Бесполезный человек - Дмитрий Николаевич Москалев

задумчиво смотреть ему в спину.

– У тебя получится Эр! Ты не такой как все, ты должен жить! Ты наша надежда! – заговорил с ним старец.

– Я умираю, бал-карнавал будет моим последним праздником, – прощай! – Эр, сорвавшись с места, устремился в свое логово, с глаз долой от любопытных прохожих, по щекам его текли слезы.

Часть 3. Андромеда

Глава 46

Император наслаждался пальмами в своем райском саду, в то время как к нему с надменным и высокомерным видом подошла Императрица, только что вернувшаяся с прогулки по городу.

– Неужели тебя сейчас интересуют ветки?

– Растения, а не ветки! Всегда восхищался ими, такими… настоящими, – ответил он, – как отдохнула дорогая?

– Великолепно, но ничего нового для себя в этом скучном городе не открыла. Все наскучило! Скорее бы принять долгожданную смерть, а за ней и вечную жизнь без скуки!

– Ты ведь не поговорить ко мне пришла, дорогая, что тебе нужно?

– Мой Император как всегда прав! – улыбнулась она, и продолжила, – хотелось бы узнать о наместнике, что останется на Земле, сейчас это очень актуально.

– Назначил Главу Безопасности наместником.

– Отлично! – подумала она, – но, как же наш сын? Он ведь чистокровный!

– Он очень слаб, доживет ли он до вообще до празднования?

– А все же мудрое решение, забальзамируем его, на память!

– Что ты говоришь?! Мы не можем так поступить! Хотя… выбора у нас нет.

– Успокойся, я всего лишь пошутила, – Императрица взяла его за руку и поманила за собой, – я докажу тебе мой громовержец, что джина лучше держать в кувшине! – Император смягчился. Заигрывая, они отправились прямиком в спальные покои.

Глава 47

Николу разбудил сумасшедший.

– Вставай! Время пришло! Время переродиться и стать новым!

– Что ты опять несешь? – на плече беспокойно зашевелился робот. Люди вокруг съежились и застонали. Сверху послышались шаги, подняв глаза, он увидел того же улыбающегося бородатого.

– Время пришло, пришло! – повторял больной, – они нас заберут! Наверх!

– О, Великий, скажи, где мне набраться сил? – взмолился Ник, к горлу подбирался комок.

– Вот тот молоденький, – показал бородатый пальцем на Николу, затем тюремщик кинул пристальный взгляд на пленных и скинул лестницу вниз.

– Вылазъ навелхъ, и ты, тоже милый – он указал на сумасшедшего, люди сбились в кучу в дальний угол, скорбя, провожая поднимающихся взглядами.

Николу схватили за руку и повели через городскую площадь.

За короткое время он успел осмотреть их грязные вонючие хижины, столы, залитые кровью, помойные ямы, несло зловонием и мертвечиной.

Посередине площади возвышался позорный столб, к которому было привязано несколько обвисших обессиленных мужчин, иных без ног и рук. Пьедестал столба оказался залит спекшейся кровью, рядом стоял охранник с большим тупым тесаком, который иногда утолял жажду мучеников, далее находился трапезный стол, с креслами, и троном, к которому их и привели.

Трон был украшен черепами и костьми, раскрашенными в белый и чёрный цвета… За ним возвышалось зеленое священное дерево, разрисованное все той же белой грязью.

Около трона стояло несколько маленьких столбиков, метра два в высоту. Некоторые из которых находились в одиночестве, а к другим были привязаны совсем свежие пленники, в одном из которых, Никола узнал истощенного соплеменника, именно того охранника, с которым он разговаривал в последний раз.

Его вот-вот собирались разделывать на обед. Изгои следили за городом по ночам, поджидая и заманивая свои жертвы. Люди пропадали, и куда никто не знал, они просто бесследно исчезали. Такое случалось часто.

За троном, рядом с деревом стояла самая большая хижина, по–видимому знати Изгоев.

Когда пленников подвели, грубый надзиратель ударил Николу по ноге дубинкой и повалил на колени, приказав не двигаться, раздался звук рога, протяжный и громкий, после чего из хижин начали выползать заспанные худые тела, с опухшими лицами, за ними рабыни, выносить помои и начинать работать по хозяйству, на их шеях чернели ошейники – признак раба, невольника. Все люди оказались уродливыми, искалеченными, иные без конечностей, без ушей и глаз.

Все они кидали любопытные взгляды, на новых людей в городе, и через несколько мгновений площадь заполнилась вонью их тел, Николу стошнило, но два крепких охранника не давали повернуть голову. Дыхание перехватило, Николе казалось, что он попал в ад, и вокруг скопились полчища гнилых мертвецов. Среди толпы стояли и дети. Испуганные.

В их глазах он видел лишь страх и голод, и надежду, что им достанется хоть какой-нибудь кусочек его тела. И если бы его бросили в самую гущу, толпа не раздумывая, накинулись и разорвала бы добычу на куски, как беспомощную жертву.

Когда площадь полностью заполнилась и толпа начала шуметь и сильно гудеть, взвывая вождя, из хижины, обвешанной человеческими черепами и костьми, вышел довольно миловидной внешности мужчина, неся в руках роскошный старинный наряд, в руке он держал трость, на конце которой зияли сушеные змеи – символ власти.

Вдруг сумасшедший, которого усадили на землю позади Ника, поднялся с колен, и спокойной походкой устремился к человеку.

– Стой! – крикнул Никола, но получил удар в затылок, каким было его удивление, когда он увидел своего спутника в роскошном наряде, держащем трость в левой руке.

Ему поднесли золотой кубок и налили в него какую-то неизвестную жидкость. Безумный тихо сел за стол, заняв место на величественном троне, и вкусил глоток из кубка, неизвестный встал по правую руку.

– А, вот мы и встретились. Мне много рассказывали о тебе, Никола. Только вот, ты оказался не таким всемогущим, каким тебя описывали. Худой, что несказанно плохо. Как видишь, спектакль закончен и маски сняты. Мог бы выкинуть письмо, за которое тебе заплатили.

– Склони голову, когда Ирод с тобой разговаривает! – закричал на него охранник, и Никола покорно опустил глаза.

– Ирод? Не может быть! – подумал он, – «как я мог спутать его с больным!

– Исчадие ада! Тебе я ничего не сделал! Отпусти меня! Хватит разыгрывать комедию!

– Уходи, я тебя не держу! Если сможешь, – он показал пальцем на бородатого, – вот кто привел тебя сюда, он тобой и распоряжается, а мне, по праву достается самое сладкое! А знаешь, что люблю? Языки, и ты, слишком много болтаешь, а мне нравятся болтливые языки, – он облизнулся. Не для того я тебя выслеживал несколько месяцев, чтобы взять и отпустить.

– Я приношу лишь проблемы, – заявил Никола.

– Нам ты принесешь лишь удачу. Наша Богиня требует жертву, поистине великую жертву! И мы не упустим шанса угодить ей! Ты будешь ангельским агнцем, истекающим кровью, которую мы будем пить из кубков! В честь урожая, в честь бессмертного имени