Семинарист - Протоиерей Александр (Акулов)

хотя сама приходила в храм от случая к случаю. Ей было тяжело выстаивать все службы, тем более, что она ничего не понимала, а спрашивать у священника почему-то стеснялась. Но вот и отец тяжело заболел, а за пару дней до смерти попросил, чтобы к нему позвали священника для исповеди и Причастия. Так первый раз Таня познакомилась с отцом Андреем. После Причастия священник долго разговаривал с девушкой на кухне за кружкой чая и сказал, что ей непременно надо начинать более глубокую церковную жизнь. Об этом просил её отец, посчитав, что не вправе сам это сказать дочери. Татьяна без слов согласилась и уже через два дня похоронила его рядом с могилкой мамы. Вот с тех пор Татьяна стала более серьёзно относиться к церкви и к своей духовной жизни.

А ещё она мечтала и очень хотела полюбить так, как это было у родителей. Татьяна почему-то даже не сомневалась, что умение любить передаётся по наследству, и она твёрдо решила постараться быть хорошим последователем своих родителей, чтобы не расстраивать их там, на небесах. Она не просто мечтала о такой любви, но и стремилась к ней всей душой верующего человека, испрашивая у Господа благословение, и верила, что именно так оно и произойдёт. А если не так, то лучше вообще никак, рассуждала Татьяна, даже изредка подумывая о монашеской жизни. Но это на крайний случай, если она не встретит того единственного человека, которого полюбит один раз и на всю жизнь, и он так же будет к ней относиться.

От монастыря её категорически отговорил отец Андрей и пообещал, что именно в этом соборе она встретит своего будущего мужа. Правда, не назвал сроки, но Татьяне и этого было вполне достаточно для терпеливого ожидания обещанного. Но всё равно она долго не могла понять, как это может произойти, пока однажды не увидела в храме Петра, как и предполагал батюшка.

Было видно, что этот молодой человек делал только первые шаги в церкви, но что-то особенное в нём привлекало Татьяну. Он был каким-то настоящим, что ли, не могла толком объяснить Таня своё отношение к этому симпатичному незнакомцу. Вот, пожалуй, главное и первое впечатление, которое каждый раз при их заочных встречах заставляло учащённо биться сердечко девушки.

И когда она позже узнает, какие причины приводили Петра в храм, то только с восхищением удивится Промыслу Божию: какими неисповедимыми путями люди приходят ко Господу! Но это будет намного позже, а сейчас Пётр с Татьяной покупали свечи в храме и усердно писали записки.

До службы оставалось минут пятнадцать, когда внимание Петра привлёк человек, только что зашедший в храм. В относительной темноте он не мог внимательно рассмотреть черты лица, но эти глаза нельзя было перепутать ни с какими другими. Да и поверить Петру в то, что мимо него только что прошёл живой Святоша, было крайне сложно. Этого просто не могло быть!

Он попросил прощения у Татьяны и, взяв свечи, медленно, чтобы не привлекать внимания, пошёл за Святошей. Пока Пётр расставлял свечи, даже забыв про молитвы, Святоша встал у аналоя в глубине церкви, где обычно проходит исповедь. Уже через пару минут Пётр увидел отца Андрея, который начал читать молитвы для исповедников. И первым среди них стоял Святоша, в этом уже не было сомнений. Даже рабочая одежда и седая щетина не могли скрыть Святошу от глаз Петра. Он просто обалдел от такого открытия и чуть ли не бегом выскочил на улицу. Слава Богу, что Татьяна этого не заметила, внимательно слушая ход службы.

На улицу вышел уже не влюблённый Пётр, а довольный Кирпич, который тут же опьянел от реальной возможности заработать пятьдесят кусков «зелени». «Вот и квартирка для нас нарисовалась», – подумал Кирпич, набирая номер телефона.

– Ментол, привет, только не бросай трубку, – быстро поговорил Кирпич, боясь потерять связь. – Я нашёл Святошу.

– Давай, продолжай, – еле сдерживая себя от восторга приказал Ментол.

– Он здесь под Киевом, в женском монастыре, – коротко ответил Кирпич, оглядываясь по сторонам и боясь, что его услышат.

– Прямо-таки в женском, – хотел пошутить Ментол. – И что он там делает?

– Сейчас на службе. А так, хрен его знает, как он здесь оказался.

– Значит, мертвец живёхонький, Богу молится, а мы за него водку пили, как за дохлого.

– Ну, типа того. Так что делать-то будем?

– Не торопись, Кирпич. Давай ко мне, здесь и покумекаем, – предложил Ментол, наливая себе большой бокал коньяка.

– Только я прямо сейчас не могу, не один я здесь, – виновато произнёс Кирпич, оглядываясь по сторонам и боясь увидеть Татьяну.

– А как ты там вообще оказался? – удивился Ментол, закусывая коньяк долькой лимона.

– Приехал на службу с подругой, – коротко оправдался Кирпич, прикрывая рукой телефон.

– Надо же, молитвенничек нашёлся, – съязвил Ментол. – Ладно, приезжай, когда освободишься. Думаю, что Святоша уже никуда не денется от нас. Отбой.

Кирпичу надо было бы радоваться такой удаче, а он почему-то вдруг так загрустил, что аж сердце как-то не привычно заныло. А когда зашёл в храм, то вообще чуть не заплакал. Он подошёл к Татьяне, показал, что будет стоять справа, и, неуклюже, словно стесняясь, перекрестился, заняв место под иконой «Нечаянная радость».

Святошу он больше не видел, да и службу с трудом выстоял, думая о вещах, совсем не духовных. Что-то терзало его изнутри, разболелась и голова, и сердце. Настроение было ужасным, и как ему дальше поступить с Татьяной он точно не знал. А какие были планы на это воскресение!

После службы к нему подошла Татьяна и, посмотрев на икону, спросила:

– А вы знаете, Пётр, что здесь изображено?

Пётр внимательно посмотрел на икону, на которой какой-то человек стоял на коленях перед иконой Богородицы.

– Наверное, какой-то святой молится Богу?

– Да никакой он не святой, а настоящий разбойник, – улыбнулась Татьяна.

– Разбойник на иконе – это интересно, – задумался Петя, всматриваясь в икону.

– Здесь изображён разбойник, который каждый раз, когда шёл на преступление, просил помощи у Бога, – начала рассказ Татьяна. – И вот как-то, в очередной раз готовясь к преступлению, он услышал гневный голос, исходящий от иконы: «Сколько вы будете мучить моего Сына своими грехами!». И тут же из ран младенца-Христа потекла кровь, которая так и осталась на иконе. Это как сегодня, когда наши бандиты носят огромные кресты, а творят такие безобразия…

– А вы откуда это знаете? – удивился Петя, машинально поправляя свой нательный крест большого размера.

– Да в кино видела, – честно призналась Татьяна, улыбнувшись смущённому Петру.

От этого рассказа про икону Петру совсем стало худо. Он резко отвернулся от святого образа, боясь увидеть самого себя на месте этого бандита.

– Может, пойдём на улицу? – как можно спокойней предложил Пётр.

Татьяна согласилась и первая вышла из храма.