Все женщины – химеры - Гай Орловский

Всадники и пешие начали двигаться как в замедленном режиме, я понял с пугающей ясностью, что это я сам перешел в турбо, все во мне обострилось до предела, а сердце гонит кровь по жилам с такой силой, что щиплет кожу.

В суматохе среди криков и бесцельного метания из стороны в сторону все же нашелся организатор, как-то вычислил, откуда идет смерть, и остаток конного отряда бесстрашно понесся в нашу сторону.

Я торопливо выстрелил пять раз, почти точно зная, что на таком расстоянии все пять пуль найдут цель, и четыре седла опустело, а пятый запрокинулся на круп и щедро поливал его кровью из разбитой головы.

Фицрой, обнажив меч, с яростным криком поднял коня на дыбы и бросил его навстречу. Я ругнулся, оставил винтовку и, вскочив в седло, с пистолетом метнулся за ним. Небольшое усилие, и в другой ладони возникла рифленая рукоять второго пистолета.

Прицельно стрелять из двух почти невозможно, но когда противник перед тобой в двух шагах, то еще как возможно, и я, сцепив зубы, стрелял и стрелял, как машина, целиком сосредоточившись, чтобы патроны появлялись моментально, как только для них освобождалось место.

Однажды даже сумел выдать длинную очередь, теперь все пистолеты – пистолеты-пулеметы, но сам так удивился, что несколько секунд не мог даже наладить стрельбу одиночными.

Фицрой с яростным криком рубился в трех шагах чуть левее, не давая приблизиться ко мне целому отряду.

– Отступаем! – крикнул я.

Он рявкнул, не поворачивая головы:

– К ним уже идет подмога!

Через мост помчались несколько человек, но пешие, добегут не скоро, я просто не обращал на них внимания. А здешние пешие, потеряв командиров, с криками разбежались, что значит, рассудительные простолюдины, за честь и славу рода не воюют.

Я свалил еще четверых выстрелами почти в упор, рывком распахнул дверцу повозки.

Рундельштотт с кляпом во рту и связанными руками сидит в глубоком неудобном кресле. Я быстро выдернул тряпку, чуть не разорвав ему рот, двумя быстрыми ударами ножа перехватил веревки на руках.

Он прохрипел, едва шевеля языком:

– И ноги… Затекли…

Я чиркнул ножом, послышался конский топот, Фицрой в седле, а в поводу крупный жеребец с пятнами крови на попоне.

– Готовы? – крикнул он.

– Почти, – ответил я.

Рундельштотт дышит тяжело и хрипло, лицо изможденное, а веки покраснели и вздулись.

Я быстро вытащил из коробочки в пряжке пояса крохотный розовый шарик.

– Мастер, проглотите вот это!

Он с трудом сфокусировал взгляд на капсуле, в глазах сразу же вместе с подозрением появилось и любопытство ученого.

– Что это?

– Снадобье, – заверил я, – поддержит ваши силы!.. Быстрее, иначе схватят.

Он с великой неохотой взял из моей ладони, положил в рот, но проглотить явно не успел, шарик алертина, ощутив в нем острую необходимость, растворился прямо на языке.

Фицрой в нетерпении оглядывался, держа коней в поводу. Рундельштотт слабо пошевелил губами, прислушался. Брови поползли вверх.

Я ждал, он посмотрел на меня в изумлении.

– Я снова… молод?

– По ощущениям, – согласился я. – Дорогой мастер, придется верхом. С повозкой далеко не уйдем по дорогам чужого королевства… Потому в седло поскорее и… вместе с Фицроем во весь опор отсюда подальше.

– А ты?

– Задержу погоню. Фицрой все знает. Верьте ему. И не возражайте.

Он повел плечами, все еще прислушиваясь, как сила и бодрость заполняют каждую частичку его тела.

– Верю. И смогу в седле столько, сколько нужно.

– Точно?

Он поморщился.

– Это им я сказал, что слишком стар. Я верил, вы догоните…

Фицрой быстро посмотрел на меня.

– Кто, этот?.. Мастер, это я его еле уговорил!

Все же ногу в стремя Рундельштотт вставил с некоторым трудом, чувствуется, очень давно не ездил верхом.

Глава 2

Фицрой помог ему кое-как взобраться в седло. Я все нервозно оглядывал на мост. Пока что в нашу сторону бегут городские стражники, но не торопятся, все-таки их задача ловить мелких карманников и останавливать драки на улицах, а мы смотримся настоящими военными, да еще не простыми…

Фицрой повернулся в седле к Рундельштотту, отвесил глубокий поклон, полный глубочайшей благодарности.

– Громадное вам спасибо, великий мастер! Я бесконечно благодарен вам за меч Древних Королей. И хотя его передал мне ваш ученик, но он заверил, что вы не будете против… для вас это уже не столь важно… в связи с… в связи с вашей возросшей мудростью…

Рундельштотт вскинул брови:

– Меч? Какой меч Древних Королей?

Фицрой в замешательстве оглянулся на меня.

– Но ваш ученик…

Я сказал торопливо:

– Великий мастер, вы от усталости забыли! Среди уже забытых вами старых-старых вещей был и меч Древних Королей. Вы добыли где-то еще в молодости, но так и не успели воспользоваться, ставши магом, что намного выше любого воина-героя. Но я вытащил его из хлама в левом углу лаборатории, если помните, стряхнул пыль и очистил от паутины. Сейчас он нам очень кстати.

Фицрой сказал радостно:

– Вот-вот!.. С этим мечом могу защищать вас намного лучше! Спасибо вам, великий мастер!

Рундельштотт беспомощно взглянул на меня.

– Да, наверное, я от старости все забыл…

– Не от старости, – заверил я участливо, – а от усталости. Вы кабинетный ученый, с упоением роетесь в древних книгах и составляете снадобья, а вас грубо выкрадывают, несут в мешке, затыкают рот, страшась заклятий, везут в дурно пахнущей повозке по ухабам и кочкам… Скоро отдохнете, все к вам вернется.

Фицрой сказал быстро:

– Погодите, я вон тех двух лошадок поймаю!.. Они более свежие, чем наши…

Он умчался ловить коней с опустевшими седлами, а Рундельштотт посмотрел на меня несколько странно.

– Еще и меч Древних Королей, – пробормотал он. – Ну-ну…

Я сказал виновато:

– Нужно было что-то придумать… подходящее.

– А что, – поинтересовался он, – меч в самом деле хорош?

– Как меч, – подтвердил я, – но, конечно, без магии.

– Загадочный ты человек, Юджин, – пробормотал Рундельштотт. – Как-нибудь расскажешь поподробнее, хорошо?

– Как только, – пообещал я. – Так сразу!

Фицрой уже скачет в нашу сторону, держа в поводу двух коней с седлами несколько другой формы, чем принято в королевстве Нижних Долин.

– Вот! – крикнул он победно. – Возвращаться нужно с добычей!.. Эй-эй, смотри! На мост выходят королевские войска!..

Я сказал зло:

– Наконец-то!..

Фицрой сказал быстро:

– Мне тоже хочется посмотреть, что такое придумал мастер Рундельштотт!.. А потом сразу помчимся!

Рундельштотт в изумлении повернулся в седле в нашу сторону.

– Что-что?

– Сейчас посмотрим, – сказал я. – Красиво идут…

На мосту словно тысяча солнц засияли в начищенных доспехах, это выбежали гвардейцы, начали выстраиваться, человек по восемь в ряд, а в глубину так и вовсе не видно…

Я невольно задержал дыхание и стиснул кулаки. Вперед выбежал офицер, вскинул меч, подавая команду. Солдаты тесной группой побежали по длинному мосту, в руках копья с блестящими на солнце наконечниками, впереди тот же офицер со вскинутым мечом, рот распахнут в крике.

Рядом ерзает в седле Фицрой, сопит в нетерпении. Я выждал, пока мост остался позади, а по дороге пробегут хотя бы сотню шагов, сказал патетически и с нажимом:

– Ну… во имя Рундельштотта!

Рундельштотт дернулся, а я сунул руку в карман и вдавил кнопку дистанционного взрывателя.

По узкой полосе поперек движения беззвучно взметнулись легкие облачка пыли. Шесть-семь рядов солдат разбросало, как сухие листья сильным порывом ветра.

Несколько человек успели перебежать на эту сторону взрыва, но остановились, растерянные и непонимающие. Точно так же остановились и даже попятились те, что бежали следом за погибшими.

Это в кино в каждой гранате бочка бензина, да еще рвутся с ужасающим грохотом, в реале же просто сухие хлопки и никакого огня с дымом.

Зато выкосило почти половину отряда, а остальные пятились сперва медленно, потом повернулись и с криками понеслись обратно.

Фицрой смотрел ошалелыми глазами.

– Это… это же та полоса, которую я копал!

– Там еще две, – напомнил я. – Мастер Рундельштотт, видите, как хорошо работает ваша магия? Даже Фицрой ее освоил! А если он освоил, то можно и хомяков обучать…

Рундельштотт молча покачал головой, а Фицрой сказал с подъемом:

– Но-но насчет хомяков!.. Я еще тот хомяк, всем хомякам хомяк!.. Здорово у меня получилось? Даже не думал, что я такой злобный чародей… Хотя да, я вообще-то злобный, хоть и добрый…

Рундельштотт проговорил слабым голосом:

– В городе отважные люди. Это колдовство не остановит.

– Не остановит, – согласился я. – Но Фицрой прокопал еще две линии обороны. Он такой талантливый ученик ученика великого чародея!