Странная дружба - Вера Вкуфь

на коленки натягивает — тот так и норовит уползти на середину бедра. И вообще пытается держаться ближе к Женьке.

То, что они с Максом предложат праздновать её день рождения вместе — она не ожидала. И даже поперву отказалась. Но мама, узнав об этом, поинтересовалась причиной.

Танька тогда пожала плечами и сказала, что не хочет вроде как мешаться молодым. А мама как-то серьёзно на неё посмотрела и сказала, что молодые обычно не зовут тех, кто им мешается. Тогда Танька решила озвучить более правдивую причину:

— Я думаю, они меня из жалости пригласили. Вроде как пожалели глупую сестру, которая в противном случае будет сидеть в одиночестве.

У мамы поползла вверх левая бровь.

— С чего это ты должна быть в одиночестве? У тебя, если что, есть большая семья. Да и компания — да, я знаю, что ты о ней думаешь. Но у меня, например, не было и такой. Так что одиночество тебе не грозит. А Женя… — мама сделала паузу. — По-моему, она по тебе немного скучает. Ты, конечно, не обязана идти к ним только из-за этого… Просто, решая, учитывай все обстоятельства.

И Танька учла. Кроме самых потаённых. Но, в конце концов, нельзя же бегать от Максима всю жизнь. Когда-нибудь ведь её должно отпустить.

Так что, сидя за небольшим столом в чужой квартире, Танька насильно приучала себя к его присутствию. И это вроде даже начинало получаться.

Наверное, она просто запомнила, как попала в опасность, а Макс её спас. Как рыцарь. Но ведь рыцарей уже давно нет, и влюбляться в них нельзя.

Но когда Таньку отправили в комнату, она, конечно, для порядка, поворчала. Но внутренне испытала облегчение. Всё-таки в процессе привыкания надо делать паузы.

Оставив, наконец, подол платья в покое, она уселась на диван и подтянула колени к подбородку. Странное чувство — детской радости — защекотало внутри. И предвкушения.

Уже вечерело. Танька машинально глянула на выключатель — можно было бы уже зажигать свет. Но не успела она об этом подумать, как свет и не понадобился.

В дверном проёме показался новый световой источник. Его на уровне груди несла Женька. И Танька машинально прищурилась, желая получше его рассмотреть.

Маленькие, будто детские искорки, несмело подрагивали ровными рядами. Огоньки робко выглядывали друг у дружки из-за спин и тут же прятались обратно. Чтобы выглянуть на Таньку снова.

Максим и Женька нестройно заголосили что-то вроде «Happy Birthday to you»*. Макс отчаянно не попадал в ноты, но был так воодушевлён процессом, что отсутствие слуха его совсем не портило. Женькин голос на его фоне звучал тише и мягче. И вдвоём у них получалось что-то такое, что Таньке пришлось закусить щёку, чтобы не прослезиться. Ну, и не засмеяться.

Процессия подошла к ней на последнем разношерстном куплете. Танька уставилась на кремовый прямоугольник, чтобы не смотреть на них. Плотный слой бело-розовой мастики намекал на таящуюся внутри сладость. Мелкие тонкие свечки аккуратно вонзались в него невидимыми ножками. Танька не стала пересчитывать — просто поверила, что их восемнадцать.

— Загадывай желание, — радостно велела Женька. — Подожди, я сфотографирую.

Танька едва успела протянуть руки, как немалый, оказывается, вес торта опустился ей на ладони. Возможно, она бы его даже уронила. Если бы Максим не продолжал поддерживать его снизу.

Женька, схватившись за свой телефон, отошла к окну, глядя на его экран. Максим присел на диван рядом, и его колено соприкоснулось с Танькиным. Их разделила только тонкая ткань тёмных брюк. Танька почувствовала чужое тепло. Максим не стал отодвигаться. И Танька тоже не стала. Несмотря на прицел Женькиного телефона.

— Загадала? — радостно спросила её Женька. — Тогда задувай!

Танька только тупо посмотрела на тёплые, стройные огоньки свечек. И так и не смогла ничего сформулировать. Хотя что-то в голове явно вертелось. Сделав глубокий вдох — Максим не ожидал, как резво поднялась её грудь — Танька дунула на торт.

Как ей самой показалось — слишком слабо. Свечные головки только нежно пошатнулись назад.

«Не исполнится», — с досадой поняла Танька примерно на середине выдоха.

Как вдруг огоньки изменили своё намерение. Вздрогнув, они резко заострились своими головками и, испуганно мигнув, погасли. А Женька отложила телефон и радостно захлопала в ладоши.

Потом, когда та вышлет ей сделанные фото, Танька увидит, как Макс склонился над тортом. И пойдёт, почему до своего затухания, огоньки вильнули вправо — от него.

— Исполнится, — вынесли вердикт Женька, присаживаясь по другую сторону от сестры. А Танька пока не знала, что именно. Но была рада.

— Ну? И как тебя есть? — спросила Танька у торта, оглядывая его даже на вид сладкие бочка.

— Пошли на кухню, — спохватился Максим, поднимаясь и продолжая придерживать за дно тортовую тарелку.

Танька не стала ерепениться и просто позволила Максу нести её самому. Не съест же он, в конце концов, ничего по дороге.

Хвала небесам, Женька с Максимом не стали делать праздник на уровне детского сада, и на столе среди нарезок и прямоугольных мисок с роллами стояли две высокие стеклянные бутылки.

Усевшись, Танька на правах именинницы сразу взялась за одну. Женька же, которая принялась аккуратно резать торт — свечи она вытаскивать не спешила — фыркнула в её сторону:

— Алкоголичка.

— Ой, ты из себя не строй цел… — взъерепенившаяся было Таня спешно прикусила язык. Макс успел тихо хмыкнуть, принимая у неё вино и раскручивая железную проволоку.

Когда рубиновая жидкость разлилась по бокалам, повисла неловкая пауза. Которую взяла на себя смелость прервать хозяйка именин.

— Давайте не как старпёры. Без громких тостов, — она первая подняла бокал. И Максим с Женькой, безмолвно соглашаясь, коротко звенькнули об него своими.

Вино на вкус оказалось обманчиво мягким. Настолько, что никто и не заметил, как именно исчезла целая бутылка. Зато когда Женька встала, чтобы убрать со стола опустевшую от роллов тарелку, мир явственно подпрыгнул и закружился ей навстречу. Так что ничего страшного в том, чтобы тарелка осталась на своём месте, она не увидела. Только опустилась обратно на место. Над чем-то хихикая.

Танькины движения, а заодно и речь стали плавными и даже замедленными. А вот Максим оставался по-прежнему бодр и, опустив на пол пустую бутылку, как ни в чём не бывало потянулся открывать вторую.

— А вы чего мне подарили-то? — Танька вдруг окинула Максима с Женькой растерянным взглядом. Судя по её лицу, в голове той шла активная и настоящая работа по припоминанию.

Максим с Женькой переглянулись. Они-то сразу вспомнили, что подарка имениннице так и не преподнесли.

Женька торопливо встала. Максим тоже поднялся