтоне», зарегистрированный под именем Кевина Дугласа. Он схватил трубку.

— Через несколько часов мы вылетаем во Францию, — сказала она. — Остановимся под Парижем. Это все, что я знаю.

— Как вы получили эту информацию?

— Эти распоряжения были даны Халимом. Мы оставля ем здесь все, включая оружие.

— С вами все в порядке?

— Да. А с вами?

— Никаких проблем. Итак, вы знаете, что делать?

— Да, я позвоню, как только что-нибудь прояснится.

— С кем встречался Халим?

— Я не знаю.

— Известны ли какие-нибудь сроки?

— Халим только сказал, что это может произойти в следующую пятницу. Мы все еще не знаем, кому должен быть нанесен удар.

— Он сказал это в квартире?

— Да. Я знаю, что вы думаете, и предполагаю, что вы правы. Всякий, кто подслушивает, будет знать то же самое, что и мы.

— Знают ли члены ячейки, что удар будет нанесен по палестинцам?

— Разумеется, они знали это с самого начала, но вы должны понять, что они считают умеренных предателями, людьми, их продающими.

— А что думаете вы?

— Для меня все просто. Если Моссад хочет, чтобы их убили, стало быть, это может только повредить борьбе палестинцев за свободу. Все очень просто.

Последовало молчание.Они сказали все, что нужно, но никто не хотел вешать трубку. Они как будто не хо тели прерывать установившуюся между ними внутрен нюю связь. Наконец Натан нарушил молчание:

— Итак, буду, ждать вашего звонка. Последнее время я только этим и занимаюсь.

— Мне надо возвращаться, — сказала она. — Я вылетаю сегодня вечером, с первой партией. Остальные летят завтра утром.

Натан изо всех сил сдерживал свои чувства. Он не хотел, чтобы она улетала. И он знал, что, если с ней что-нибудь случится, он никогда не сможет себя простить.

— Надин, — сказал он. — Я очень сожалею, что вы нужден подвергать вас такой опасности.

— Спасибо на добром слове, Натан. Но уверяю вас, что я в гораздо меньшей опасности, чем вы думаете.

— Что это значит?

— Это значит, что у меня есть свой ангел-хранитель, который оберегает меня днем и ночью.

— О чем вы говорите? — И тут Натана осенила внезапная догадка. — Погодите. Не говорите мне. Не напоминает ли этот ангел джинна, который появился из Аладдиновой лампы?

— Могу только сказать вам «до свидания» и надеюсь, скорого.

Через несколько минут после звонка Надин, который только подтвердил, что место их назначения Париж, Натан уже ехал на такси в аэропорт. Если часть группы отправляется сегодня вечером, у него есть время выле теть, прежде чем в аэропорт прибудут его коллеги, со провождающие террористов.

Натан прилетел в Париж рано вечером и сразу же сделал несколько звонков из телефонной будки на авеню де ля Гранд-Арме.

Удивленный Гамиль сказал, что он тоже немедленно вылетит в Париж и остановится в той же гостинице. По всей видимости, его следовало ожидать на следующее утро; в полдень он уже сможет приступить к выполнению поручений.

Затем Натан отправился пешком на авеню Фош, в квартиру Селин. Ключ висел на своем обычном месте, там, где она оставляла его для гостей. Селин уехала на несколько дней в Прованс с одним из своих приятелей, поэтому Натан мог спокойно жить в ее квартире.

— Меня не будет почти целую неделю, — объявила она в их последнее свидание. — Но если по возвращении я застану тебя дома, мы хорошо развлечемся.

«Развлечемся», усмехнулся он про себя. Хорошо развлечение. Что, если бы он разминулся с Селин? Другого телефонного номера у Надин не было. Был у них, конечно, и запасной номер, и все же ему следовало утрясти все с француженкой раньше. Это была непростительная небрежность.

Но пока ему везло. Хотя он и не рассчитывал на постоянное везение.

Глава 30

АМЕРИКАНСКОЕ ПОСОЛЬСТВО1 октября. 21.00

— Позвольте выразить надежду, — сказал майор Деннис Уэст, — что место проведения этой встречи все еще сохраняется в тайне. Разумеется, всегда может произойти утечка информации, но мне представляется, что до сих пор мы действовали достаточно эффективно в этом отношении.

Сорокапятилетний майор военно-морских сил руководил отделом безопасности. С первого же взгляда было заметно, что он чувствует себя несколько неловко в штатском костюме. Он сидел за своим столом, слегка перегнувшись вперед.

— Вы знаете, что мы можем это только предполагать, — сказал упитанный, пухлощекий человечек, сидевший напротив него. Это был Жильбер Дюваль, известный среди друзей под прозвищем «Пепельница», французский связной офицер, сотрудничавший с американцами. Многолетний опыт пребывания в арабских странах придавал особый вес его словам.

— Не могли бы вы уточнить свое высказывание?

Майор Уэст не очень любил совместные операции. Куда более по вкусу ему была бы чисто американская операция, в которой французы могли бы принять участие, только если бы их попросили об этом. Но так как эта операция носила весьма специфический характер, ему приходилось мириться с участием французов. Уэст отвечал за безопасность и благополучие израильской делегации, тогда как Пепельница должен был заботиться о палестинцах.

Хотя эти переговоры проходили вне официальной программы мирного процесса, многие опытные люди понимали, что держать эти переговоры в строгой тайне было практически невозможно. Очень немногие знали точное время и место переговоров, однако сам факт их проведения был уже известен в определенных дипломатических и разведывательных кругах. Ни одна из этих делегаций не являлась официальной, это были тщательно подобранные группы умеренных лидеров, готовых сесть рядом и найти какое-нибудь прагматическое решение, невзирая на нескончаемую враждебность и недоверие обеих сторон. Достигнув принципиального согласия, они должны были выработать документ, излагающий их предложения, а также указывающий на определенные стратегические пункты, с помощью которых президент США и Европейское Сообщество могли бы оказать давление на обе стороны, с перечислением тех конкретных преимуществ, которые получат те, кто поддержит эти предложения. Естественно, что представители официальных кругов, участвующих в конфликте, не могли бы санкционировать подобную конференцию, которая позволяла великим державам заглянуть в сокровенную суть их проблем; более того, достигнув полного понимания ситуации, они могли бы попробовать разрешить .эти проблемы и даже принести мир в этот вечно неспокойный регион.

— Разрешите объяснить, майор, — сказал француз, выпуская большое облако сигарного дыма, такое едкое, что моряк даже зажмурился. — Мы можем с полным основанием предполагать, что по крайней мере некоторые делегаты упомянут о предстоящих переговорах своим друзьям. Так называемых «голубей», как вы зовете их у себя в Штатах, либералов с больной совестью, как вы, возможно, знаете, не слишком-то чтут в этом регионе.

Он помолчал, затем продолжал:

— Всякая уважающая себя разведка а у большинства стран в этом регионе вполне приличные разведывательные службы постарается завербовать кого-нибудь в соответствующей делегации. Поэтому я с достаточной долей уверенности могу утверждать, что секрет в сущности не секрет; секретной можно считать только ту информацию, которую мы пока еще не предоставили делегациям. При этом еще надо исключить возможность утечек в наших собственных организациях. А кто может поручиться, что тут есть стопроцентная гарантия?