Академия Клементины (СИ) - Цезарь Юлия "Skazka569"

— Не знаю, скоро ли. — Всё-таки отголосок вопроса в воспоминаниях остался, и тихим жарким шёпотом она ответила. — Но нам всё равно надо идти.

Потому что она не хотела, чтобы это зашло слишком далеко. Не так. Не тут.

И новая попытка подняться была ей предпринята.

Риз была права, им пора возвращаться, но Генриху так не хотелось никуда идти. К тому же ему сначала нужно было успокоиться. Сделав глубокий вздох, он отпустил Риз, а чуть позднее встал сам.

— Подожди, я уберу инструменты на место, — попросил Генри и потратил это время, чтобы привести свои чувства в порядок. Он сжал кулак, чтобы боль в разбитых костяшках отвлекла его. Дыхание выровнялось, сердце замедлило свой бег, и когда он вернулся, уже был похож на самого себя: высоко поднятая голова, горделивая осанка и слегка хмурый взгляд. — Идём.

Хотел ее обнять, но Генрих понимал, что если сделает это, опять может потерять голову. Так что он взял ее руку в свою, которую не поранил, и повел к выходу, а затем вниз по лестнице. Выше пятого этажа башни мало кто поднимался, поэтому коридоры были пусты, и они без опаски могли держаться за руки. А вот уже ниже им могли встретиться другие студенты или вездесущий профессор Симонс. И хоть Генриху было все равно, что подумают или скажут остальные, но он ещё помнил, что в этих стенах поселился самый опасный человек в королевстве.

— Иди вперёд, мне ещё нужно заглянуть в одно место, — намекнул Генри на больничное крыло, приподнимая руку. Он остановился и повернулся лицом к Риз. Ему очень хотелось снова ее поцеловать, и он не стал противиться этому желанию, но коснулся губ без былого напора и очень нежно. А затем отстранился, отпуская ее идти.

И сейчас Риз понимала, что она не сможет от него уйти. Не потому, что так надо. Да просто сам Генрих не отпустит. Он не слушал её, не слышал. И делал всё то, что только приближало к зависимости от него.

— Увидимся завтра…

И этим она навсегда перечеркнула свои намерения разойтись с ним по разные стороны путей жизни. Даже улыбка какая-то грустная появилась, но Риз знала, что перед сном улыбаться она будет очень счастливо, вспоминая и ожидая новых соприкосновений губ.

***

В комнату к девочкам вдруг открылась дверь, но настолько тихо, что Риз не услышала, зато поднялась с кровати Шилья. Она знала пришедшего человека. Высокий статный третьекурсник взглядом указал на дверь, и будто всё зная, студентка накинула на плечи халат и также тихо покинула комнату. Сначала тень парня, а за ним еще одна, прошла вглубь комнаты к кровати Медной.

Пока один быстро накладывал полог тишины на комнату, второй, стоя над кроватью, снял с себя футболку и отбросил её в сторону. После чего широкая рука накрыла губы Риз и надавила так, что сон сняло почти сразу. Она открыла глаза, и только когда поняла, что над ней нависла неизвестная фигура, попыталась вскочить, но на неё сели верхом, не отрывая руки от рта.

— Метрик, я закончил, — шепнул высокий голос откуда-то слева, и на лице первого исказилась гримаса злости, что у Риз всё похолодело внутри.

Она еще не до конца понимала, что происходит, повернула голову — кровать Шильи была пустой. Взвизгнула в руку, но это никак не напугало парня. Она его не знала. Может, видела мимолетно эти золотистые волосы и голубые глаза — внешность типичная для богатого красавчика, но с ним никогда даже не разговаривала.

— Что, сука, на мальчиков потянуло, да? — прошипел он, отрывая руку. Теперь пусть кричит, уже наплевать. Уже не услышат. — Богатенького захотела?

Но Риз, полная страха, попыталась вместо крика выползти из-под парня, и у неё это даже немного получилось: она смогла приподняться на подушке и осмотреть второго. Он стоял у двери, снимал футболку, тоже стал подходить.

— Что происходит? — почему-то шепнула она, будто боясь нарушить покой самой ночи; будто кого-то могла разбудить. Но еще ничего не знала.

— Ах, «Что происходит?» — наигранно вежливо передразнил её Метрик. — А я тебе скажу, что происходит. Из-за тебя и твоего королька мою сестру отчислили из академии. Отец такую взбучку ей устроил, пока ты тут спишь, видишь десятый сон, горя не знаешь… Наша семья обанкротилась, а я вылечу из школы через месяц!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Его голос был страшно вежливым, и это всё еще не избавляло от того факта, что на ней сидел парень; что слева встал второй ученик, преграждая путь к отступлению. Риз не понимала, к чему всё шло, но только лишь поняла, что за сестру пришел мстить старший братик. Что-то она припоминала — у Аниты был родственник на год старше в этой академии, но ей настолько было плевать на девчонок, что она не заостряла внимание на такого рода информации.

И пока думала, Ньюман старший приподнялся над ней, вдруг выдернул одеяло, оставляя Риз лежать под незнакомцем в майке да в белье. Какого черта тут происходило? Животный страх перед ним липкой смолой обволок тело, и даже когда Риз рванула вперёд, чтобы выбраться из-под него, Метрик схватил ее за руки и прижал над головой к стене. Неведомая сила стала держать ладони на том месте, на котором их оставили висеть, пока руки Метрика опустились на девичью грудю и больно сжали, заставляя Риз прикрикнуть.

— Какого черта? — догадалась она, к чему всё шло. Голос Риз сорвался на крик, а тело задыхающейся на суше рыбой стало дрыгаться под парнем. — Немедленно слезь с меня! Помогите!

— Кричи сколько влезет! — Громкий шлепок по лицу заставил резко отвернуться от парня и замереть, прислушиваясь к обжигающему чувству на лице. Силы на удар не пожалел: на секунду даже в глазах потемнело. И лучше бы зрение не возвращалось, потому что перед самым её лицом второй парень приспустил штаны и возбуждал ладонью свой детородный орган. — Чем сильнее орешь, чем больше я чувствую извинения за сестру.

— Да я же ничего не сделала! — вновь вскрикнула она, отворачивая лицо от второго ученика. — Отпустите! Кто-нибудь! Профессор Ридмус!

Но как же жалок был её крик. Как жалок был визг, когда Метрик разодрал её нижнее бельё и до синяков сжимая бедра, раздвинув их и пристроился между, приспуская и свои штаны, возбуждая орган рукой. Его эта сука совсем не привлекала, приходилось думать о чем-то светлом и прекрасном, чтобы отомстить так, как хотел он. Он даже брезговал это делать, но понимание, что он уничтожит этим Риз морально, отомстит принцу, ведь он тоже причастен к изгнанию Аниты, возбуждало Ньюмана старшего. Риз всё еще орала, брыкалась, но пара заклинаний, и её ступни приклеились к кровати, широко раздвинув ноги перед названным гостем. Она даже не сможет брыкаться, что еще больше уничтожит Риз. Третьекурсник не собирался доставлять себе удовольствие. Ему тоже будет неприятно на сухую, но, черт возьми, просто подумать о том, как она будет рыдать, лежать, стонать от боли…. Жаль, что он не мог отправить будущее выражение лица сучки своей сестре. А вот обрезать её волосы в конце — это будет неплохим подарком.

Риз пыталась, честно. Она не понимала, но тело просто будто сковало от ужаса, хотя на самом деле причиной было заклинание. Еще один удар по лицу, но уже от другого ученика. Боль, через которую она не чувствовала, как её схватили за волосы и придвинули к краю кровати, развернув лицо ко второму члену.

— Сюда смотри, Медная!

Ощутив, как что-то горячее и твёрдое коснулось её внизу, Риз, полная отчаянья, закричала так сильно, как только могла, скрывая голос до хрипоты.

14. Грехи детей

Настойчивый стук разбудил Генриха среди ночи. Кто-то очень хотел его видеть прямо сейчас, потому что непрерывно барабанил по двери.

— Генри, вставай! — услышал он тихий, но взволнованный голос Роберта. Вряд ли друг стал бы ломиться к нему в комнату среди ночи просто так. Хотя мысли, что могло случиться что-то серьезное, у него даже не возникло.

Сев в постели, Генрих поправил растрепавшийся во сне хвост, в который собрал волосы с вечера, и бросил взгляд на кровать Винсента. Тот даже не проснулся, наверняка опять поздно вернулся от Евы. Генри со вздохом поднялся с кровати и прошел к двери, лишь бы прекратить этот стук. Роб чуть на него не свалился, когда он резко рванул дверь на себя.