Проклятие - Нэт Прикли

Он висел рядом, упираясь в темный «потолок» из толстого слоя плавучих водорослей. А под ним, укрепленный сразу несколькими нитями, висел тот самый валун.

— Давай еще один возьмем?

— Давай, — пожал плечами Найл.

— Я сейчас, купол приготовлю. На этот раз к понятию «купол» присовокупилась интонация, сопровождаемая в Южных песках слово «повозка».

Паук вынырнул из-под купола наружу, затем всплыл почти под самый «потолок», быстро закружился. Наверху появилось нечто вроде белого диска.

Лазун, подгибая пятью лапами края круга, двумя задними поскреб брюшко, стряхивая с него воздушные пузырьки. Потом быстренько перетянул края несколькими нитями крест-накрест, соорудив нечто вроде перевернутой миски. Потом начал наращивать вниз края. Правда, воздуха больше не добавлял, и Найл понял почему — при избытке газа он просто перевернет «миску» и выскользнет наружу. Хотя, теперь сооружение больше уже напоминало длинный чулок с маленькой серебряной монеткой наверху.

— Пошли? — наконец предложил паук.

— Пошли, — согласился отдохнувший Найл, набрал полные легкие воздуха и нырнул.

На берегу правитель подошел к куче, придирчиво выбрал самый большой камень, откатил к воде. Выскочивший следом Лазун оставил две рыбины скрываемые до этого мига непонятно в каком месте, потом заторопился назад. Облепил камень, прикаченный Найлом к самой воде, паутиной, юркнул под слой водорослей. Вскоре паутина натянулась. Правитель столкнул камень в воду и тут же нырнул следом. Теперь он знал, куда нужно плыть, поэтому за пару десятков секунд доплыл до купола с воздухом, вынырнул под ним и стал искать взглядом болотного жителя.

Тот ковырялся на самом дне. Огромный валун утопил приготовленный для его транспортировки купол, но глубина под берегом не составляла и пяти метров, так что покоился он достаточно близко. Паук, засовывая брюшко в белый «чулок» старательно отряхивал его лапами, и серебряные пузырьки быстро перекочевывали с шерсти на паутину. Купол «распускался» на глазах.

Лазун бросил свое дело, метнулся к поверхности, спустя минуту вернулся, облепленный новой порцией воздуха, потом снова всплыл.

За три приема купол наполнился до такой степени, что смог оторвать камень ото дна и стал медленно подниматься кверху.

— А давай еще один? — предложил жадный болотный обитатель.

— Давай, — великодушно согласился Найл. Манипуляции с третьим камнем заняли все оставшееся до рассвета время, и паук «накачивал» последний купол уже под первыми солнечными лучами.

Разумеется, толстый слой плавучих водорослей над головой пропускал дневной свет не очень охотно, но здесь, под водой, сохранялась не темнота, а средний рассеянный полумрак, такой же, как под сводами храма. А по сравнению с ночной темнотой — так и вовсе день-деньской наступал. Видимость стала столь хорошей, что Посланник Богини видел нити, крепящие купол, под которым он находился, до самого дна. Пять нитей, три из которых тонули в песке, одна обвивалась за выступающий из воды короткий каменный обрубок квадратного сечения — видимо, остатки древней сваи; а еще одна крепилась к выступающему из песка каменному ребру — тоже, похоже, сделанному из бетона.

— Теперь ты уйдешь? — с ясно ощутимым сожалением, к которому примыкали вполне заметные корыстные мотивы, спросил Лазун.

— Если хочешь, я могу пойти с тобой, — милостиво согласился Найл. — Только скажи, а зачем тебе нужны эти дурацкие камни? — Потом, — с облегчением заторопился паук. Потом все расскажу. Это общий купол, тут нельзя долго жить. Нужно «вернуть воздух» и уходить.

Восьмилапый водолаз принялся совершать быстрые вояжи между куполом и прогалиной чистой воды перед пирсом, стряхивая серебряную прослойку со своего тело под выпуклым шатром. Найл ощутил, что дышать здесь и вправду стало намного легче.

— Теперь «побежали» в следующий купол, — предложил восьмилапый, ухватил один из «транспортных» куполов за край и поплыл вперед.

В дневном свете, или, точнее — в дневных сумерках, стало видно, что до соседнего, отстоявшего куда дальше от берега, серебряного шатра, нужно проплыть не меньше полусотни метров. Посланник Богини набрался мужества, хватанул ртом воздуха, вынырнул в открытую воду, ухватил за край купола с самым большим валуном и, отчаянно работая ногами, стал двигаться вперед. Получалось очень медленно.

Уже через пять метров правитель ощутил, что воздуха ему не хватит, начал метаться в панике, но вовремя сообразил, что делать и сунул голову под «транспортный» купол и с облегчением сделал полный вдох. Потом вынырнул и принялся двигаться дальше. После шести таких вдохов-выдохов правителю удалось преодолеть почти все расстояние до соседнего шатра, как вдруг он заметил, что двигается не вперед, а по плавной кривой вниз.

— Тону-у! — истошно завопил Найл, впрочем сохраняя достаточно здравомыслия, чтобы ограничиться мысленным призывом о помощи. Лазун, я тону!

Болотный житель моментально отреагировал, нырнул к нему, соскреб немного воздуха со шкуры и предупредил:

— Если под куполом дышать, он всегда тонуть начинает! — после чего поплыл назад, за последним из камней.

Можно подумать, от осознания этого факта у правителя пропадет необходимость в кислороде!

Пока Лазун тянул третий камень, Найл маленько отдохнул, но засиживаться ему болотный житель не дал:

— Это тоже общий купол, дальше поплыли.

— Сколько же их?

— Три. Я во все воздух уже вернул, задерживаться нельзя.

— Значит, следующий последний? Ну, ладно, тогда потерпим.

Найл опять нырнул, ухватил ближний из камней и тронулся в сторону последнего общего шатра. Разумеется, на полпути он опять начал плавно уходить ко дну, но на этот раз Лазун сам обратил на это внимание и во время одной из своих ходок поделился воздухом.

Однако, когда последний из «общественных куполов» остался позади, и они перебрались в обычный, куда меньший по размеру, спешка не прекратилась.

— Это дорожный купол, — предупредил болотный житель. Тут нельзя задерживаться.

— Ну а тут-то почему нельзя?! — взмолился Найл.

— Тут воздух меняют те, кто через него проходят, — объяснил Лазун. — От колодца носить далеко, приходится свой отдавать. Нужно уходить скорее.

— Когда же мы отдохнем?

— До колодца доберемся, так и отдохнем, — пообещал паук.

У Найла от постоянных глубоких вдохов и выдохов, от постоянной задержки дыхания уже гудело в голове, и он даже не спросил, что такое «колодец».

«Дорожных» куполов оказалось два, следом пошли «домашние», в которых тоже не стоило засиживаться, потому, что они чужие, и двум странникам заглянуть под них хозяин разрешил из милости, из соблюдения общепризнанного закона гостеприимства.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});