Странствия по мирам - Елена Хорватова

И Эрик Витольдович с гордостью продемонстрировал гибрид монитора и магического хрустального шара. Включив свой необыкновенный прибор и поколдовав с клавишами, цверг добился, чтобы в центре шара появилась картинка.

– Ну вот вам наша красавица, – похвалился Эрик Витольдович. – Очаровательно, правда? Сюжет, достойный кисти великих мастеров. Контрастность изображения пока слабовата, но я над этим работаю.

На самом деле он вызывал образ Маргоши с некоторым душевным трепетом – мало ли что за изображение могло возникнуть в хрустальном шаре? Вдруг они увидят, упасите милосердные боги, страстный поцелуй с влюбленным Мерлином (недаром же Нининсина мечтала о таком повороте событий!) или еще что-нибудь, вовсе не подходящее для глаз дона Раймундо…

Что ж, в конце концов, судьба сама знает, как распорядиться обстоятельствами жизни. Если бы Маргарита паче чаяния ответила согласием на предложение короля Камелота и испанский гранд, претендующий на особую роль в жизни молодой ведьмы, убедился в этом своими глазами, значит, в этом был бы перст судьбы, а с ней не поспоришь. Но два чародея увидели Маргариту, сладко спавшую в полном одиночестве на огромном помпезном ложе. Сюжет, достойный кисти великих мастеров…

Эрик оживился:

– Надеюсь, вы немного успокоились, благородный дон? С девочкой все в порядке, она отдыхает. Вот и вы отдохните, прежде чем перейти в иной мир. Дорогой мой, ну зачем вам там, в ином измерении, простуда, принесенная из зимней Москвы? Убить не убьет, тем более вас, но жизнь осложнит, поверьте. Вы, дон Раймундо, внушили себе ложное чувство защищенности по причине своего феноменального долголетия. А это ошибочное чувство! Вам, батенька, надо больше заниматься иммортологией[5], а не доверяться безоглядно субъективным ощущениям. В вашем возрасте пора уже следить за здоровьем. Даже если вам по виду не дашь более тридцати пяти, годы-то все равно не скинешь! Да, вы когда-то приняли эликсир бессмертия, но действие его со временем могло и ослабнуть. Такое иногда бывает.

Роман кивал, слушая торопливую скороговорку цверга, и чувствовал, что годы и вправду давят и что нужно немного отдохнуть…

– Я предложу вам диван, теплое одеяло, грелку и парочку замечательных целебных зелий, – продолжал суетиться цверг. – О, это что-то необыкновенное! Исключительный по своим лечебным свойствам набор трав и кореньев, и при этом крепость зелья не менее сорока градусов… Завтра будете как новенький! Вы же лучше меня знаете: там, в Камелоте, у всех одни турниры на уме, им бы только мечом помахать или пикой потыркать, – и пришлому рыцарю следует быть в хорошей физической форме на случай, если придется с кем-нибудь драться. А что-то подсказывает мне, что тамошние лорды не отдадут вам нашу девочку просто так, без боя. Или они уже совсем дураки?

Странно было бы, если бы цверг между делом не сказал что-нибудь неприятное о рыцарях. Так сложилось, что чародеи и рыцари плохо ладят друг с другом. Первые считают всех рыцарей сборищем кровожадных идиотов, которым, хлебом их не корми, лишь бы вызвать кого-нибудь на поединок, чтобы заколоть; причем драться и думать одновременно рыцари конечно же не умеют, что фатально сказывается на их умственных способностях, атрофировавшихся без употребления… Рыцари, со своей стороны, тоже не испытывают теплых чувств к сообществу полубезумных людей, которые имеют крайне неприятную привычку то появляться, то исчезать и вечно бормочут себе под нос какие-то заклинания с непредсказуемыми последствиями.

Конечно, на свете существовали и такие исключения, как Луллий, объединяющий в своем лице и рыцаря, и чародея. Но зато его ни те, ни другие не считали до конца своим.

Когда Роман, пригревшись под одеялом и приняв пару стаканчиков целебного зелья, крепко уснул, цверг осторожно подошел к своему магическому компьютеру, включил его и набрал на клавиатуре короткое сообщение:

«Луллий направляется в Камелот».

Никакой адрес это сообщение не сопровождал, но, похоже, оно и само прекрасно знало, куда идти, и быстро ушло восвояси.

Маргарита спала крепко, но недолго. Среди ночи ее разбудил осторожный стук в дверь.

– В чем дело? – вскинулась она.

Нужно же было узнать, что случилось. Вдруг в замке начался пожар или на королевство напали интервенты и пора готовиться к осаде… Но из-за двери раздался сдавленный шепот:

– Откройте, моя королева, я сгораю от любви!

О боги, этого еще не хватало!

– Убирайтесь! – бросила Маргоша, вновь падая на подушки.

Она редко пользовалась подобными категоричными формулировками (слишком уж грубо по отношению к собеседнику они звучали), но на этот раз ответ был еще относительно любезным. Если бы кто-нибудь мог догадаться, о чем она думает про себя, он бы это понял.

Маргариту в ее покоях навещали лишь немногие, и в этот момент она не желала видеть никого из них, а тем более из тех, кто взял бы на себя смелость обратиться к ней с любовными призывами…

– Вы знаете, с кем говорите, леди Маргарита?

– Нет. И мне это безразлично.

– Это я, Мерлин Пятый, ваш король и жених.

– Ваше величество, вы обещали, что не допустите компрометации моего имени. Уходите, вас могут увидеть у моих дверей.

– О, как вы жестоки! Не будьте же такой неприступной, моя леди! Я уже вполне оценил вашу добропорядочность и жажду насладиться иными достоинствами!

– Я завтра же покину ваш замок!

В чем в чем, а в этом Маргоша не соврала, чуть было не проговорившись о собственных планах. Пора прикусить язык, пусть сивый Мерлин думает, что она намерена всего лишь переехать в дом к старой фее и поселиться там согласно решению короля…

– Надеюсь, у вашей приятельницы феи мне будет спокойнее. Полагаю, она придерживается строгих нравов.

– О, леди, вы – воплощенная холодность! Что ж… После того как вы нанесли моему самолюбию болезненные увечья, остается только удалиться. Прощайте, жестокая!

Удаляющуюся фигуру короля проводили взглядами две служанки, прятавшиеся в темной нише – не дай бог попасться на глаза королю и дать ему понять, что у его позора были свидетели.

– Как его королевское величество убивается около этой пришлой девки, – вздохнула одна. – Своих тут, что ли, не хватает?

– Он с самой первой встречи ходит за этой рыжей как привязанный, – согласилась ее товарка. – Тут какая-то волшба задействована, не иначе. Эк его величество разобрало на нежные чувства ни с того ни с сего.

– Да, леди Моргана недаром злобствует. Она волшбу носом за версту чует.

После неприятного объяснения с королем Маргарита так и не уснула и задолго до того, как рассвело, была уже полностью готова к бегству.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});