От разбойника - Адам Вишневский-Снерг

Уже под самый рассвет мы решили, что еще сегодня выедем из Кройвена. Я должен был навсегда оставить этот город и начать новую жизнь в другом месте, где никто не знал о моем роковом прошлом, и где я мог бы любить Линду, не опасаясь того, что в один прекрасный день какой-нибудь живой карабинер положит мне руку на плече. Линде эта задумка пришлась по нраву. Она наконец-то перестала хмуриться и хотела ехать немедленно, но сама едва держалась на ногах после уже второй бессонной ночи.

- Давай отправимся пополудни, - предложил я. - А сейчас я завезу тебя домой. Соберешь вещи. Тебе нужно поспать перед отъездом хотя бы несколько часов, а я в это время подскочу к Эльсантосу.

- Я уже не буду возвращаться домой, - сообщила мне Линда.

- И даже не желаешь попрощаться с родными?

- Вчера я окончательно рассорилась с ними.

- А причина?

- Ты.

Я понял. В этот миг мы оба были бездомными, только это уже не имело ни малейшего значения.

- А ты зачем хочешь встретиться с Райяном? - спросила Линда, когда после долгого-предолгого поцелуя я отвел от ее губ свои.

- Видишь ли, нам предстоит поездка, а мы без гроша. Все мои сбережения остались дома. У меня в тайнике лежит приличная сумма. Я дам Райяну ключ от моей квартиры в Таведе и попрошу, чтобы он принес мне эти деньги. Со стороны карабинеров ему ничего не будет грозить, потому что, если бы его там задержали, он скажет, что запасной ключ я дал ему еще неделю назад, и ко мне в квартиру он пришел за собственными вещами. Только до того мне нужно будет вызвать его с фабрики в Пиал Эдин, а это займет какое-то время.

- В таком случае, может ты подвезешь меня к Йоренам. А там я тебя и подожду.

- У них ты можешь и поспать, если, конечно же, они еще не выехали из Кройвена, - согласился я, значительно подмигнув на последних словах.

Мы оба были в препаршивейшем настроении после всего того, что произошло перед кардинальской резиденцией. И потому - чтобы отвлечь Линду от судилища над Блеклым Джеком - по дороге на Сорок Вторую Улицу я пошутил относительно Тома и Долли, что, в принципе, было очень легким делом.

Выходя возле дома Йоренов, Линда положила мне на колени длинную картонную коробочку.

- Держи, глупенький ты мой безумец, - сказала она с повеселевшим лицом и вбежала на лестницу.

Я свернул на Шестнадцатую Аллею и открыл коробочку. Внутри был живой цветок. Такого подарка я не получал еще ни от одной женщины, поэтому милая задумка Линды доставила мне огромное удовольствие.

Прямо от дома Йоренов я поехал на Сорок Восьмую Улицу, к генеральному прокурору Кройвену, офис которого соседствовал с зданием суда. Цель моей нынешней поездки и была основной причиной отсрочки нашего выезда. Я еще питал какие-то надежды, что мне хоть как-то удастся помочь Блеклому Джеку, не опасаясь при том ареста. Только мне не хотелось говорить об этом Линде, потому что она и так все время тряслась от страха.

Прокурор был живым человеком. Коридор, ведущий к его кабинету, был плотно забит манекенами, и мне с огромным трудом удалось протиснуться к открытой двери. Измученный ночным допросом Блеклый Джек стоял перед прокурорским столом в окружении более десятка священников. Те обвиняли пророка в подстрекательстве к бунту и уговаривании населения не платить налогов губернатору Кройвена, утверждая при том, что сам он обладает высшей властью над горожанами.

- Так это ты наш Режиссер? - спросил прокурор, повернув свое непроницаемое лицо к Блеклому Джеку.

- Я перед тобою.

- Слышишь, как много обвинений выдвигают против тебя?

Блеклый Джек молчал. Священники продолжали настаивать на том, что пророка следует наказать. Прокурор задал ему еще несколько вопросов, которые, впрочем, остались без ответа.

Повернувшись к открытому окну, юрист задумался. Наконец он обратился к собравшимся в кабинете, заявив бесцветным тоном:

- Не нахожу я на человеке этом никакой вины. Но, согласно вашему требованию, я его арестую.

Потом он вызвал карабинеров и приказал очистить коридор.

С Райяном Эльсантосом в Пиал Эдин мне связаться так и не удалось. Макет вагоноремонтной фабрики казался настоящим производством разве что со стороны линии метро, отстоящей от него в километре пути. Своим видом она могла обмануть разве что пассажиров проезжающего поезда - и только в этом ее задача и состояла. К окну цеха, в котором я работал с Райяном, мне удалось прокрасться со стороны озера, откуда легко было распознать всю эту мистификацию. На площадке рядами стояли силуэты "готовых" железнодорожных вагонов. Все макеты были отштампованы из тонкой жести, а точнее - только их боковые стенки. За фасадом цеха группы манекенов изображали работы по монтажу. Кто-то из них - чтобы наделать побольше шума - били молотами по пустым наковальням, другие протоптанными тропинками - будто громадные заводные куклы - переносили с места на место одни и те же макеты вагонных частей, вырезанные из картона.

С самого начала существования этой фабрики на ней ничего не было произведено, и то, что многие годы я сам, вместе с другими статистами второго и третьего плана принимал участие в этом идиотизме, совершенно не укладывалось у меня в голове.

Эльсантоса я через окно не заметил, а к другим рабочим у меня не было доверия.

В девять часов я поехал в Таведу, находящуюся в паре километров от Пиал Эдин. Лишь на пятый день непрерывного бродяжничества по городу у меня появилась возможность взглянуть на собственный дом. Он стоял в той части микрорайона, которая на моей карте входила в зону неподдельных объектов.

Когда я ехал вдоль железнодорожной линии, то не видел никаких декораций. В Таведе я проехал мимо неподдельной станции метро и свернул на улицу, ведущую далее, через короткий мост, на остров Рефф. Перед въездом на мост я проехал мимо собственного дома. Снаружи он выглядел солидно, как и все остальные дома по обеим сторонам улицы. Моя квартира на девятом этаже наверняка находилась под наблюдением. Вполне возможно, что там меня ожидала засада в лице вооруженного карабинера, поэтому я даже не отважился выходить из машины.

И вдруг - уже третий раз в жизни - я увидал "Кройвенский Маяк". Он появился из-за угла возле станции метро, проплыл мимо моей машины и углубился в гущу деревьев, которые росли на острове. Яркий отблеск сопровождал едущий автобус, и светлее всего было у него в салоне.

Когда я увидал этот необыкновенный "юпитер", я снова разволновался и немедленно поехал за автобусом. Я проехал за ним через весь остров и второй мост, соединявший его с восточным берегом озера. По сторонам расстилался неподдельный пейзаж. На остановке в Лесайоле из автобуса вышла Мюриэль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});