Мирослава в стране чудес - Лебедева

он выглядел вполне обычно. Даже немного убого.

То, о чем болтали моряки, я нашла в трюме. Запутанный не только сетью, но и обмотанный веревками и цепями на полу лежал полузмей. Тот, которого я видела в лаборатории.

Он лежал в неудобной и скрюченной позе, так как обмотали его видимо впопыхах и как попало. Лежал грудью вниз. Лица не было видно из-за длинных волос, что ниспадали на пол. Одна рука была за спиной, вторая прижата к груди. Длинный змеиный хвост был скрючен в кольцо. Периодически полузмей пытался пошевелиться, и сеть с веревкой натягивалась, после чего он прекращал свои попытки на какое-то время.

Его спина поднималась и опускалась, из-за того как часто и глубоко он дышал.

Трансформация так и не произошла до конца, и он навсегда остался таким вот полу… Но неужели он не может превратиться обратно в человека? Тот волчара ведь мог…

— Ну и чего ты так боишься? — Услышала я приближающиеся голоса. В трюм спускались те двое, что носили ящики. — Видишь! Он не может вырваться.

Как только они спустились, сразу направились к полузмею, который едва уловимо напрягся. И вполне понятно почему. Тот моряк, что советовал держать язык за зубами смело подошел и резко пнул полузмея, заставляя того тяжело и рвано выдохнуть.

— К тому же с такой раной на хвосте, он не сможет так легко им размахивать больше. Считай дежурство свое долгожданным отдыхом. Все равно эта тварь не вырвется. — Успокаивал своего приятеля моряк.

— Так-то оно так… Теперь лишь бы скорее сбыть этот товар. Капитан говорил, когда мы отчаливаем? — Нервничал его приятель.

— Дак, поутру кажись. Но все равно наказал быть всем настороже, так что держи свой «Сок Рахны» при себе. — Стал покидать трюм моряк, оставляя приятеля внизу с полузмеем.

— Да тут он! При мне! — Моряк, что побаивается змея, поднял руку к своей груди и дотронулся до чего-то, что находилось под его рубашкой, будто проверяя на месте ли… Что-то вроде амулета?

Теперь мои глаза не отрывались от груди моряка. Моряк прошел к выходу, но не вышел из трюма, а сел на один из тюфяков, что стояли у стены, и уставился на полузмея.

— Поскорее бы уже сплавить тебя… — бормотал моряк. — Чувствую, беда грозит нам с тобой.

Мне оставалось только ждать. Но ждать долго я не могла, ведь уже вечерело. А моряк все бдел и не хотел засыпать.

И тогда я решила ему помочь. Найти снотворное не заставило труда. Оно открыто продается в лавках с травами. И когда моряку принесли ужин — пару ловких движений и снотворное оказалось в его стакане с водой. Удивительно, что это не ром. Видимо, эти ребята очень даже ответственно относятся к своей работе.

Ждать долго не пришлось. Через пятнадцать минут моряк уже клевал носом, а через тридцать минут храпел так, что я боялась, как бы его не услышали сверху.

Я перетекла из состояния призрака в обычное — невидимое, и поспешно полезла к моряку под рубашку.

Его амулетом оказался маленький пузырек с темной жидкостью. Ну и что это такое? «Сок Рахны»… Теперь осталось узнать, что это за сок. Или быть может зелье?

Полузмей тоже даром время не терял, пока моряк спал. Он пытался прогрызть сеть зубами. Теперь, когда он поднял голову, я могла разглядеть его. На его шее оказались жабры, а зеленые глаза были с вертикальным зрачком. Все же он немного изменился с последней нашей встречи…

А эта его бледность? Следствие изменений на фоне опытов или из-за его раны?

Парень был молод. Даже, наверное, еще подросток. Худ, но уже проступали небольшие мускулы на руках.

Наверное, он попал в лабораторию ребенком… И сейчас он снова в западне.

Обычно в своем состоянии призрака или невидимости я не сентиментальна, но мне захотелось помочь этому полузмею. Ведь снова попасть в клетку, это надо умудриться!

Я достала небольшой ножичек с ножен у моряка и направилась к полузмею.

— Эти сети не так просто прогрызть зубами. — Полузмей замер, как только услышал мой голос. А далее была обычная реакция всех живых — он начал оглядываться, но не находя искомое, недоумевать и хмуриться.

— Кто здесссь? Я тебя не вишшу. — Спросил немного шипящий голос парня.

— Естественно, ты меня не видишь. Я ведь невидимая. Не шевелись, а то я могу поранить тебя. И пожалуйста, не размахивайся хвостом, а то можешь навредить мне. — Ответила я полузмею и начала резать сети и веревки. Полузмей, как порядочный мальчик, послушался и не двигался. Кажется, он даже и не дышал.

С цепями пришлось повозиться, но с ними не мудрили особо, просто крепили их на крюки, что были на стене, столбах, а некоторые даже на потолке.

Когда я добралась до хвоста, то увидела его рану — глубокий и широкий порез кровоточил.

— Рана серьезная. Я освобожу тебя, а дальше ты сам. Не шуми особо, а лучше прячься сразу в океане.

— Кто тыы? Почшему помогаешшшь? — Настороженно спрашивал змей. — Ты тошше оттуда?

— Считай меня просто другом. — Ответила я и замолчала, не вдаваясь в подробности. — И раз уж ты выбрался оттуда, то позаботься о маяке. Они могут следить за тобой…

— Я зсснаю про маячшок. — Ответил мне полузмей, продолжая хмуро следить за моими действиями. — Мой яд нейтрализссует их зселье сслешшки.

— Все. Ты можешь двигаться? — Спросила я, когда закончила с сетью и веревками, что были обмотаны вокруг его хвоста.

Полузмей сначала осторожно подвигал хвостом, но спустя некоторое время смог уже встать. Его хвост был длинным и теперь занимал практически весь трюм.

— Ссспассибо. — Коротко сказал он в пустоту и, недолго думая, пронесся вдоль трюма к выходу.

Я взлетела над кораблем и наблюдала громкий ажиотаж на палубе. Полузмей, как я и советовала ему, просто нырнул в океан и исчез, а вот свидетели еще долго были в смятении и бегали по палубе, как тараканы по столу.

Солнце садилось…

Глава 25. Призрачная ночь

Дома меня снова встречали. Будто знали, что я приду именно сейчас. На столе была заготовлена корзина с пледом. А рядом стоял недовольный Лекс.

Снова будем играть в семейную пару?

Лекс не высказал свое недовольство вслух.

— Переоденься… На улице холодно. — Это было все, что он сказал.

— Думаешь это хорошая идея? — Я имела в виду, что его все еще ищут… А он собрался на улицу? — То есть тебе не опасно выходить наружу?

— Все в порядке. Туда, куда мы идем, нет людей.

Он же