Ленинград. Дневники военных лет. Книга 2 - Всеволод Витальевич Вишневский

населенных пункта…

Во время обеда — сильный взрыв. В кают-компании задребезжали стекла. Оказалось, что в двадцати кабельтовых[105] тральщик подорвал мину. Как ощутим подводный взрыв!..

После обеда опять пошел на сигнально-наблюдательный пункт… Северные форты (в том числе форт «П») и батареи Кронштадта ведут огонь по противнику. Видны залповые разрывы шрапнелей. Стоит тяжелый грохот и гул. Стрелял и Лисий Нос.

…Стрельба продолжалась часа полтора.

Отличное самочувствие: я несколько отдохнул, спал эти дни, принял ванну (на форту быт отлично налажен). Приятна и некоторая перемена в пище. А главное: выключился из работы над пьесой (которая отняла у меня столько душевных сил) и нахожусь в родной семье боевых балтийцев.

Рассказ сигнальщика:

«Наш форт принял боевое крещение вечером 30 августа 1941 года. Крепко от нас досталось подошедшим к границе финнам. Потом отбивали сентябрьские налеты. Весной 1942 года поддержали огнем Н-скую армию, получили от них благодарность. Сообща разбили финнов в дым! Ну, и они нам 1 мая отомстили — жестокая была артиллерийская дуэль. Но главное — июньские воздушные минные постановки на заливе с «хейнкелей» и «юнкерсов». Они продолжались две недели: ежедневные звездные налеты с 12 ночи до 3 утра. Противник появлялся с разных направлений и забрасывал минами на парашютах плесы и фарватеры. До 25–30 процентов мин рвалось сразу. Наши пулеметчики изловчились бить по парашютам, ускоряя этим падение мин и вызывая таким образом взрывы, от которых детонировали и другие мины, уже находившиеся на глубине. Бывали ночи, когда налетало до семидесяти самолетов.

Нами были подобраны на воде алюминиевые футляры мин с обозначением завода, марки, даты и пр. Мины были мощные (до шестисот килограммов) — магнитные и магнитно-акустические».

(Как раз в эти дни с 1 по 15 июня 1942-го там находилась С. К. Это было и ее «боевым крещением».)

Капитан Завалишин — агитатор 1-го зенитного полка — попросил у меня консультацию. Сделал ему почти доклад об обстановке. У него возник ряд вопросов:

— Как СССР поступит в отношении Германии? У народа на сердце — месть.

Я:

— Это все так, но вряд ли надо после победы восстановить против нас весь восьмидесятимиллионный германский народ, тем самым навязывая себе новую войну через двадцать — двадцать пять лет, а то и раньше. История с Гитлером может повториться в новом издании. Он ведь был вскормлен и поощрен Чемберленами и пр.

Завалишин:

— Не поймут краснофлотцы сразу… Они могут ответить: «Фашисты убивали наших детей».

Я:

— Надо суметь объяснить им, если это до сих пор не сделано, в чем заключаются государственные интересы.

Завалишин:

— Да… А все же некоторые командиры считают, что с пленными церемониться нечего…

Я:

— А мне думается, что полезнее в среде пленных приобретать демократически настроенных антифашистов, друзей. В будущем Германия должна стать нейтральной, а еще лучше — дружественной.

Завалишин:

— А если не удастся? Мы и так были слишком добрыми себе на беду.

Я:

— Нас страхует наша мощь, укрепл[енные] границы, возможный блок со славянскими государствами, несмотря на то, что этому-то капиталисты будут всячески мешать.

8 июля 1943 года.

В 6 часов утра. Упорные оборонительные бои на орловско-курском и белгородском направлениях. Крупные потери противника. Сообщается, что немцы ввели в бой до тридцати танковых, мото-и пехотных дивизий с целью взять Курск и срезать Курский выступ (а может быть, и окружить нашу Курскую группировку?). За три дня противник успеха не имел, потерял 1539 танков, 649 самолетов и до 30 000 солдат и офицеров. Масштабно! Немцы подтянули авиацию на орловско-курское и белгородское направления и с запада и с Балкан.

OKW, видя неуспех генерального наступления, 7 июля сообщило о… наступлении Красной Армии и о том, что немцы удерживают позиции, не вводя в дело основную массу танковых дивизий (!). Весьма примечательный оборот дела!

Временами канонада. Готовлюсь к большому выступлению. Погода очень плохая, дождь, небо все обложено. Вой ветра…

На Волховском фронте выступали делегаты Ленинграда, призывая к новым усилиям в борьбе за город…

9 июля 1943 года.

Сегодня солнечно…

На форту ознакомился с рядом закрытых документов: сводки, донесения, радиоперехваты и пр…

Жарко… Сегодня послали в Кронштадт катер за С.К.

Пролетают самолеты: и наши, и противника. Фашистских «визитеров» форт встречает залпами зенитного огня. Любо смотреть, когда они, дымя хвостами, «ныряют» в волны Балтики. «Им уже не вынырнуть!» — смеются краснофлотцы.

Все эти дни немецкие батареи (из Петергофа) обстреливают Кронштадт. Над ним — дымы, доносится смешанный гул канонады и взрывов. Кто бы мог себе представить, что в Петергофе, в Стрельне будут военно-морские базы фашистов?..

Противник подтянул к Ленинграду новые осадные орудия. В районе Пулкова при разрывах тяжелых снарядов — воронки в двенадцать метров диаметром и пять метров глубины. Под Ленинградом у противника пятнадцать аэродромов на южном и семь — на северном направлении. В мае немцы перебросили к Полоцку двести тринадцать макетов самолетов для устройства ложных аэродромов (вовремя обнаружили!). Обстановка у нас накаляется…

…В 7.30 вечера — в клубе, где собралось двести восемьдесят человек (все свободные от вахт). Провел с ними беседу о военной и военно-морской русской традиции. Говорил с увлечением, — внимание бойцов, ощущение переднего края, гул артиллерийских выстрелов — все настраивало подъемно, светло. Тему, как всегда, взял с историческим охватом. Слушали отлично…

К ночи вернулась С. К. Она рассказала мне о своей работе в Кронштадте. Когда она рисовала линкор «Петропавловск» — обстреливали бухту, но многие из немецких снарядов не рвались. Из-за старого флотского суеверия («женщина на корабле приносит несчастье») командир «Петропавловска» побоялся разрешить С.К. жить на корабле, но создал ей отличные условия работы. Над кораблем шефствует Узбекистан, регулярно снабжают команду продуктами. (С.К. угощали шербетом и миндалем, вкус которых нами давно забыт.) Потом С. К. зарисовывала дымзавесы (поставленные с берега и с катеров), маскировавшие выходы в море подводных лодок и других кораблей. В Кронштадте два соединения катеров-дымзавесчиков с разветвленной службой. Завесы ставят быстро: простые, двойные,