Жёсткая инструкция по выживанию или Зимняя сказка. Поиск ЭДЕМА - Олег Кожевников

Флюр глянул на меня, усмехнулся, протянул "уоки-токи" и предложил:

— Вот и доложи свои мысли Коту, только много не болтай, времени мало, "Стакан" уже начинает делать большой круг.

Я по детской рации вызвал Сашу и коротко рассказал о своей задумке. Он немного помолчал, хмыкнул в микрофон, а потом сказал:

— Ладно, Батя, может быть ты и прав, по поводу имитации паники. Оно всегда лучше — ловить рыбу в мутной воде. Давай, поори немного в большую рацию и скомандуй всем, чтобы при остановке прятались под вездеходы. Да пускай ещё и собак выпустят — сверху это мельтешение будет действительно казаться большой паникой. Давай, Батя — начинай представление!

Я тут же, вдохновлённый одобрением Саши, схватил большую рацию и начал буквально кричать в микрофон:

— Внимание всем! Над нами вертолёт, возможен обстрел из пулемётов и ракетные залпы. Сейчас останавливаемся и все, повторяю, все, включая и собак, покидаем кабины и кунги и укрываемся под вездеходами. Там готовимся для отражения атаки десанта. Двигатели вездеходов не выключать.

Выдав это на одном дыхании, я, сунув рацию в один из карманов, начал набивать другие рожками от автомата. Сидящий рядом Флюр, хлопнул меня по плечу и, давясь смехом, просипел:

Да, Батя, пропадает в тебе великий актёр. Даже мне, под воздействием такого надрыва, захотелось срочно куда-нибудь спрятаться, лучше бы, в какой-нибудь противоядерный бункер.

И он откровенно расхохотался. В этот момент все начали останавливаться, я тоже затормозил, предварительно объехав, наш заправщик, и встал немного сбоку нашей колонны. Только я остановился, Флюр, всё ещё продолжая давиться смехом, открыл свою дверь и выскользнул из кабины. Я просидел в ней ещё минуты две, готовя автомат и добирая ещё патроны. Потом, открыв свою дверь, отцепил закреплённые на борту вездехода лыжи и уже на них направился к пассажирским УРАЛам. Я решил укрываться под большим вездеходом, под ГАЗоном было слишком тесно и, к тому же, увидел, что весь народ потянулся к УРАЛам.

Когда я уже подходил к женскому кунгу, в ноги мне кинулась наша собака Чапа (так мы по традиции называли всех не выбракованных сучек). У неё было явное намерение поиграть, я начал её успокаивать и пропустил сам момент подлёта к нашей колонне вертолёта. Я выпрямился, глядя наверх, когда он был уже прямо над моей головой. Прятаться было некуда, и я, стоя в полный рост, начал следить за его пролётом над нашей колонной. Поэтому, наверное, я стал единственным сторонним наблюдателем, который видел весь процесс трагедии, разыгравшейся в воздухе.

Вертолет летел на высоте метров трёхсот, когда он пролетел уже нашу колонну, со стороны ГАЗона, вслед ему протянулась дымная полоса от ракеты, выпущенной Флюром. Практически одновременно, с ТТМа выпустил ракету из ПЗРК Саша. Раздался сдвоенный взрыв, потом ещё один, но уже сильнее, и сразу же появился огонь. Целостность больших лопастей, по-видимому, была нарушена, и они куда-то отлетели. А совершенно беспомощное без них, большое тело этого летающего "Крокодила" наклонилось носом к земле и камнем рухнуло в снежную бездну. По сравнению с грохотом, стоящим во время движения вертолёта и во время попадания в него ракет, звуки внутренних взрывов, доносящиеся из-под снега, казались тихими и незначительными. К тому же, они скоро были перекрыты диким рёвом и криками выскочивших из-под УРАЛов моих друзей, моих соплеменников. Я сам тоже не удержался, снял шапку и стал с победным криком её подбрасывать в воздух. Наверное, Дохтуровский укольчик продолжал действовать, и организм, таким образом, освобождался от лишнего адреналина. Когда к нашей общей группе подкатили Саша и Флюр, мы, не сговариваясь, подхватили их на руки и начали подбрасывать в воздух. Правда, мозги ещё оставались на месте, поскольку мы всё-таки сообразили снять с них лыжи.

Это истеричное выражение наших чувств продолжалось минут пять. Потом, утомлённые, будто разгрузили несколько тонн угля, мы затихли и уже начали адекватно воспринимать действительность. Тем более, Саша заявил:

— Повеселились — и хватит! Нужно быстрее сматываться отсюда. Неизвестно ещё, где находятся наземные силы Секретариата. Теперь им точно известно наше местонахождение, и, возможно, они на всех парах двигаются наперехват. Нужно быстрей достигнуть границы между анклавами и даже заехать километров на двадцать вглубь территории Донбасского Директората. Там повернуть на девяносто градусов и уже в спокойном темпе двигаться в сторону Керченского пролива.

— А что, мы даже не осмотрим подбитый вертолёт, — удивлённо спросил Коля, — наверняка в нём можно найти много интересных вещей?

Саша ему насмешливо ответил:

— Если ты хочешь, чтобы Секретариатские быки и едущие с ними специалисты с интересом изучали отбитые ими УРАЛы и с восторгом собирали доставшиеся трофеи, то тогда да, имеет смысл покопаться в сбитой вертушке. Но мне, почему-то, этого очень не хочется. Я лучше издали, из кабины проезжающего мимо вездехода, посмотрю на остатки сбитого "Крокодила".

Саша повернулся в сторону рухнувшего вертолёта и добавил:

— Вообще-то, там и смотреть нечего. Вон, из-под снега торчит только кончик хвоста.

Действительно, когда снежная пелена рассеялась — был виден только возвышающийся метра на два над уровнем снега фрагмент хвоста упавшего вертолёта. Вокруг этого места снежная поверхность потеряла свою безукоризненную ровность, кое-где образовались небольшие бугры и впадины. И скорее всего, из-за усиливающегося ветра и снега, эти неровности просуществуют очень недолго. Уже часа через два место этой бойни можно будет найти только по торчащему постаменту хвоста этой бывшей грозной машины и то с большим трудом.

Своими словами Саша вывел нас из охватившей всех эйфории и вернул на грешную землю, к нашим мелким, рутинным делам и обязанностям. Поэтому, больше ничего не обсуждая, не делясь впечатлениями и мечтами, мы быстро распределились по вездеходам, опять вернувшись к старой схеме движения и комплектации экипажей. Единственным нововведением стало то, что в ТТМе экипаж теперь был из четырёх человек, туда добавились Миша и Василий. Да и в мужском кунге поехали несколько женщин, там было решено оборудовать помывочную и во время движения все наши дамы хотели её посетить. Эта идея возникла, прежде всего, из-за того, что нужно было обязательно отмыть от шахтной грязи и запахов наших новых девушек. Загрузив в кунг несколько вёдер снега и договорившись через два часа остановиться, чтобы дамы могли поменяться местами, мы тронулись в путь.

Двигаться решили опять при полном радиомолчании, и только при непредвидимых ситуациях первый и последний экипажи могли пользоваться "уоки-токи". Когда тронулись, то даже не подъехали к подбитому вертолёту, чтобы ещё раз глянуть на него и насладиться своей победой. Этот бой уже сидел глубоко в памяти, а теперешние мысли были только об одном — свалить отсюда побыстрее, чтобы даже в кошмарном сне не вспоминать об этих местах, где обитают, иначе и не скажешь, любители свежих котлет из мяса своих сородичей.

Виртуальную границу между Секретариатом и Директоратом мы пересекли, где-то, через час, ещё полчаса мы двигались в сторону украинского берега. В двенадцать часов дня, мы сделали поворот на 90 градусов и двинулись в сторону Чёрного моря. К этому времени снег усилился, и началась метель. В течение часа мы, под воздействием погодных условий, постепенно снижали нашу скорость. Начал проявляться и откат, после уколов, сделанных Игорем. Например, у меня, сидящего на пассажирском месте, начала кружиться голова и жутко заболела правая её сторона. Когда я начал опускать боковое окно, чтобы глотнуть свежего, морозного воздуха — с испугом почувствовал, что рука подчиняется мне с большим трудом.

Глянув на сидящего рядом Сергея — увидел, что он, периодически, пытается клюнуть носом приборный щиток, и вид у него, мягко сказать, очень уставший и измученный. Подтолкнул его рукой и, чтобы хоть немного взбодрить, пошутил:

— Ты точно, после Дохтуровского укола превращаешься в дятла. Скоро своим клювом насквозь продолбишь щиток. Только тот, который в тебе сейчас сидит, будет жутко разочарован, наткнувшись под пластиком не на жучков и червячков, а на кабель высокого напряжения. Нет, нужно между нами проложить резиновую прокладку — что-то мне неохота трястись под воздействием тока.

После этой своей плоской и тупой шуточки, я сам громко заржал и ощутил некоторый прилив сил. Сергей же непонимающе посмотрел на меня. Потом, молча, распрямился, притормозил и немного отстал от впереди идущего вездехода, так как перед этим он приблизился к нему слишком близко. Лицо его приобрело более сосредоточенный вид, но, судя по его реакции, смысл моих слов не дошёл до его сознания. Несмотря на свою обычную обидчивость, он проигнорировал все мои фантазии.