К свету - Андрей Дьяков

— Давай обратно в люк! По скобам и наверх! — заорали бойцы, глядя на таджика через решетчатый потолок лифта.

Но Фарид не успел. Ствол автомата не выдержал раньше, согнувшись. Что-то отчетливо лязгнуло, лифт дернулся и стремительно заскользил вниз, в колодец с черной водой. «Калаш» полетел следом. Поднялась туча брызг. Клетушка камнем ушла на глубину, увлекая бойца на дно шахты.

— Фаря-а-а!!! — Кондор навис над проемом, заглядывая вниз.

Сбоку мелькнуло тело Тарана. Пролетев «ласточкой» вниз, сталкер вспорол толщу воды. Путники замерли у края, вглядываясь в мутную круговерть под ногами. Прошла минута… другая… В напряженном ожидании Глеб кусал губы. Кулаки его непроизвольно сжимались.

Наконец на бурлящей поверхности показалась знакомая макушка наставника. Зацепившись за ближайшую скобу, Таран отрицательно помотал головой. Кто-то рядом выругался. Глеб же, напротив, облегченно выдохнул. Хотя бы его наставник остался жив…

— Не вышло… К лифту не подобраться. Покорежило все… — Таран тяжело поднялся по скобам. Мальчик помог ему вылезти на платформу, подал брошенный впопыхах противогаз. Капли воды стекали по прорезиненной ткани комбеза, образовывая на полу неровные лужицы. Внизу шумела вода. Путники молчали. Перед мысленным взором Глеба все еще стояли раскосые глаза Фарида. Удивительно, но страха в них не было.

* * *

Ишкарий обнаружился в соседнем закутке. Скорчившись на полу, сектант хлюпал носом и бессвязно, не переставая, бормотал вполголоса.

— Совсем расклеился наш проповедник… — Шаман легонько ткнул бедолагу носком ботинка. — Вставай, болезный, пошли уже.

Остатки отряда поднялись по наклонному коридору. Скрипнула проржавевшая гермодверь. В открывшуюся щель ворвался дневной свет. Сталкеры, щурясь, вышли под открытое небо. Осмотрелись. Неприметная бетонная коробка снаружи выглядела совсем как будка сторожа. Неудивительно, что они проглядели этот вход.

— Как ты теперь без ствола? — спросил Шаман проводника.

— Ничего. Снайперка есть. — Таран расчехлил винтовку, сноровисто собирая сегменты.

С тихим щелчком последняя деталь встала на место. Проводник закинул грозное оружие за спину.

— Теперь куда?

Вместо ответа Таран присел на корточки и начал внимательно рассматривать дорожку из маслянистых пятен на асфальте.

— Я их еще внизу заприметил. Кто-то недавно из бункера соляру таскал. В ведрах, судя по всему.

Сталкеры двинулись по странному следу. Вскоре они вышли к огромному ремонтному доку. Вдоль высоких серых стен плескалась вода. А у причальной секции на волнах качался обшарпанный, видавший виды баркас.

Глава 15. Решением большинства

Пять неприметных фигур, пригибаясь, короткими перебежками двигались вдоль пандуса, то и дело прячась за железными опорами строительных ферм. Корпус суденышка становился все ближе. Глеб кинул быстрый взгляд на баркас. Палуба выглядела пустынно. В иллюминаторах движения также не наблюдалось. Скатившись по сходням, сталкеры вскочили на борт. Вытащив «Пернач», мальчик последовал за наставником в рубку управления. Шаман с Ишкарием спустились обследовать трюм. Свет еле пробивался сквозь грязные обзорные стекла. В рубке было душно. Забытая кем-то, сиротливо стояла на приборной панели бутыль с мутной, отдающей сивухой жидкостью. В углу навалено промасленное тряпье. И опять никого.

Они вернулись на палубу. Вскоре показались механик с сектантом.

— Ни души… — Шаман разочарованно помотал головой. — Зато движок осмотрели. Эта посудина на ходу. И баки заправлены.

— Черт их дери! Кто же с нами в прятки играет? — Кондора прорвало все-таки. — С Ковчегом обделались, с бункером тоже!

Боец в сердцах пнул пустую канистру. Гулко стукнувшись о бортик, та плюхнулась в воду. Кондор зашагал по мосткам наверх. Взобравшись на опору башенного крана, стянул противогаз и заорал:

— Э-э-э-эй! Хозяева! Есть кто живой?! Хорэ шкериться!

Звук голоса прокатился по доку, многократно отразившись от бетонных стен. Над верфями повисла тишина. Лишь вездесущий ветер завывал на все лады.

— Может, мы их того… в бункере притопили? — подал голос Шаман.

— Это вряд ли. Мы ж там все прочесали. — Проводник развернул карту. — Можно еще вдоль пристани пройтись.

— Больше все равно некуда… Веди, Сусанин.

Они покинули док, направившись в сторону Лесной гавани. Впрочем, обстановка здесь не отличалась разнообразием — пустынный пирс, раскиданные в беспорядке такелажные коуши, ржавые якоря и катушка сгнившего от сырости троса. У причала — сгоревший остов судна. И опять ни души. Пустота, разруха и безмолвие повсюду.

Команда остановилась, разочарованно взирая на унылый пейзаж. Слова были лишними. Все устали. Даже Таран как-то сдал. Стоял отрешенно, уперев руки в бока. Хуже всех выглядел сектант. Словно подменили его. Взгляд потерянный, плечи опущены…

— Может, найдется еще… — Глеб подошел к Ишкарию.

— Что найдется?

— Ковчег…

— Негде искать-то больше… — Голос сектанта дрожал. — Негде.

Ишкарий отвернулся, затрясся безмолвно, словно припадочный. Под намордником противогаза невозможно было понять, какие эмоции захлестнули его. Затем стал слышен тихий смех, перешедший в полуистерическое гоготание. Сталкеры застыли, с удивлением наблюдая за сектантом. Тот, наконец, остановился, подошел медленно к краю пристани и, размахнувшись, швырнул в воздух пачку карточек. Бликуя на солнце, фотографии кораблей осыпались в воду, заколыхавшись на волнах.

— Чушь… Абсолютная чушь… Слышите? — Ишкарий поднял голову. — Не было никакого Ковчега! Как вообще можно было в это верить… Свет избавления… Спасутся достойные…

Не веря собственным ушам, Глеб таращился на сектанта.

— А как же «Исход»? — не выдержал мальчик.

— «Исход»? — переспросил Ишкарий, снова засмеявшись. — «Исход»… Шайка маразматиков, придумавших себе романтическую историю о спасении! Слепцы, не желающие видеть дальше собственного носа! Кому мы нужны? Кто будет нас спасать? Все кончено, слышите?! Каким же наивным идиотом я был…

Сектант сорвал противогаз, вытер пот со лба и вдруг подскочил к Тарану:

— Прав ты был, сталкер, когда говорил, что мертвые мы. Прав! Все, что нам уготовано, — догнивать в земле.

Глаза сектанта, казалось, сейчас вылезут из орбит. Вместо лица — жуткая гримаса не то ярости, не то бессилия.

— Отрекаешься, значит, от веры своей? — усмехнулся Шаман.

Сектант замер на мгновение, будто не решаясь произнести вслух крамольное слово, уронил голову.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});