Череп мутанта - Виктор Ночкин

Коля засопел и переступил с ноги на ногу. Сейчас он был в новом комбезе — и снова слишком большом для тощего подростка.

— В Зоне возможно все, — пожал плечами Хромой. — Здесь каждый день новые мутации.

— Это верно… Только я бы скорей согласился, что новая тварь объявилась, чем… чем…

— Мутация совести, — подсказал Хромой.

Глава 8

СПОРТ АНГЕЛОВ

И почему ты такой жадный? — Пригоршня осуждающе покачал головой.

— Притормози, — сказал Химик, пересаживаясь в кресло рядом с водительским местом, и когда напарник остановил машину, заметил: — Ты деньги побольше моего любишь.

— А вот и нет. Это я их любил, любовь еще, быть может, в душе моей угасла не совсем… Это стихи, со школы помню. Есенин.

— Знаю, что стихи. Только это Пушкин, неуч.

— Да без разницы. Так о чем я? Да! Я их любил, пока у нас вездехода не было, потому что хотел на него накопить. А как он у нас появился — зачем мне деньги? Моя вездеходная мечт та сбылась… — Никита ласково похлопал по рулю, будто любимую девушку по попке. — Теперь деньги разве что на обычную жизнь нужны. Ну там артефактом каким разжился, продал, хавки да патронов на это дело купил… и нормально.

— Мы пробойник тогда раздобыли, а на «Малыша» его так и не поставили, спрятали. Мы ж хотели пузыри пространственные изучать, но для этого пробойник на машину надо монтировать, датчики из артефактов на панель ставить, просить Бороду, чтобы электронику подключал… А это всё деньги. Которых у нас нет.

— Все равно, нехорошее какое-то ты дело затеял. Мутишь что-то, как обычно. Я против. А вот если…

— Я вот думаю, — медленно заговорил Химик, и Никита умолк. — Жалко, что не было при мне фотоаппарата. Я бы заснял тебя с новой подружкой.

— С какой еще подружкой?

— Там была помесь кукловода с контролершей, и вы с ней оказались такая пара… Загляденье, ага. Правда, башку я ей прострелил, а то она с тобой расставаться не хотела, собиралась жить долго и счастливо с этаким блондином. Ты не в обиде, что я разрушил ваш союз?

— Ну ты как скажешь, Андрюха… Какой союз еще? Ну да, я виноват, не спорю, виноват… зато какой хабар, э? Все же к лучшему закончилось. Ну ладно, хочешь на этом деле еще наварить как-то — я не спорю, убедил… — Тут на запястье Никиты пискнул ПДА, и сталкер с преувеличенным старанием занялся почтой.

— Пригоршня! Ты хоть понял, что, если бы не мы с Хромым, ты бы сейчас под контролершей дрыгался? — напирал Химик. — И видел бы сладкие грезы, пока не сдох? У тебя, между прочим, такая улыбка была счастливая…

— Постой, постой, тут сообщение!

— Я вижу, что сообщение, мне тоже свалилось, рассылка какая-то, значит. Не заговаривай мне зубы, я еще хочу над тобой поиздеваться. Вот смотри, женился бы ты на контролерше, завели бы вы таких корявых кривоногих детишек, все блондины и тупые до невозможности…

— Да погоди ты, тут серьезное, а не рассылка! Карандаш пишет. «Мужики, выручайте. Привез фраеров на сафари, а дичи ни хрена. Кто рыбное место покажет, за мной не заржавеет…» Химик, он совсем рядом! Меньше двух километров.

— И что? Посоветуем ему твою невесту откопать, пока не остыла? Скажем: Пригоршня девушку разогрел, раззадорил… Вот это сафари у Карандаша выйдет. Секс-туризм.

— Блин, да я серьезно! Можем такое рыбное место сделать, что клиент Карандаша опупеет… — Пригоршня еще раз

взглянул на ПДА, переключил клавиши. — О, все сходится! Ну?

— Что ты компьютер мучаешь?

— Календарь гляжу. Сегодня… да, точно, сегодня в семнадцать ноль-ноль как раз… Если ты согласен, поехали к Карандашу. Ты ж денег еще хотел заработать, сам же хотел. Ка раз успеем с ним столковаться и к точке сгонять.

— Что ты еще придумал? — недовольно протянул Хи мик. — Если это что-то связанное с бабами…

— Не-е-е… — Пригоршня осклабился. — Чисто мужское занятие. Охота, какие бабы? Отбей Карандашу, что мы еде… Пусть готовится свой периметр отключить.

* * *

Карандаш — плотный коренастый крепыш, увешанный оружием, как елка гирляндами, — поспешил к «Малышу», едва вездеход остановился, выплюнув напоследок вонючий выхлоп. На поляне развернулся лагерь — новенькие палатки, ящики, походные столики со складными стульями. Аппаратура подмигивает разноцветными лампочками. Между деревьями натянута камуфляжная сетка, все перевито проводами.

У Карандаша была особая специализация: он устраивал охоту на экзотических тварей Зоны и первой заповедью считал безопасность клиента.

Между палатками торчали ассистенты наемного егеря, все как на подбор спортивные подтянутые парни с отличным оружием. Пригоршня не без зависти оглядел натовские штурмовые винтовки — по виду совсем новенькие. Вокруг лагеря Карандаш развернул временный периметр, почти такой же неприступный, как оборонительная система вокруг Зоны, так

что, пока «Малыш» приближался к палаткам, на приборной доске несколько раз вспыхивали тревожные сигналы — вездеход пересекал невидимые оборонительные рубежи Карандаша.

Мотор заглох, дверца отъехала, и Карандаш сунулся внутрь. Оглядев тесное нутро вездехода, он зачастил:

— Мужики, ну вы вовремя! Я уж думал, сворачиваться и новое место искать. Такая нынче пустыня — ни собак, ни кабанов! А у меня клиенты, как назло, вредные, настырные. Один-то еще бы ничего, иностранец, вежливый, но их двое, второй наш, барыга какой-то, что ли. Сука, капризный — суши весла, все ему не так, все не этак… А вы мутантов где видели? Куда двигать?

— Спокойно! — Пригоршня величественным жестом поднял руку. — Мы еще лучше сделаем, мы тебе нынче мутантов сюда заманим, никуда двигать не придется. Сколько платишь?

Химик молчал, и Карандаш вперил взгляд в Пригоршню, раз уж тот завел переговоры.

— А сколько ты хочешь, дорогой? Штуку деревянных дам, нормально?..

Пригоршня картинно зевнул.

— Чего? Ну, чего? — заволновался Карандаш. — Мне ж не много надо, только десяток мутантов, чтобы фраера себя настоящими охотниками ощутили. Ну, чего молчишь?

— А хочешь, — нарочито медленно заговорил Никита, — мы тебе манок для слепых собачек прикатим? В любом месте включаешь, и мутанты сами сбегаются? Край вечной охоты, как у индейцев?

— Как это — сами сбегаются?

Тут за спиной Карандаша возникли два типа. Один здоровенный румяный толстяк в камуфляже, перетянутый ремнями.

Вся снаряга новенькая, блестящая и хрустящая. И сам парень молодой, лет двадцати пяти. Другой сухой, спортивный, загорелый — этот постарше, с седыми висками.

— Ну чего, братан? Ты мне думаешь охоту устраивать? — Голос у толстяка оказался гнусавый, неприятный. Взгляд недовольный, глубоко посаженные глазки из-под складок жира пялились сердито и требовательно. — Ты, в натуре, понимаешь, сколько мое время стоит? Я тебе чё, лох какой? Я ж сюда не за романтикой приехал. Хочу, чтобы это сафари мне надолго запомнилось, слышишь, надолго! Работать давай, работать надо!

Тощий вполголоса заговорил по-немецки. Он обращался к молодцу в камуфляже, тот кивал и кривил губы. Лотом перевел:

— Вот и виза герра Майерса через неделю истекает, а у него еще дела. Ну? Батяня мой ему охоту обещал, а ты нам чё, болт вместо охоты? Работай, тебе ж забашляли!

Пригоршня привстал с водительского сиденья и через голову Карандаша бросил:

— Слышишь, братан, я говорю, могу вам манок предложить. Секретная военная разработка, собак набежит тьма. Только отстреливать успевай. А Карандаш башлять не хочет. Может, ты, братан, ему мало заплатил?

— Та ты чё… Карандаш, ты чё? — Толстяк надвинулся на низенького охотника, и тот отступил на шаг.

— Да я ж еще не сказал ничего, Вовик! Только цену предложил… ну, для начала, для разгона…

— Ты послушай, братан, — гнул свое Никита. — Это чисто рыбалка получится, только знай стреляй! Будто удочку дергать! Раз-два, раз-два… Знаешь, какой кайф непередаваемый? У тебя патронов много? А то гляди, не хватит, столько чернобыльцев набежит. Куртку закажешь хвостами обшить, все девки твои будут, что ты. Или на полушубок пустишь…

Тощий снова зачастил по-немецки. Толстяк кивнул, что-то забубнил в ответ — должно быть, растолковал, что предлагает Пригоршня. Немец заулыбался, показал сталкерам большой палец и несколько раз сказал «о'кей!». Никиту заинтересовало слово «ангельшпорт», которое он разобрал в немецкой речи.

— А что такое «ангельшпорт»?

— «Рыбалка» по-немецки, — перевел Карандаш. — Так сколько ты хочешь за свой манок, Никитушка?

— Тысяч пять, да, Химик? Зеленых, конечно.

— Эй, это много! — Карандаш хотел еще что-то сказать, но не успел.

— Нет, Никита, не дешеви, а то когда мы еще манок сможем найти, — неторопливо и веско заговорил Химик. — Я думаю, десятка в самый раз. Мы ж манок тебе, Карандаш, оставим — у тебя дела сразу в гору пойдут, от клиентов отбоя не будет. И никогда никаких проблем, мутанты сами под выстрел будут прибегать.