Взвод - Андрей Ливадный

— К техническим боксам! — скомандовал лейтенант. Машина плавно перевалила через низкий бортик, проехала по клумбе и оказалась на ровной площадке строевого плаца. Впереди смутно белело низкое бетонное ограждение технического паркинга. Багиров притормозил, потом, отыскав взглядом въезд, круто вырулил в сторону, но Лозин остановил его, жестом указав: всё, приехали.

— В чем дело, командир? — раздался снаружи осипший голос старшины.

— Остановимся тут, — ответил Иван, выходя из машины. — На паркинге и так не протолкнуться. Всем занять позиции по периметру. Следить за подступами. Булганин, со мной.

Бойцы один за другим исчезли в дождливом мраке, а лейтенант со старшиной пошли напрямик к техническим боксам. Проходя мимо посеченных осколками и прошитых пулями внедорожников, Степан лишь хмыкнул, когда подле машин запах озона перебили флюиды разлагающейся плоти.

Внушительные ворота консервационного ангара были плотно сомкнуты.

— Подожди, Степан… — Лозин быстро обезвредил установленное им неделю назад взрывное устройство и только после этого распахнул тяжелые створки.

Внутри бокса было сухо. Проливной дождь с шелестом хлестал по пластиковой крыше, вода гулко плескалась в стоках, но больше никаких звуков не доносилось со стороны улицы, и это радовало…

Старшина пошел к боевой машине, ласково провел рукой по прохладной броне.

— Живем, лейтенант… — с хрипотцой произнес он. — Нам бы тебя неделей раньше, не хоронили бы тогда ребят… — глухо добавил Степан, открывая кормовой люк.

— Заводи, — распорядился Иван. — Бортовой компьютер пока не включай, все на ручном управлении. Зови ребят. Нужно успеть загрузить боекомплекты, пока у этих тварей погода нелетная.

* * *

Всемером они быстро справились с погрузкой. Дождь, вопреки ожиданиям, не прекратился, непогода разбушевалась всерьез, шквалистый ветер гнал по небу тяжелые напоенные влагой облака, и старшина внезапно обратился к Лозину с просьбой:

— Командир, жаль бросать «БМВ». Может, дашь мне Багирова, а?

Иван на секунду задумался, потом согласно кивнул. Лишняя техника не помешает.

— Багиров, будешь идти бампер к бамперу, понял? Я накрою вас сенсорной защитой. А ты, — он обернулся к Степану, — не геройствуй. Огонь открывать только в крайнем случае.

— Ладно, не маленький… — ответил Булганин.

— Всё, тогда по машинам. У нас осталось два часа до рассвета. Нужно проскочить незамеченными во что бы то ни стало, иначе вся операция потеряет смысл.

…Не включая фар, они выехали на улицы мертвого, мрачного, мокнущего под дождем города. Коробки зданий тесно обступали пустые улицы, по которым, смывая мусор, текли бурлящие потоки воды, с грохотом низвергаясь в колодцы ливневой канализации.

В кабине БМК было сухо и тепло, экраны внешнего обзора отсеивали пелену дождя, убирали мрак, отчего контуры зданий казались контрастными. Иван вел боевую машину по пустым улицам, вспоминая, как пробирался окраиной города неделю назад, еще не ведая, найдет ли ребят, и вот в эту темную грозовую ночь перед ним наконец забрезжил лучик надежды.

Он возвращался не один, несмотря на безумие жестоких схваток, потери, лишения…

Сейчас пройденный путь казался страшным, невероятным, но в душе росло новое чувство — исчезла обреченность, пришло понимание того, что не было напрасных, бессмысленных жертв, он возвращался на базу МЧС не только с выжившими людьми, но и с бесценной, необходимой как воздух информацией, которую еще предстояло осмыслить.

Замороженные в скафандрах тела Чужих должны пролить свет на многие, не имеющие сейчас ответа вопросы.

Победа его взвода заключалась не в количестве уничтоженных врагов и сбитых кораблей, а в том, что они доказали: Чужие уязвимы, с ними можно бороться, значит, есть реальный шанс отыскать разрозненные остатки цивилизации, объединить их и дать настоящий отпор внезапно обрушившейся на Землю иной форме жизни.

…Дождь пошел на убыль перед самым рассветом, когда две машины уже пробирались по лесной дороге.

Миновав очередной поворот, Иван увидел распахнутые ворота скрытой в прибрежном лесу базы.

Никаких тревожных следов, все пусто и тихо, лишь первая, отбитая у Чужих БМК стоит не под навесом, а загнана внутрь одного из зданий через специально сделанный пролом в стене.

Он завел боевую машину под навес, оставив место, чтобы Багиров мог припарковать рядом «БМВ». Выключив питание пульта, Иван открыл расположенный над головой люк и вылез на мокрый скат лобовой брони.

Оглядевшись, он хотел отдать приказ, но заготовленная фраза вдруг застряла в горле: на пороге неказистого одноэтажного здания стояла Настя, неотрывно глядя на осунувшегося, похудевшего Ивана.

Спрыгнув с брони, Лозин, забыв обо всем, шагнул ей навстречу, Настя тоже сделала неуверенный шаг вперед, словно не могла поверить, что перед ней не призрак; они встретились на полпути между навесом и зданием, молча, с надрывной внутренней болью облегчения прижались друг к другу и застыли, не смея даже вздохнуть, пока хрупкую тишину не нарушил чавкающий звук пневматического уплотнителя открывшегося люка, сопровождаемый зычным голосом старшины:

— Выгружаемся, ребята. Похоже, приехали…

Часть 3. Ксенобиане

Глава 7

База МЧС России…

Возвращаясь, Лозин не загадывал, что именно намерен предпринять дальше. Он вел отряд лесными дорогами, думая лишь о ежеминутных проблемах выживания, но теперь, оказавшись в относительной безопасности, Иван внезапно ощутил, что бремя ответственности не стало легче, не упало с его плеч, а, напротив, лишь усугубилось.

Все смотрели на командира, ожидая дальнейших решений, постановки новых задач, и лейтенанту волей-неволей пришлось вникать во все тонкости сложившейся к моменту их возвращения ситуации.

Неожиданная встреча с Настей, острая из-за внезапных, недовысказанных чувств, вновь всколыхнула его огрубевшую душу, но краткий миг молчаливой близости, нарушенный голосом старшины, заставил их смутиться, а затем на Ивана навалилось столько забот, что он не смог даже толком выспаться после многодневных боев и скитаний.

Замаскировав машины и разместив бойцов, Лозин первым делом спустился в центральный зал, который они с Джоном осматривали в тот памятный день, когда отыскали базу, и сразу понял, что немедленно решить свои личные проблемы или просто завалиться спать ему не светит: лейтенант увидел, что, вопреки его строжайшему запрету, добрая половина компьютерных комплексов включена в работу.

За одним из терминалов сосредоточенно работал Херберт. В помещении стоял характерный неназойливый шум — внутри процессорных блоков тихо вращались вентиляторы охлаждения, попискивали индикационные сигналы, фотопринтеры с равномерными щелчками выбрасывали в поддоны десятки отпечатанных копий каких-то данных.

Заслышав шум шагов, Херберт повернулся вместе с вращающимся креслом и, увидев Лозина, вскочил, не скрывая радостного волнения.

— Иван?! — Он запнулся, нарвавшись на холодный взгляд Лозина.

— Что это значит, Джон? — резко осведомился лейтенант, отвечая на рукопожатие. — Я же запретил включать компьютерную сеть!

— Успокойся, твой запрет не нарушен. — В голосе Джона прозвучала обида.

— Тогда объясни мне все это! — Лозин одной рукой указал на работающие терминалы, одновременно протягивая Херберту его драгоценный ноутбук.

Джон принял переносной компьютер, как великую ценность, и тут же спросил:

— Как Биш?

— Он умер… — сухо ответил лейтенант. — Я жду объяснений, Джон. — Лозин сел в кресло, ощущая, как с новыми внезапными проблемами вместо облегчения возвращается свинцовая усталость.

Херберт отложил в сторону ноутбук и сел напротив за овальный стол.

— Может, тебе лучше выспаться, Иван? — спросил он. — Я уверяю, что твой запрет не нарушен и база никоим образом не демаскирована.

— Нет уж… — остывая после внезапной вспышки гнева, ответил Лозин. — Выкладывай, что ты тут начудил!

Херберт нахмурился. Его знание русского языка порой не позволяло Джону адекватно реагировать на некоторые речевые обороты.

— Я не чудило, а ученый, — внезапно с вызовом заявил он.

Лозин поднял на него усталый взгляд.

— Не цепляйся к словам. Давай по существу.

— Хорошо. — Херберт сцепил пальцы рук в замок. — Могу тебе сообщить, что, по открытым для общественности сведениям, к январю этого года на орбитах вокруг Земли обращалось восемнадцать тысяч искусственных спутников. Заметь, это открытая информация, то есть данная цифра значительно преуменьшена, в нее не включены объекты, относящиеся к военным орбитальным группировкам различных стран.