Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой - Алексей Игоревич Ильин

еще. Вот только что?

Вот уже неделю я никак не мог подобрать ключик к артефакту, а безликие не хотели меня почтить своим вниманием, сколько бы я ни медитировал и ни отмокал в ванне. Я даже пару раз полноценно уснул и проснулся, потому что замерз – вода, как оказалось, имеет свойства быстро остывать. Кто бы мог подумать.

У меня вообще начало складываться впечатление, что безликие дают мне задание, а потом наблюдают за тем, как я справляюсь. Может быть, даже ставки делают: за какое время справлюсь, справлюсь ли сам или помощь понадобится, справлюсь ли вообще? Вот только пока задание не выполнено, они не появятся, чтобы не иметь искушения как-то мне помочь, потому что именно их помощь в ставках не учитывается. Но я не артефактор, вашу гребаную… Как я могу сделать то, о чем имею лишь очень слабые представления? Да еще и в сфере, которая мне вообще незнакома.

– Так, а если попробовать вот так? – и я попробовал аккуратно запустить свернутое в сферическую форму заклятье замедления времени в янтарь, используя магический щуп – заклинание из арсенала земли, да еще и так, чтобы оно соприкоснулось с заклятьем спирали, но не нарушило его, а мягко вплелось на определенных участках.

Как только я коснулся своеобразным щупом медовой поверхности, как янтарь недовольно зашипел и начал плыть. Я сразу же убрал щуп, а затем и развеял заготовленное заклятье.

– Чтоб тебя! Как, вот как мне замкнуть все, если я даже основное заклятье ввести в форму не могу!

Ко мне подошел Паразит, который до этого наблюдал за моей возней, развалившись на кровати. Сев на ковер, а я проводил свои исследования на полу, чтобы падать было не больно, если вдруг что, кот еще пару минут наблюдал за мной. Потом подошел и тронул лапой. Это было странное касание. Паразит не выпустил когтей, не поцарапал, не куснул просто так, походу, а именно коснулся мягкой лапой, словно привлекая внимание.

– Что? Решил посмеяться на тему того, насколько у тебя тупой хозяин? – я все же бросил заготовку. Только не об стену, а на пушистый ковер и очень осторожно, чтобы не повредить. Все-таки основная стихия в виде воды – это очень хорошо, потому что будь это огонь, разбил бы уже совершенно точно к хренам собачьим, и еще попрыгал бы на останках древнего артефакта. Потом бы, правда, долго сокрушался и лихорадочно думал, где я еще возьму такую штуку, вот только было бы поздно что-то менять. А сейчас нет, подумал о последствиях, прежде чем совсем уж откровенную дурость проделывать. Такие мои, чисто рефлекторные действия меня самого иной раз в ступор вводят, но ничего, привыкну. Надеюсь.

Паразит тем временем снова тронул меня лапой, что характерно, опять не выпуская когтей. Просто привлекая внимание.

– Ну? Тебе что-то надо? Иди к Назару Борисовичу, он лучше знает, сколько тебе валерьянки на буженину нужно накапать. – Кот ударил себя лапой по лбу и очень по-человечески вдохнул. – Так, вот это уже совсем нездорово, – пробормотал я, глядя, как он подходит к артефакту и трогает его лапой, а затем садится и принимается смотреть на меня немигающими желтыми глазами. – Ты хочешь мне что-то показать? – спросил я у Паразита осторожно, оглянувшись при этом, чтобы проверить, не подсматривает ли кто-то, а то махом пригласят кланового целителя из-за того, что Константин сошел с ума и разговаривает с котом.

Кот тем временем кивнул и, в очередной раз дотронувшись пушистой лапой до артефакта, начал медленно исчезать. Когда исчезновение дошло до морды с пошлой ухмылкой, то кошак резко перестал исчезать и появился в том же месте, где только что сидел. После этого уставился на меня.

– Не понял, и что ты хотел мне этим продемонстрировать? – я потер лоб, пытаясь врубиться в эту пантомиму. Кот закатил глаза, затем снова еще медленней дотронулся до артефакта лапой и начал исчезать, чтобы, исчезнув не до конца, резко появиться. Я пару раз моргнул, а кот зарычал, подбежал ко мне и ударил лапой по голове, на этот раз слегка оцарапав лоб. А потом, когда я закончил материться, снова повторил все свои действия.

И тут до меня дошло. Я ударил себя по лбу и зашипел, потому что хлопок пришелся точно по царапине. Точно! Какой же я идиот. От избытка чувств схватил Паразита и потискал возмущенно рыкнувшего кота.

– Какой ты умный кот, это просто нечто. У меня иногда возникает мысль, что чеширы – это не совсем животные в том понимании, в каком мы их воспринимаем. – Кот, которого я уже отпустил, посмотрел на меня презрительным взглядом и принялся тщательно и демонстративно вылизываться, особенно в тех местах, где я его предположительно потрогал. Я же, не обращая на него внимания, приступил к поступательному внедрению заклятья в заготовку, с резким обрывом в конце, что позволяло выйти из собственной памяти в тот момент, в какой я сам захочу, а не потеряться в глубинах памяти навечно, застряв в спирали.

Оставалось понять один момент – как сделать этот артефакт применимым к другим людям, не владеющим пространственной магией.

Так как разум практически не принимал участия во внедрении заклинания, я принялся выполнять эту кропотливую работу, обдумывая то, что произошло в течение минувшей недели. А произошло за это время не так уж и много, но все было достаточно важно и требовало осмысления.

Насчет Насти я ошибся в том плане, что она скажется больной на пару дней. После произошедшего родители девушки приняли решение расторгнуть договор с этой школой, чтобы она доучивалась в не менее престижном заведении. Как я понял из рассказа мрачного Вольфа, это было вовсе не связано с конфликтом. Дело было в том, что подобное могло повториться, а разбираться с довольно непростым кланом Колмаковых, к которому пока принадлежали близняшки, родители Насти не хотели. Тем более что они где-то пересекались на уровне производств и могли потерять что-то довольно для себя болезненное. Так что они поспешили замять дело, тем более что получили нехилый такой откат от Вольфов за обманутые ожидания дочурки.

А ожидала она многого, Вольфы-то были банкирами и практически в одно лицо, точнее клан, контролировали международные переводы, естественно, имея огромный и вкусный контракт с Императорским банком и Центральной Императорской биржей. Такой вот очень небедный клан, с единственным наследником. Не удивительно, что отец Вольфа психовал. Одно дело, личное горе родителей от потери ребенка, и совсем другое дело, если клан лишится наследника. Что тогда? Отдавать в чужие руки? Плюс