Страшно упрямый - Виктория Падалица

А то может очки пора заказывать.

Надменно глядя ему в глаза, я поднялась во весь рост, позволяя Бейруту полюбоваться мной еще пару мгновений. И только потом, когда прочла во взгляде, что Бейрут ни за что не позволит мне заснуть этой ночью, закрылась полотенцем.

— Так дашь ключи или нет?

— Возьми в кармане. — сообщил он и отвернулся, будто бы ему плевать, что со мной будет дальше.

— Разрешаешь мне идти одной? Ты доверяешь мне?

— А чего бы и нет? Все равно тебе бежать не в чем. Одежды то нет у тебя. Голая не сбежишь. Так что да. Считай, доверяю.

С трудом переварив сей неоспоримый аргумент молча, я не спеша отправилась в номер. Все ждала, что Бейрут последует за мной, но он предпочел и дальше валяться в бассейне.

Зачем только Бейрут затеял эту игру? Нахрена ему сдалась эта глупая пытка воздержанием? Он не получил от меня согласия на секс. И не получит, это факт. Тогда зачем ему это? Чтобы специально проиграть? Он же первый не выдержит. Или он рассчитывает, что первая не выдержу я?

Как бы там ни было, следует признать, что Бейрут хитер и коварен.

Нельзя поддаваться. Нельзя. Ни в коем случае. Для меня это прям реальный шанс обрести свободу.

А нужна ли мне эта свобода?

Стоп. Кажется, меня разморило. Это все шампанское во мне глаголет. И запальчивый тремор в междуножье, который все никак не отпустит.

Как заставить себя не хотеть Бейрута, когда он сводит меня с ума своими ласками и поцелуями? Как не думать о куни, когда гляжу на его губы?

Глава 11

Отмывшись в горячей ванне, до скрипа чистая, посвежевшая, но все еще жаждущая секса, я нервически обернулась полотенцем и покинула ванную комнату.

Бейрут к тому времени успел вернуться в номер и переодеться во все чистое. Он полулежал в кресле. Закинув ногу на ногу, сосредоточенно пялился в телефон. Так увлекся этим занятием, что не обратил на меня внимание. Рядом с ним — открытая спортивная сумка, в которой я разглядела какую-то одежду, патроны и… свою сумочку! Да, она там, родимая!

— Можно мне лечь на кровати? — поинтересовалась я лишь с той целью, чтобы Бейрут поднял глаза.

— Ложись.

Бейрут пожал плечами, не отвлекаясь от телефона и продолжая с кем-то переписываться.

Надеюсь, не с бывшей своей… А хотя, какая мне разница? Если брать в теории.

— А ты?

— Я тут пока посижу. Дела решить надо. Потом лягу.

— А. Ну… Ладно тогда. Тебе телек не мешает? Если мешает, я выключу.

— Пусть будет.

Бейрут наверняка и не заметил, что телек был включен все это время. Уж очень он занят.

С кем же он беседу ведет в столь поздний час? Да так напряжен, сосредоточен, аж зло меня берет.

Кажется, ревную. Совсем чуточку. Спишу это на банальное любопытство. Я ж очень любопытна, все мне надо знать.

Расстелив кровать, я заняла самый ее край, легла спиной к Бейруту. Накрываться одеялом не стала, невзирая на то, что в номере прохладно.

Сна ни в одном глазу. Одолевает смертельный интерес. С кем же Бейрут переписывается в такое время? Кто этот кто-то, которым он увлекся глубже, чем мной, фактически голой?

— У тебя правда труп в багажнике? — намереваясь отвлечь Бейрута от переписки с кем бы то ни было, спросила я и ненадолго повернулась к нему.

— Правда. — пресно ответил Бейрут, не поднимая головы.

— Откуда?

— Надо так.

— Это тот твой товарищ, которого ранили? — не унялась я.

— Нет. Товарищ идёт на поправку.

— Тогда кто?

В ответ пресловутое молчание.

Терпеть ненавижу, когда Бейрут так поступает.

Да кто ж там в телефоне интереснее меня, что Бейрут головы не сворачивает? Хоть бы одним глазом на меня глянул.

Ну точно с бывшей общается. Не удивлюсь, что он все еще любит ее и мечтает вернуть. Он точно ей лизал. Я прям уверена в этом.

— Ты разводишь меня. — вспылив от своих же домыслов насчет подробностей сексуальной жизни Бейрута и его бывшей, я села и горделиво скрестила руки на груди. — Нет в багажнике трупа. Ты брал колесо. И сумарь твой тоже там стоял. Не поместились бы это все. Багажник не резиновый.

— Труп компактно сложен и утрамбован далеко вглубь. Так что места там полно. — оповестил Бейрут с завидным безразличием, словно зачитал прогноз погоды.

— В смысле компактно сложен? Как можно компактно сложить окоченевший труп? Он разобран по частям, что ли?

Бейрут наконец повернулся ко мне.

— Почти. Поломан где надо. Как марионетка.

Выглядел он при этом серьезно и крайне убедительно. И мускул на том каменном лице не дрогнул.

— Понятно. — шокированная, я неуклюже повернулась на бок и снова легла, вытаращив глаза на стену.

Надежда соблазнить Бейрута, хоть как-нибудь, с треском провалилась. И зачем я только заговорила про труп, теперь и сама хрен усну.

Марионетка… Фу блин! Как это теперь развидеть?

А может, не все потеряно? Возможно ли все исправить и настроить Бейрута на нужный лад? И меня тоже.

Марионетка… Кости… Бейрут лично ломал кости трупу, чтоб тот стал податлив как марионетка? Моя жизнь не будет прежней.

— Ты часто крадешь девушек? — тихо спросила я, не поворачиваясь.

— А должен? — поступило от него с насмешкой спустя несколько секунд несносной тишины.

— Слышала как-то от подруги, как заказывают девушку. В смысле, похитить для кого-то важного, который ее раз увидел и захотел. Знакомится она с ним, ну с похитителем будущим, вроде бы случайно. И конечно не догадывается, что он делает свою работу. Она думает, он влюбился, ведь он ухаживает красиво, обещает золотые горы, клянется в чувствах. А потом, когда он внезапно передает ее другому мужику в пользование, она понимает, что он не любил ее ни капли. Что ему заплатили за то, чтоб он обманул ее и похитил.

— И что дальше?

Бейрут заинтересовался моим рассказом, выдуманным для изобличающей его истинные мотивы проверки на лживость.

— Дальше ее в лучшем случае отдают в секс рабство.

— А в худшем что тогда? — усмехнулся Бейрут, очевидно проверяя и разводя в свою очередь меня. Ведь кто, как не он, знает тонкости похищений до мельчайших подробностей.

— Распустят на органы. Или просто на потеху расчленят. Ради забавы. Потому что богатым маньякам скучно живется.

Полагая, что Бейрут смотрит на меня в данную секунду, я ловко просунула одеяло между ног, как бы невзначай оголила одну ножку.

И вроде бы прилично. И фантазии его есть где разгуляться. И взгляд подольше удержать.

— Ужас.