Грифоны Васильевского острова. Попаданец в альтернативное время - Юрий Григорьевич Корчевский

Получил медную, отожженную, мягкую. А еще ювелир заверил, что если поделка будет из серебра, то он возьмется делать.

– Что решим?

Лоренцо ждал ответа.

– Смотря сколько будет стоить.

– Ювелир сказал, что зависит от того, сколько серебра пойдет.

– Если в разумных пределах, можем попробовать. На одной оправе не разоримся, а ювелир к такой работе более привычен.

– Хорошо, я сам так думал.

Весь оставшийся день Матвей создавал модель очков. Досадовал на себя, что не измерил длину дужек, чтобы удобно сидели на голове Людовико. Проволоку гнул уже по своей голове. Подогнет, наденет, снимет и подправит. Лоренцо сидел напротив, внимательно наблюдал, он понимал, что Матвей рано или поздно уедет и главным будет он. Поэтому все детали важны. Размеры оправы под стекла подгоняли. У Матвея уже кончики пальцев исколоты проволокой. Но образец получился.

Утром вдвоем отправились к ювелиру, Матвей стекла прихватил. Стоило обсудить с ним, как закрепить линзы в оправе, чтобы не треснули при установке и не выпали.

Ювелир – мужчина средних лет. Это хорошо, опыт имеет, а глаза еще зоркость не утратили.

– Точно такие, но из серебра? – уточнил он.

– Это еще не вся работа. Надо стекла закрепить.

– Можно. Любой ювелир умеет камни драгоценные в перстни крепить.

– Стекло более хрупкий материал. Сколько будет стоить?

– Только после скажу. Надо будет взвесить, сколько серебра пойдет, да приплюсовать работу. Думаю, за день управлюсь. Завтра к вечеру жду вас.

Целые сутки томились оба в тревоге. Что там получится?

Когда пришло время, отправились к ювелиру. Матвей с каждым шагом ускорял ход. Если бы не Лоренцо – побежал бы.

Ювелир встретил их спокойно. Знал бы он, что изготовил и собрал первые в мире очки! Оправа аккуратная, каждое стекло закреплено четырьмя лапками, как камень в перстне. Матвей потряс очками над столом. Стекла не качались, не дребезжали, держались плотно. Теперь главный вопрос.

– Сколько мы должны за серебро и работу? – спросил Лоренцо.

Он старший, он первоначально договаривался.

– Один цехин.

Лоренцо охнул, начал торговаться. Матвей между тем разглядывал оправу. Сделана качественно, пайка аккуратная, швы ровные. Это важно, потому как пользоваться будут люди богатые, а они к качеству любого купленного товара относятся требовательно.

Матвей достал молча из кармана цехин, полученный от Лоренцо за неделю работы подмастерьем. Лоренцо обиженно засопел, но смолчал. Думал цену сбить немного, Матвей поторговаться не дал. Южные народы привыкли торговаться, это обязательная процедура при покупке. Довольный ювелир еще и коробочку приготовил, клееную из рыбьей кожи. Смотрелась неплохо, ювелир знал, как преподнести дорогой товар. Матвей спросил у него, много ли заказов на оправы тот может сделать, скажем, за месяц.

– За месяц? Не знаю. Мне еще серебро приобрести надо. Обычно его доставляют кораблями из испанского королевства.

– Хорошо, если бы у тебя был запас на несколько оправ.

Еще бы! У ювелира зрение хорошее; если и прикладывал очки к глазам, то видеть стал только хуже. Поэтому понять, для чего они, сложно. Матвею и Лоренцо это даже на руку, потому что конкуренты не нужны.

Прямо от ювелира направились к дому Людовико. С землей в Венеции плохо, не хватает, поэтому земля дорогая, участки под дома небольшие, дома теснятся друг к другу и тянутся вверх. И два этажа, и три – не редкость, ибо семьи большие.

Дом Людовико каменный, как и большинство в городе. Дворцы строились из пиленного в карьерах камня, зачастую ракушечника или известняка. Остальные граждане дома строили из природного, дикого камня, потому что пиленый стоил дорого. Дом Людовико в два этажа, наверху крытая терраса. В знойный полдень там хорошо отдыхать – тень, ветерок с моря продувает. На стук дверь открыла прислуга, провела к хозяину наверх, на террасу. Здесь были расставлены лежаки наподобие римских и кресла вокруг низкого столика. И не спеша с друзьями трапезу разделить можно, и в игры поиграть – кости, шахматы. Обзорность с террасы отличная. Участок моря видно, каналы, две улицы, поскольку дом на углу стоит.

Людовико встретил их с распростертыми объятиями:

– Наконец-то! Я весь в нетерпении и ожидании. Давайте скорее!

Тут уж Лоренцо на столик коробочку поставил, крышку поднял, сам водрузил на нос Людовико очки, поправил дужки, чтобы за уши плотно легли.

– Удобно ли?

А Людовико молчит, не может поверить своему счастью, ибо отчетливо видит лицо Лоренцо и свою террасу до дальнего уголка. Осмотрел с террасы окрестности. И все молча от избытка чувств. Потом из глаз его покатились слезы. Матвей отвернулся, как-то неудобно видеть плачущего мужчину. Успокоившись через несколько минут, Людовико платком вытер слезы.

– Простите, нахлынуло. Я так долго ждал подобного момента, когда смогу обходиться без палочки, узнавать лица друзей! Эй, слуги, соберите на стол!

Засуетились слуги. А Людовико сразу о деньгах:

– Сколько я должен?

Лоренцо на Матвея смотрит. Все-таки Людовико – родня и как-то неудобно двести цехинов просить. Однако Лоренцо помнил разговор с Матвеем и осознавал перспективы. Свой карман ближе к телу.

– Двести цехинов! – выдохнул Лоренцо.

– Двести?! – удивился Людовико. Но быстро взял себя в руки. – Слуги! Позовите жену, пусть прихватит мешочек с деньгами.

Сначала было принято уладить дела, потом уже садиться за стол. Любое застолье – обед, ужин, повседневная трапеза либо торжественная, по какому-либо поводу, обязательно с вином – легким, зачастую разбавленным. Считалось, что вино помогает от кишечных расстройств, а еще улучшает кровь.

Жена принесла мешочек. Людовико сам отсчитал деньги, ссыпал их в пустой мешочек, протянул Лоренцо.

– Никакие деньги не заменят мне глаза!

Попробовали рыбу, устрицы, три сорта сыра, маслины, разные орешки – свежие и в меду, а также вино белое и красное. Да еще слуги услаждали слух игрой на мандоле и пением. И просидели так до вечера. Когда начало темнеть, гости засобирались домой. Людовико выделил двух слуг в провожатые, с дубинками, для охраны – все же в мешочке деньги немалые.

У Лоренцо слегка заплетались ноги, но он был весел, пытался петь и приплясывать. Если брать от замысла до готового изделия, у них ушло на изготовление очков две недели. Так делали первые очки. Первопроходцем быть трудно – не отработана, не опробована технология, материалы. Но денег заработали изрядно, Лоренцо столько в руках никогда не держал. И притом радость родственнику доставил. Два дня отдыхали, потом Лоренцо решил заготовки линз отливать. Линзы были круглые, без изысков, диаметром в два дюйма. К ним и оправу сделать проще, и центр определить. Если межцентровое расстояние неправильно определено, то человек толком не сможет пользоваться очками.

Несколько дней варили стекло, делали отливки, на