Раэль - Ольга Терц

не ходи в школу Габи, не общайся с родителями, работай удаленно. Теле все равно нужен покой. А там глядишь, и найдутся силы все рассказать. Не бойся, он сможет это принять, он уже большой мальчик.

— Хуже всего то, что я пока не могу этого принять. Я начинаю себя ненавидеть. У меня постоянная агрессия, направленная на себя. Мне надо показаться психиатру.

— Ты права, мне тоже, наверное, надо.

Психиатр сделал многое, чтобы им помочь, он рекомендовал им снова походить на психотерапию, чтобы справиться с этой тяжёлой ситуацией. Тем более, что Вин со временем начал отстраняться от Раэль, не в силах простить, что из-за нее погиб будущий ребенок. А Раэль начала себя резать, чтобы усмирить душевную боль. Она делала тонкие порезы на внутренней стороне бедра и безучастно смотрела, как выступала кровь на этих порезах.

Только Габи своим существованием хоть как-то примиряет их. Если бы его не было, их семья могла попросту развалиться, а чувства друг к другу — не пережить такого испытания.

Габи, конечно, сразу почувствовал, что что-то не так. Он думал, что родители скрывают от него какую-то страшную болезнь мамы и от этого стал нервным и плохо спал. Он всё время обнимал теперь Раэль, словно боялся потерять. А Раэль была как тень, но была рядом, все время рядом. Венера тоже поддерживала ее, как могла, она ни в чем не обвиняла дочь и только сочувствовала ей.

Самое неожиданное известие было от Сафиры. Она написала Раэль, что нашла донора и забеременела. И что очень переживает за свою подругу. Призывала встретиться, если у Раэль есть силы и желания. Но у девушки не появлялось ни того, ни другого.

Психотерапевт убеждал ее, что она ни в чем не виновата и что это несчастный случай. Но Раэль ему не верила и не доверяла. Вообще с ней было очень тяжело работать — она стала такой замкнутой и с трудом говорила о личном, а без этого невозможно было ей помочь.

С Вином дела шли лучше — он наконец простил Раэль и обрёл силы, чтобы поддержать не только себя, но ее. А Вину она доверяла гораздо больше, чем психотерапевту. Поэтому скорее только через Вина она стала понемногу прощать себя, убеждая в том, что в ее терзаниях сейчас нет никакого смысла — она только делает больно себе и своим близким. И ее потихоньку отпускало это тяжёлое чувство вины, которое, как бремя, она несла на своих плечах, так что больше ни на что сил не оставалось.

Глава 19

Между тем постепенно расцветала весна и строительство детского сада уже близилось к завершению. В пруду уже плавали рыбки и уточки, от словно игрушечных зданий разбегались уютные дорожки, небольшие, но крепкие цветущие деревца тянули к небу свои тоненькие веточки, везде пробивалась молодая травка, а в помещениях вовсю шли отделочные работы. Весь детский сад уже сейчас представлял собой идиллическую умиротворяющую картину. Но Раэль больше не приезжала сюда, хотя всё ещё переживала за свой проект — она следила за ходом строительства и отделки по камерам.

Ей очень понравился сад, он получился даже лучше, чем она представляла. Сад, по ее мнению, был важен в этом проекте не меньше, чем комплекс зданий. А здания получились чудесные! У них были обтекаемые немного причудливые формы, большие окна с витражами, а часть комплекса росла прямо из земли и на крыше яслей, откуда она упала, уже зеленела трава и можно было ходить и бегать без опаски — туда поставили надёжное ограждение.

Словом, это был замечательный детский сад и летом он будет готов принять первых ребятишек хоть на круглые сутки.

* * *

У Сафиры беременность протекала нормально и она ждала прибавления в семействе к новому году. Донор прилетал к ней в гости уже трижды и они договорились, что он переедет насовсем в Гелиополис к моменту рождения малыша.

А Морта частенько приезжала к Раэль в гости и они там о чем-то болтали по целым часам. У Морты не было серьезных отношений, не столько в связи с ее работой, но и она сама не хотела связывать свою судьбу с одним и тем же человеком. А уж отношений с андроидом она не хотела тем более — роботы были ей не по нутру. Раэль не могла этого понять — для нее отношения обладали величайшей ценностью и она бы чувствовала себя совсем по-другому, если бы в ее жизни не было Вина и Габи. Это была бы совсем не такая полная и насыщенная любовью жизнь.

И вот у Вина и Раэль наконец-то состоялся разговор с Габи:

— Сынок, нам нужно сказать тебе что-то очень важное.

— Что случилось? — Габи был настороже. Он сразу подумал про маму и не ошибся.

— Дело в том, что мама заболела. Она не сможет родить ребенка, его больше нет внутри у нее в животике.

— Разве такое бывает? Он ведь там был, вы мне сами сказали! — возмутился Габи.

— Да, он был там, но теперь вот так.

— И у меня не будет сестрёнки? — со слезами спросил Габи.

— Ты знаешь, в этом году точно не получится. Может быть, потом, попозже. Маме нужно выздороветь сначала, — дал надежду Вин.

— Вот, мама, а когда я тебя спрашивал, почему ты такая грустная, ты говорила, что все в порядке. Но ничего не в порядке! Мое желание так никогда не исполнится! — Габи уже было не унять, он не хотел смириться с мыслью, что остался без сестры в этом году.

Он кинулся на диван, заплакал и зарылся лицом в большую подушку, отчаянно молотя руками по ней. Вин и Раэль решили не вмешиваться и дождаться, когда мальчик сам успокоится. Время лечит — и в том числе примиряет с действительностью.

Габи теперь рисовал маму, у которой черные руки с крючковатыми когтями, руки смерти, отнимают ребенка — так он все себе это представлял. В рисунках он выражал свои переживания и ему так было проще осознать то, что произошло. Но в школе он по-прежнему хорошо учился и дружил со своими ребятами. Теперь весь класс знал, что мама Габи потеряла ребенка, Габи просто был не в состоянии такое скрывать.

Его больше всех утешала Танит, которая была к нему неравнодушна. Он наконец обратил внимание на это и стал больше с ней общаться вдвоем. Он понял, что эта девочка не менее интересна, чем Рати и что ему она даже больше