Охотники за счастьем - Александр Вороненко

Бросив банку на землю и неприлично выругавшись в адрес расхитителя тайников, я двинулся дальше.

Внезапно в голове мелькнула мысль: «А не тот ли крутой сталкер, что недавно перебил „блохастых“, залез в мой схрон?..»

Что ж, всё может быть… Очень даже может.

8

Приближаясь к пункту назначения и размышляя на ходу, я услышал впереди стрекочущий шум вертолета и ужасно обрадовался — уже почти на месте.

Лес начал немного редеть, все больше уступая место густому кустарнику.

Вскоре я оказался на краю пологого обрыва, являющегося границей между лесным массивом, находящимся на двадцатиметровой возвышенности, и широкой равнинной низменностью, местами поросшей высокой травой.

Сверху из леса, через оптический прицел автомата мне было отлично видно, что происходит внизу на равнине. Отсюда вся долина хорошо просматривается, как на ладони.

В двухстах шагах впереди, кабиной в мою сторону, на грунтовом пятаке стоит под парами долгожданный вертолёт. Вокруг него на дистанции нескольких метров выставлены восемь часовых спецназовцев, вооруженных по-разному: кто «ВАЛом», кто «Грозой», кто «Абаканом». Экипированы бойцы, как всегда, в пятнистые зелёные армейские бронированные комбинезоны «Берилл», точно такой же сейчас одет и на мне. Чуть правее трое научников в своих оранжевых скафандрах (ССП-99 «Эколог») с помощью дозиметров проводят измерительные работы, кто-то из них делает заборы воздуха и грунта. Моей Алёнки с ними почему-то нет.

Где же она, моя ненаглядная?

Смотрю дальше…

Ещё правее, за островком высокой травы, замечаю сладко обнимающуюся парочку — спецназёр в «Берилле» и какая-то научная сотрудница в оранжевом.

Нашли время, блин. Другого места нет, что ли? Совсем оборзели, молодежь, мать их за ногу.

Что-то подсознательно заставило меня присмотреться к влюблённой парочке более внимательно…

Твою мать! Да это ж моя любимая обнимается с воякой!..

Точно она! Я её ни с кем не спутаю, даже когда она в скафандре.

ИЗМЕНА?!

Глазам своим не верю! Не может этого быть!..

Алёнка, сволочь, что же ты творишь, а?! «Кот из дома, мыши в пляс!», что ли?.. А ведь я тебе, зараза, практически доверился. Я тебе почти раскрылся! Я по-настоящему тебя полюбил, родная, а что же ты?.. Получается, что я за хабаром в «командировку», а ты в это время с кем-то развлекаешься?

Понять не могу, зачем и почему она так поступает? Ведь у нас все было хорошо! Да и практически во всём я её полностью устраивал и удовлетворял, как она утверждала. Обманывала, что ли?.. Притворялась?..

Мрачные мысли бешеным табуном понеслись по моему сознанию. Злодейка крыса-ревность глубоко вонзила свои острые резцы в мою душу, причиняя мучительную внутреннюю боль. Сердце забилось сильнее и чаще. Кровь запульсировала в висках. В голове зашумело. Все вокруг стало каким-то серым и безразличным. Я как будто провалился в другой мир.

Измена, так же как и предательство со стороны близкого человека, воспринимаются мною лично как сильнейший удар ниже пояса.

Такое глубокое разочарование в человеке, который стал тебе родным и которому ты доверился и собрался посвятить остаток своей жизни, вызывает мысли о том, что жить уже просто не хочется.

Я не имею в виду суицид. Нет. Просто хочу сказать, что жизнь превращается в какое-то пустое, бессмысленное и ничего не значащее существование, за которое и цепляться особо не хочется. А зачем?..

Похоже, правду говорят в народе: «Весь мир— дерьмо! Все бабы— бляди! А солнце — долбаный фонарь!..» Ну, Алёна!.. Ну, удружила… Вот тварюга паскудная!.. Предала, значит!.. Дешёвка!.. Знал ведь, что верить никому нельзя! Не первый раз уже обжигаюсь… Поверил ей, как мальчик!.. Ну, подстилка!.. Не зря, значит, я её ревновал!.. Ну почему так всегда, а? Если красивая, то обязательно стерва?! Зачем я только ей раскрылся?! Зачем доверился?! Дурак!..

Всё же, несмотря на инициативу наглого самца, основные претензии я адресую не новому поклоннику Алёны, а ей самой. Ведь если сука не захочет, то кабель не вскочит!

Хотя и с ним разобраться лишним не будет. Наверняка он знает, на чей каравай свой роток разинул. Проучу мудака!..

Через мгновение ловлю себя на мысли, что меня переполняют чувства жуткой злости и лютой ненависти. Ненависти ко всему: к этому жалкому любовнику, к самой Алёнке, ко всем женщинам в мире, ко всей необъятной Вселенной…

Видя через перекрестье прицела, как моя любимая позволяет новому избраннику страстно себя обнимать и сама отвечает ему взаимностью, с огромным трудом заставляю себя успокоиться, чтобы в порыве ярости не натворить глупостей и не нажать на спусковой крючок.

Ну, Алёна! Ну, падлюга! Нам с тобой предстоит серьёзный разговор!

Неожиданно мой мозг посещает одна интересная мысль: а почему Алёнка позволяет себе такое поведение при таких обстоятельствах? Ведь знает, засранка, что здесь я смогу её застукать…

Или, быть может, она меня разлюбила и хочет, чтобы мы расстались, но не знает, как мне об этом сообщить? Таким образом, она умышленно добивается нашей разлуки, зная, что я, до ужаса ревнивый, увижу их здесь?..

Глупости! На неё это совсем не похоже…

Но однозначно что-то здесь не так. Ну не хочу я верить в то, что она меня предала! Не хочу!..

От размышлений меня отвлекло какое-то едва уловимое движение, попавшее в поле бокового зрения. Слева от вертолёта на расстоянии ста пятидесяти метров, в пожухлой траве высотою с человеческий рост, мелькнули серые фигурки.

Прильнув к оптике, я увидел группу неслабо вооруженных людей, облачённых в серо-коричневые комбинезоны с капюшонами.

Чёрт возьми! Это же бойцы группировки «Монолит»!

Эти фанатики-сектанты, неизвестно кем хорошо спонсируемые, без лишних разговоров уничтожают всех и всё, что может представлять собой какую-либо потенциальную угрозу существованию Зоны, и самое главное, объекту их поклонения — Монолиту. Отсюда и название их секты-клана — «Монолит». Они уверены, что Зона создана и контролируется огромным чёрным кристаллом неизвестного происхождения, обладающим сверхразумом и расположенным где-то под четвёртым энергоблоком Чернобыльской АЭС.

К огромному сожалению, учёных и армейцев «монолитовцы» к друзьям Зоны никак не относят, а значит… Дело — дрянь!

Используя растительность в качестве маскировки, монолитовцы, крадучись на полусогнутых, незаметно для военных продолжали приближаться к вертолёту учёных. Высокая трава и кусты не позволяли мне определить точное количество бойцов противника, но не менее пары десятков голов в отряде определенно насчитывалось.

Охрана «вертушки» приближение крадущегося врага пока не замечала — далековато. Мне необходимо атаковать первым, спровоцировав сектантов на преждевременный ответный огонь, на который незамедлительно среагируют армейцы, выиграв драгоценные в таких случаях секунды.

Поймав в прицел голову «монолитовца», вооруженного «гаусс»-винтовкой, я выстрелил практически бесшумно.

Минус один…

Интересно, что задумали эти безмозглые фанатики Зоны? Планируют захватить и угнать вертолёт, что ли? Или…

Белая дымчатая стрела, пущенная со стороны «монолитовцев» и с шипением рассёкшая воздух, опровергла мою версию.

Гранатомётный снаряд сектантов попал точно в кабину геликоптёра. Раздался мощный взрыв. Одновременно с ним застрочили автоматы атакующих.

В тот же миг погибли двое бойцов спецназа, которые оказались между силами «Монолита» и своим воздушным транспортом. Их изрешечённые тела, обильно истекая кровью, грузно опустились на землю. Остальные сослуживцы, не прицельно отстреливаясь «веером», переместились за горящий остов вертолёта и под руководством командира заняли оборонительную позицию, не позволив сектантам продолжить внезапную атаку с ходу.

Тем временем любовник Алёнки, на которого, как ни странно, приказы командира группы явно не распространялись, аккуратно повалил «возлюбленную» на землю, закрывая её своим телом от шальных пуль «монолитовцев».

— Да кто он такой, чёрт возьми? — вырвалось у меня. «Ну, надо же, какой рыцарь! Готов пожертвовать собой ради спасения принцессы? Вот это любовь! — с сарказмом подумал я. — Ну-ну, Герой, давай не подкачай!..»

Словно прочитав мои мысли, Герой поднялся и побежал к троице учёных, которые в момент атаки были ближе к вертолёту и сами догадались залечь.

Достигнув цели, Герой-любовник, объяснив командиру на жестах, что собирается забрать всех ботаников с собой и отступить с ними в тыл, получил одобрительный кивок в ответ и начал действовать.

Визуально зафиксировав, как четыре оранжевые фигурки «астронавтов», включая Алёнкину, под прикрытием Героя отступают в высокую траву, я переключился на атакующие силы противника.