Негде спрятаться. Эдвард Сноуден и зоркий глаз Дядюшки Сэма - Гленн Гринвальд

Кроме того, ЦПС активно использует методы «подрыва», которые лежат в основе того, что они называют "обычная реализация законодательства", — сбора доказательств и судебного преследования. В документе под названием "Сеанс виртуального наступления: выход на новый уровень и действия, направленные против хакер-активистов" ЦПС описывает свою атаку «хакер-активистов» под названием "отказ в обслуживании"; по иронии судьбы именно этот метод обычно используют хакеры:

Для разработки методов "Интернет HUMINIT (разведывательная информация, получаемая от агентов)" и "оперативного разрушения влияния" в британских органах разведки действовала команда социологов и психологов. Этим методам посвящен документ "Искусство обмана: подготовка нового поколения к тайным операциям в Интернете". В материалах, подготовленных командой, рассказывается, что ученые из самых разных областей, в том числе социологии, психологии, антропологии, нейронауки и биологии, работали для того, чтобы сотрудники

ЦПC с помощью обмана в Интернете могли достигать максимального эффекта.

Один из слайдов показывает, как создать "диссимуляцию — скрыть реальное", и при этом организовать "симуляцию — показать нереальное". На этом слайде описывается "создание психологических блоков обмана" и "карта технологий", которая используется для осуществления обмана на Facebook, Twitter, Linkedln и других "интернет-страницах".

ЦПС, делая акцент на том, что "люди принимают решения, основываясь на эмоциональных причинах, а не на рациональных", утверждает, что поведение в Интернете обусловлено «отражением» ("во время социального взаимодействия люди копируют друг друга"), «приспособлением» и «подражанием» ("перенятие специфических социальных черт собеседника").

Затем в документе говорится о "Плане операции подрыва". Сюда входят "операция внедрения", "операция уловка", "операция фальшивого флага" и "операция жало". Кроме того, в нем торжественно объявляется о том, что программа подрыва будет полностью готова "к началу 2013 года", поскольку "более 150 сотрудников прошли полное обучение".

В разделе документа "Магические техники и эксперимент" рассказывается о "легитимизации насилия", "провоцировании у объектов наблюдения переживаний таким образом, чтобы они об этом не подозревали" и "оптимизации каналов обмана".

Эти варианты правительственных планов, предназначенных для отслеживания и оказания влияния на общение и распространение ложной информации в Интернете, очень долгое время были темой горячих споров. Касс Санстейн — профессор юриспруденции в Гарварде, предыдущий глава отдела информации и нормативно-законодательного регулирования Белого дома, а также член комиссии по надзору за АНБ — в 2008 году написал провокационную статью, в которой подразумевалось, что нанятые правительством агенты под прикрытием и «псевдонезависимые» адвокаты «внедряются» в группы в Интернете, пишут в чатах, социальных сетях, на веб-сайтах, а также проникают в группы активистов в реальном мире.

План операции ПОДРЫВА Операция внедрения Операция "приманка"

Операция домашняя заготовка Операция фальшивого флага Операция фальшивого освобождения Операция подрыва Операция жало

СЕКРЕТНО//РАЗВЕДКА СРЕДСТВ СВЯЗИ//ДЛЯ США, ПЯТИ ГЛАЗ

Данные документы свидетельствуют о том, что со стадии обсуждения эти возмутительные техники обмана и подрыва репутации перешли на стадию выполнения.

Все факты говорят об очевидном соглашении, которое правительство предлагает своему народу: не создавайте проблем, и вам будет не о чем беспокоиться. Занимайтесь своими делами и поддерживайте или как минимум терпите то, что делаем мы, и с вами все будет в порядке. Другими словами, если вы не хотите, чтобы правительство, которое может следить за вами, посчитало, что вы делаете что-то неправильное, вам необходимо воздерживаться от раздражения властей. Такое соглашение подразумевает пассивность, подчинение и конформность. Самый безопасный способ убедиться в том, что вас "оставили в покое", — вести себя тихо, покладисто и никому не угрожать.

Для многих из нас это привлекательная сделка. Большинство людей убеждены в том, что слежка направлена на благо и приносит обществу пользу. Эти граждане считают, что они недостаточно интересны для того, чтобы правительство обратило на них свое внимание. Я часто слышу что-то вроде: "Я очень сомневаюсь в том, что я могу быть интересен АНБ", "Если им захочется подслушивать мою скучную жизнь, то флаг им в руки". Или:

"АНБ неинтересно, как ваша бабушка пересказывает рецепты и как ваш дедушка говорит о стратегии своей игры в гольф".

Такие люди убеждены в том, что они не станут объектом слежки правительства, потому что они ведут себя тихо и не представляют угрозы, — и поэтому они отрицают то, что это происходит, не думают об этом или всецело это поддерживают.

Вскоре после того как вышла наружу история об АНБ Лоуренс О’Доннелл с телеканала MSNBC брал у меня интервью. Он пытался высмеять мнение о том, что АНБ "большой, страшный, следящий за всеми монстр". Подводя итог, он сказал:

"Мои чувства на настоящий момент… мне не страшно… тот факт, что правительство собирает [данные] на таком гигантском, масштабном уровне, означает, что правительству еще труднее найти меня… и я им абсолютно неинтересен. Таким образом, на этой стадии я не ощущаю для себя никакой опасности".

Хендрик Герцберг из New Yorker имеет схожие взгляды на опасности, которые таит в себе слежка. Он признает, что "существуют причины беспокоиться о повсеместном распространении слежки, чрезмерной секретности и скрытности". "Но точно так же существуют и причины сохранять спокойствие", например опасность "гражданским свободам весьма абстрактна и сомнительна". Рут Маркус, корреспондент Washington Post, недооценивает силы АНБ. Она заявляет, что ее "метаданные совершенно точно никто не изучал".

В каком-то смысле, О’Доннелл, Герцберг и Маркус правы. Правительство Соединенных Штатов действительно "абсолютно не намерено" следить за такими людьми, как они, — за теми, кто считает, что опасность, которую таит в себе слежка, "абстрактна и сомнительна". Дело в том, что журналисты, которые посвятили свою карьеру преклонению перед наиболее влиятельным представителем правительства — президентом, который по сути и является "верховным главнокомандующим" АНБ, — и поддержке его политической партии, редко, если это вообще возможно, рискуют попасть в немилость.

Конечно, преданным сторонникам президента и добропорядочным гражданам, которые не сделали ничего, что могло бы привлечь негативное внимание со стороны власть имущих, нет причин бояться того, что за ними установят наблюдение. Это верно для каждого общества: те, кто не создает проблем, нечасто становятся объектом репрессивных мер. Они могут верить в то, что никаких репрессивных мер и не существует. Но настоящий показатель того, является ли общество свободным, — это то, как оно обращается с диссидентами и другими маргинальными группами, а не то, как оно относится к своим защитникам. Даже в мире, которым правит самая ужасная тирания, преданные сторонники власти защищены от карательных мер со стороны государства. В Египте во времена правления Мубарака арестовывали, пытали и расстреливали тех, кто выходил на улицу и призывал к свержению политика, а не тех, кто поддерживал его или просто оставался дома. В Соединенных Штатах гуверская слежка устанавливалась за лидерами Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения, коммунистами, антивоенными активистами и борцами за гражданские права, а не за законопослушными гражданами, которые держали рот на замке и ни слова не произнесли о социальной несправедливости.

Чтобы чувствовать себя в безопасности и знать, что за нами не следят, мы не обязаны быть преданными сторонниками существующей власти. И ценой неприкосновенности не должно быть воздержание от оппозиционных или дерзких взглядов. Мы не должны испытывать желание жить в обществе, основное правило которого заключается в том, что нас оставят в покое, только если мы будем вести себя послушно и будем вторить журналистам, поддерживающим действующее правительство.

Помимо этого, ощущение неприкосновенности, которое присуще определенной группе лиц, поддерживающих власть, не может не быть иллюзорным. Это становится очевидно, поскольку принадлежность к партизанам немедленно формирует ощущение опасности, связанной с тем, что за ними следят. А вчерашние чирлидеры сегодня могут легко стать диссидентами.

В 2005 году, когда АНБ безосновательно занималось прослушкой телефонов, большинство либералов и демократов считали программу слежки Агентства опасной. Конечно, отчасти это было логично: Джордж Буш был президентом, и демократы увидели возможность нанести ему и его партии политический вред. Но в некоторой степени страх был оправдан: поскольку они считали Буша коварным и опасным, в их глазах программа наблюдения под его контролем не предвещала ничего хорошего, и они, являясь его политическими оппонентами, попадали в зону риска. Соответственно, республиканцы поддерживали и соглашались с действиями АНБ. Для сравнения: в декабре 2013 года демократы и прогрессивисты превратились в преданных защитников АНБ.