Играю втемную! - Александр Евгеньевич Сухов

заказал столик в ресторане «Богема». Впрочем, обо всем по порядку.

Ресторан, если точно «Ресторация Богема» весьма популярное место отдыха представителей так называемой культурной общественности. В этой реальности нет союзов писателей, композиторов, художников и прочих подобных специальностей. Зато имеются заведения, где собирается творческая элита. Массовое сборище «гениев» в «Богеме» начинается в восемь и заканчивается под утро. В примыкающем к ресторану здании имеются нумера с интимными услугами на любой вкус и, разумеется, кошелек, а также для отдыха нестойких клиентов, изволивших употребить алкоголя выше нормы, по-простому — нажраться до состояния риз.

В мои планы входило отведать знаменитых на всю столицу деликатесов, подаваемых в этом заведении, послушать известный на всю Москву цыганский хор, затем хорошенько оттянуться с какой-нибудь разбитной девахой нетяжелого поведения сначала в ресторане, затем в нумерах. Учеба-учебой, но отдых для работника умственного труда жизненно важен, иначе кукуха куда-нибудь съедет, ищи её потом днем с огнем.

Столик заказал на две персоны в расчете на то, что официант подгонит какую красотку из местных эскортниц. Однако познакомиться с платными дивами в этот вечер у меня не получилось.

Покинув салон таксомотора, я уже было, направился к сияющему в магическом и электрическом свете входу в «Богему», как вдруг мой цепкий взор приметил чем-то расстроенную юную даму лет восемнадцати-двадцати, куда-то медленно бредущую нетвердой неровной походкой.

Поначалу подумал, что девушка слегка перебрала алкоголя. Ничего, с этой бедой быстро справится довольно серьезный декабрьский морозец. Слава Богу, падать в сугроб она не собирается. Ну а если подобное случится, прогуливающегося люда кругом в достатке, помогут. Хотел уже продолжить движение к намеченной цели, но какое-то подспудное чувство не позволило выпустить из внимания приятную даже под норковой шубкой на взгляд самого придирчивого ценителя женской красоты фигурку. Росту выше ста семидесяти сантиметров, бедра широкие, талия узкая грудь высокая аппетитная размера навскидку, эдак, четвертого, ножки стройные в зимних меховых сапожках по колено. Мохнатая шапка из всё той же норки не скрывала, скорее подчеркивала красоту её немного скуластого мягко очерченного славянского лица. А огромные искрящиеся из-за наполнявших их слез глазищи били не в бровь, даже не в глаз, а в самое сердце. Судя по одежке, девушка из весьма небедной семьи, к тому же красотка, каких поискать. Чёрт, в такую ненароком и втюриться можно.

На всякий случай прошелся по ней магическим сканером. Результат оказался для меня не совсем понятным. Хотя бы мельчайших следов алкоголя, наркотиков или каких иных психотропных препаратов в крови девицы обнаружено не было. Так какого же хрена она бредет нетрезвой походкой? Пожалуй, неплохо бы проверить незнакомку на предмет разного рода дебафов, выражаясь привычным геймерским сленгом жителя двадцать первого века. Присутствия разного рода вредоносных магических заклинаний направленного действия в её ауре также не не было мной найдено. Общее физическое состояние на зависть любой половозрелой особи женского рода. Выходит, какая-то сволочь очень сильно её обидела или оскорбила.

Ноги сами помимо воли понесли меня к объекту моего неожиданного интереса.

— Прошу прощения, мадам, с вами случилась какая-то неприятность?

— Мадемуазель, — машинально поправила меня незнакомка, слепо глядя на мир через слой влаги, обильно выделяемой слёзными железами. Придя немного в себя, она уже более агрессивно продолжила в духе кота Матроскина: — А вы кто такой? С какой целью пристаете к незнакомой девушке?

— Прошу прощения, мадемуазель…

— Ольга, — также на автомате ответствовала та, — Ольга Петровна Каледина… — мне показалось, она хотела продолжить насчет своих дворянских корней, но по какой-то неведомой причине осеклась.

— Прошу прощения, Ольга Петровна, разрешите представиться? — после легкого едва заметного кивка, я назвался: — Зубов Владимир Прохорович автор популярных песен и других музыкальных произведений. — Обычно я не бравирую своими «успехами» на ниве музыкально-поэтического творчества, но в данном случае мне показалось, что никому неизвестный студент даже такого престижного учебного заведения как МУМ будет немедленно послан, вне всякого сомнения, красавицей из благородных в пешее эротическое путешествие. Формально я также дворянин, при этом не князь, не граф и даже не барон, всего лишь адепт второго круга, согласно магической иерархии, при этом являюсь их высокоблагородием. Белиберда какая-то. Зря не надел форму офицера, а к ней боевые награды прям на шинель (здесь такое вполне допускается), тогда всё безо всяких объяснений было бы очевидно — перед вами настоящий герой. И не просто герой, а дважды герой, поскольку второй орден был вручен мне ректором три недели назад и не абы какой, а «Святого князя Святослава». В отличие от предыдущей моей награды, «Святослав» орден без степеней, так что теперь я его полный кавалер, в отличие от Андрея Первозванного'.

Реакция девушки оказалась вполне предсказуемой. Слезки мгновенно испарились из чудных серо-голубых глаз.

— Зубов?.. Владимир?.. Тот самый, который нависал «В лунном сиянье снег серебрится»? — Теперь на меня смотрели уже вовсе не равнодушно, скорее, восторженно.

— Есть такой грех, Ольга Петровна, — скромно с легким намеком на улыбку ответил я, и дабы не потерять инициативу, тут же, изобразив на лице толику смущения, сделал девушке заманчивое предложение: — У меня на сегодняшний вечер заказан столик на две персоны в этой чудной ресторации, — я указал рукой на вход в «Богему», — так что предлагаю провести его в моей компании. Являясь офицером Мажеского корпуса, гарантирую, что никакого урона вашей чести не допущу. — Эко я про свое дворянство исподволь даю понять, дескать, не сиволапый колхозан приглашает, а человек благородных кровей. Умный я, находчивый и немного хитрый, знаю, как именно заманить наивную деву в свои любовные тенета. Ха-ха-ха! Прям Мефистофелем, себя ощущаю, делающим предложение Фаусту, от которого невозможно отказаться.

— Значит, офицер, — загадочно улыбнулась Ольга, — и в каком же чине, если не секрет?

— Никакой не секрет, пока всего лишь лейтенант, еще и студент МУМ.

— О, сколько достоинств в одном человеке! — Съехидничала Каледина, впрочем, вполне безобидно на мой взгляд. — И воин, и ученый, а еще поэт и композитор.

«Еще в любви мне равных нет», — сам чёрт за язык тянул, но я с великим трудом все-таки воздержался.

— В таком случае, Владимир Прохорович, ведите меня в «Богему», — беря меня по-хозяйски под ручку, заявила дама. Давно хотела посетить это местечко, говорят, не самое плохое в столице.

— С вашего позволения, просто Владимир или Володя, — сказал, сгибая локоток так, чтобы девушке было удобно за меня держаться, а заодно продемонстрировать мощь своего бицепса.

— В таком случае, обращайтесь ко мне просто Ольга или Оля. — Каледина забавно хихикнула каким-то своим потаенным мыслям, и мы потопали в направлении «Ресторации Богема».

После того, как верхняя одежда была сбагрена пожилому гардеробщику (оно, конечно, можно было