Магия любви - Джоанна Линдсей

Уоррен решил, что это скорее относится к нему, чем к неизвестному Тайши. Сердитую Эми легче было себе представить, чем Эми-соблазнителышцу. Одного быстрого взгляда ему хватило, чтобы увидеть, как она хороша с растрепавшимися волосами и в платье с довольно глубоким декольте. Можно только удивляться, какое платье выбрала эта молодая нахалка для того, чтобы прийти к нему в гостиницу! Она явно все рассчитала, прежде чем так одеться, И действительно, после подобного рандеву он потерпел бы окончательное поражение.

Уоррен застонал. Целый месяц он будет заключен на расстоянии вытянутой руки от Эми Мэлори. Так близко и так далеко! Можно сойти с ума. Впрочем, ему вряд ли стало бы легче, если бы она оказалась рядом, Нет, надо себя чем-нибудь занять. Хорошо бы приобщиться к управлению кораблем. Черт, он согласен драить палубы, лишь бы находиться при деле. Речь идет не о гордости, а о здравом рассудке.

Внезапно Уоррен услышал привычные звуки: судно отчаливало. Уоррен стал колотить в дверь. Не ожидал, что Чан так быстро выйдет в море. Судно было, по всей вероятности, готово к отплытию, уже когда они захватили Эми. А что, это самый подходящий момент для бегства, поскольку все матросы заняты. Неизвестно только, трудно ли будет справиться с охранником, легко ли порваться в каюту Эми и вместе бежать. До дому он сможет ее довезти. А подобная возможность не скоро предвидится — они выходят в открытое море.

Он решительно направился к двери, но она неожиданно распахнулась. На пороге стоял человек росточком с Эми. Увидев занесенный кулак Уоррена, он отскочил назад. В руках его была миска с едой, и Уоррен догадался, что перед ним неведомый Тайши.

Он опустил кулак, успокаивая юношу, по крайней мере пока тот не вошел в каюту.

— Я хотел постучать в дверь, — пояснил он. — Входи. Узкие глаза Тайши округлились почти так же, как у европейца.

— Ты, капитан, шибко большой. Ты бежать нет? Хорошо? Тайши не связываться с тобой.

— Неужели испугался, маленький человек? — спросил Уоррен с сомнением. Он прекрасно знал, насколько опасны такие безобидные с виду юноши. — Посмотрим, как на самом деле.

Уоррен нагнулся и, потянув Тайши за одежду, одной рукой подбросил в воздух. В одно мгновение его большой палец был загнут так далеко назад, что он не мог не выпустить китайца, и тот вскочил на ноги, как мячик.

— Так я и думал, — сказал Уоррен, — не сомневался в твоих способностях.

Тайши на всякий случай отступил назад. Эта шутка сыграла Уоррену на руку. Маленький человек не привык к противникам ростом выше его на голову. Тайши брал уроки у людей под стать себе — таких же невысоких и сухощавых.

Разумеется, при необходимости китаец встретил бы Уоррена во всеоружии своих умений и талантов.

Однако Уоррен отнюдь не заблуждался насчет своего противника, имея немало возможностей убедиться в превосходстве людей ниже его ростом. Взять хотя бы Джеймса Мэлори.

Когда Уоррен вспомнил о своем зяте, ему пришла в голову блестящая мысль, чем занять себя в рейсе.

— Тайши, давай договоримся, — сказал он, встряхивая рукой. Пальца он все еще не чувствовал. — Я не стану причинять тебе никаких хлопот, а ты за это обучи меня своему боевому искусству.

— Чтобы ты, капитан, броситься на Тайши. Ты смешной, как английская мисс.

Упоминание об Эми отрезвило Уоррена. Вряд ли ему удастся уговорить этого хитреца. Уроки развлекли бы его, не давая мучиться от безделья, заодно совместили бы приятное с полезным. И мешали бы ему думать об этой девчонке. К тому же, если они выберутся из этой передряги, то при следующей встрече с Джеймсом тому несдобровать.

— Я не требую, чтобы ты обучил меня всем известным тебе премудростям, поэтому тебе не о чем волноваться. Я не стану сражаться с учителем, даю слово.

— Тогда зачем тебе это?

— Хочу побеждать себе подобных, если выживу. Подумай, Тайши, как следует. Я буду тише воды, ниже травы, и Чан наградит тебя. А иначе я буду бросаться на стены, хватать тебя за косичку раз в день, может, мне и повезет.

На это Тайши хмыкнул, но без особой уверенности. На всякий случай он не стал проходить к ящику из-под свечей, служившему Уоррену столом, а поставил миску с едой у порога и уже хотел уходить, но Уоррен остановил его:

— Спроси разрешения, если хочешь. Полагаю, Чан будет с удовольствием смотреть, как я ежедневно получаю синяки и шишки. Вряд ли он откажется от подобного зрелища.

Предложением развлечь хозяина Тайши явно заинтересовался. Уоррен, конечно, предпочел бы обойтись без этого ублюдка с его любопытством, но за неимением гербовой пишут и на простой. Выбирать не приходилось.

— Сообщи мне завтра утром о твоем решении. И напомни Чану, что я не договаривался с ним о тюремном заключении во время путешествия через океан На худой конец я мог бы работать.

Их прервал яростный крик и стук из-за переборки.

— Кто там? Это ты, Тайши? Подойди сейчас же сюда, пока я не подожгла вашу проклятую посудину.

Мужчины уставились на стенку, а Тайши прошептал с ужасом:

— Она что, может?

— Разумеется, нет, — негромко ответил Уоррен. — Она вне себя от гнева, разве ты не навещал леди? Что ей нужно?

— Мне нет приказ навещать, только кормить, но знать, что леди хочет. Завтра пытаться голову мне разбить опять.

Уоррен угрожающе двинулся на Тайши.

— Надеюсь, ты не причинил ей боль, когда спасал свою шкуру?

Тайши отпрянул к двери и быстро закивал — Не трогать вашу леди. Маленький синяк здесь, сзади. Она не жаловаться! Жаловаться на все, но не на это.

Уоррен слишком поздно понял свою ошибку и попытался исправиться:

— Она не моя леди.

— Как скажете, капитан. Уоррен нетерпеливо топнул:

— Я не шучу. И Бога ради, если она спросит, где я, не говори ни под каким видом, что у меня соседняя с ней каюта. Она заговорит меня до смерти, и тогда я тебе всыплю по первое число.

Уоррен не был уверен, убедил ли он китайца, но тот выглядел смущенным, когда закрывал дверь. Уоррен готов был волосы рвать на голове за эту оговорку, и, главное, слова слетели с языка сами собой. Болван! А если Тайши донесет Чану, что он, Уоррен, заботится о благополучии девушки? Самое противное, что ему действительно это не давало покоя.

Глава 32

Эми отошла от переборки, опустилась на тюфяк и свернулась в клубок. Ее ухо горело оттого, что она слишком долго прижималась к жесткому дереву, но сердце се ныло гораздо сильнее.

Итак, Уоррен отказывается с ней разговаривать. Он всегда избегал ее. Почему же ей так больно снова это услышать? Она едва не разрыдалась от обиды, но все-таки сдержала слезы. Эми не сомневалась, что будет невыносимо трудно добиться взаимности Уоррена. Ей предстояло преодолеть накопившуюся горечь и недоверие. Он сложившийся человек с устоявшимися правилами. И одно из этих правил — держаться от женщин подальше. Он не хочет быть счастливым. Ему нравится быть несчастным. Все это просто невыносимо!