Некробудни. Смерть — не оправдание (СИ) - Огинская Купава "Квэлиер"

— То есть вы хотите сказать, что чувствуете себя комфортно в таком виде?

— Я некромант, — напомнила ему терпеливо. — Меня не смущают человеческие тела, за пять лет в академии я успела понять, что ничего особенного в них нет. Во мне тоже нет никаких особенностей, которых я могла бы стыдиться. Так что да, себя я чувствую вполне комфортно. Но если некомфортно вам, сейчас же оденусь.

Я поправила длинные рукава своей ночнушки, впервые пожалев о том, что не прикупила черную сорочку с вышитыми на ней черепами, когда была такая возможность. Тогда пожалела на нее денег, но как бы эффектно выглядела сейчас. Очень… по-некромантски.

Градоправитель промолчал, но я все равно вернулась в комнату, чтобы сменить свой неприличный наряд на приличный. Привыкнув к тому, что по академическому общежитию можно было ходить в чем угодно, я успела совсем забыть о том, что кого-то неодетый вид может смутить. И необязательно это будет чопорная и благопристойная владелица доходного дома…

Нормальным людям тоже может стать неловко.

Когда мои коленки были прикрыты, Согх озвучил список дел на утро.

Первым в нем почему-то значился завтрак.

— Но разве не лучше будет сначала показать Ашера профессору? — спросила я. Меня очень беспокоило, что сердце до сих пор не активировалось. Я не знала, все ли в порядке, и хотела как можно скорее это выяснить. А Согх почему-то не хотел.

Он хотел быть спокойным и последовательным: не забывать о приемах пищи, не тревожить других людей раньше, чем это станет возможно, и не паниковать из-за всякой мелочи.

— Ашер хорошо себя чувствует, разве это не главное?

Я посмотрела на Ашера, вернувшегося к своему занятию: затаившись у стены, он воровато выглядывал из-за шторы и смотрел, смотрел, смотрел…

— Ты себя хорошо чувствуешь? — окликнула его я, отрывая от важного занятия.

— Да, — отозвался Ашер, бросив на меня мимолетный взгляд. Сейчас вид из окна был интересен ему больше, чем я или Согх.

И мне пришлось сдаться.

У меня не получалось вспомнить, когда в последний раз я исправно завтракала несколько дней подряд — у некромантов в академии распорядок был настолько сумасшедшим, что полностью исключал всякие разумные расписания приемов пищи.

В отличие от дома Бехар, у Согха завтрак в столовой не предусматривался. Во время экскурсии я успела заметить, что и кухня, и столовая в квартире выглядели заброшенными. Ими определенно не пользовались.

Это утро исключением не стало. И завтракали мы в уютной кофейне недалеко от гостиницы, где жили профессор и Ануш. Из окна второго этажа, столик у которого мы и заняли, было отлично видно высокое здание из красного кирпича.

Наш заказ не успели принести, когда из гостиницы вышел профессор. Его невозможно было не заметить или не узнать.

Он такой был один на весь город.

— О! — Я привстала со стула, вглядываясь в высокую тонкую фигуру.

Следом за Гортамом показался Ануш. Все еще медлительный и хромающий. Сегодня он припадал на правую ногу будто бы даже сильнее, чем вчера.

— Видимо, ему еще нельзя активно пользоваться магией, — озвучил Согх свои мысли.

— Что?

— Ануш. Ему пришлось вас вчера немного подлечить. Слишком сильное магическое истощение могло повлиять на ваше здоровье. Думаю, он не рассчитал свои силы и перенапрягся, из-за чего сегодня чувствует себя хуже обычного.

Говорил он уверенно, будто бы со знанием дела… впрочем, может, его предположения как раз и были основаны на личном опыте. Про Согха я все еще знала слишком мало.

— Значит, и настроение у него сегодня будет хуже обычного.

Когда Гортам безошибочно определил мое местоположение и уверенно двинулся в нашу сторону, я с тихим стоном опустила голову на стол и накрыла ее руками.

Сила профессора меня восхищала всегда. Он прекрасно чувствовал магию смерти на любом расстоянии, с легкостью определял, сколько некромантов отлынивает от патрулирования кладбища на практическом полуночном занятии, и без особых усилий мог найти место их ночевки.

Гортам был невероятен, им невозможно было не восхищаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Согх с невозмутимым видом попросил принести два меню.

— Только не говорите, что вы это спланировали, — проворчала я.

— Нет. — Он качнул головой и улыбнулся. — Всего лишь удачное стечение обстоятельств.

Завтрак, несмотря на все мои опасения, прошел мирно. Ануш оказался неожиданно тих и немногословен. Это было непривычно и казалось даже неправильным.

В академии он был неутомим, неукротим и всегда переполнен злым весельем. Сейчас же, вернув свое тело, Ануш стал тихим и усталым.

И вместо того чтобы отправиться на осмотр Ашера и поупражняться в остроумии, он решил вернуться в гостиницу.

— С ним же все хорошо? — озабоченно спросила я у профессора.

— Семнадцать лет — большой срок, — произнес Гортам. — Анушу нужно время, чтобы вновь привыкнуть к телу. Но с ним обязательно все будет в порядке.

Причин сомневаться в словах профессора у меня не было, потому, успокоенная его уверенностью, я быстро вернулась к волнующей меня теме. К спящему сердцу Ашера.

Потому что в отличие от Ануша у Ашера не обязательно все могло закончиться хорошо…

У Гортама на этот счет было свое мнение. Осмотр прошел быстро: Ашер вздрогнул, почувствовав, как в его тело через камень проникает магия профессора, я поежилась от морозной волны, прошедшей по гостиной градоправителя и быстро растаявшей в воздухе, Согх слегка нахмурился — на него всплеск силы лича особого впечатления не произвел.

— Подождем несколько дней, — сказал профессор, отнимая пальцы от камня в груди Ашера.

— Но разве сердце не должно уже пробудиться? — спросила я.

— Не забывай: обряд был не полноценным. Я не провел живого человека сквозь смерть, я работал уже с мертвецом. Это тоже играет свою роль.

Провожая профессора, я не могла отделаться от тревожной мысли: он не обещал, что сердце непременно забьется. Он просто велел ждать.

Хорошо, конечно, что не посоветовал сходить в храм Светлых Сестер, чтобы сделать пожертвование на удачу…

В прихожей мы немного потолкались с Ашером, который тоже решил проводить профессора. Он теребил кристаллы накопителя, которые после вживления в его грудь сердца начал наматывать на запястье левой руки. Сказал, что ему не нравится звук, с которым кристаллы скользят по камню.

Когда Гортам нас покинул, свободного времени совсем не осталось, пора было отправляться в канцелярию.

***

Два часа я провела за работой. Разбирала старые документы, поражаясь тому, как мало в работе кладбища зависело от покойного Твидса. Все вопросы решались госпожой Феррети, все распоряжения также принимались ею. Городской некромант нужен был лишь для того, чтобы наполнять магией кладбищенские оповещалки и упокаивать редких поднявшихся мертвецов.

Ну и еще, конечно, для того, чтобы ставить свою подпись под решениями Феррети. В какой-то момент в бланках стандартная графа «разрешаю» сменилась на смешную «ознакомлен».

Окончательно озвереть от творившегося в Кеменске беспредела я не успела. В мой кабинет ворвалась запыхавшаяся Кларисса.

— Она там, — выдохнула девушка, обессиленно привалившись к косяку, — пришла.

Кого она имеет в виду, я не спросила — поняла все сразу. И, не теряя ни минуты, бросилась к дверям. Когда выбиралась из-за стола, смахнула локтем несколько папок, они упали, одна раскрылась, и по полу разлетелись не проверенные мною бланки. Я пробежала прямо по ним, выскользнула в коридор мимо переводящей дух Клариссы и понеслась к лестнице.

Я распугала поднимавшихся на третий этаж сотрудниц, сбила с ног какого-то мужчину в холле и, извинившись на бегу, вылетела в морозное утро. Сегодня солнца не было, а в воздухе, безветренном и морозном, лениво танцевали пушистые снежинки. Зима вошла в Кеменск тихо и красиво, но у меня не было времени любоваться тем, как неторопливо она завоевывает город. Каждая секунда была на счету.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Слишком велика была вероятность, что моя неуловимая и нервная добыча успеет сбежать.