Причины полюбить тебя вновь - Тата Кит

забываешь про вторую. Она тебя и слегка тормозит, и уводит в другую сторону. Давай, сейчас перекусим и попробуем ещё раз?

— Ты будешь со мной, даже когда солнышко уснёт? — округлились удивленно глаза нашей дочки, а мы с Сашей переглянулись.

— Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь, Настя.

— И ночевать с нами тоже будешь? У мамы в комнате большая кровать… А-а! — вдруг вскрикнула дочка громко и довольная собой продолжила. — Ты же уже спал на ней! Так что можешь ещё поспать, если хочешь. Мама разрешит. Мама, ты же разрешишь дяде Саше ещё поспать с тобой?

Ох, рано я убрала эспандер в сумочку. Очень рано.

— Я… кхм… — прочистив горло, я резко вскинула руку к лицу, гонимая абсолютно глупым желанием спрятать тот факт, что я покраснела. — Если дядя Саша захочет, он может спать, где посчитает нужным, — едва не пищала я, боясь поднять взгляд над столом. И так было понятно, что меня прожигают две пары одинакового цвета глаз.

— И у тебя в кровати тоже?

Она точно моя дочь? Нельзя так топить маму, солнышко!

— И у меня в кровати, — выдохнула я, сдавшись.

— Хорошо, что ты любишь дядю Сашу, а-то не разрешила бы ему с тобой спать, — где мой новый друг эспандер? — Дядя Саша, а ты тоже любишь маму?

Я, как любопытная трусишка, подняла робкий взгляд на Сашу. Поймала его ответный взгляд с лёгкой улыбкой и снова покраснела.

— А это, Настя, я скажу только тебе и только по секрету, — загадочно произнес Саша.

Настю не нужно просить дважды. Уже в следующую секунду она спрыгнула со своего стула и подошла к Саше, подставив ему ухо:

— Говори, — шепнула она громко. — Я никому не расскажу твой секрет.

С коротким смешком Саша наклонился к Насте и что-то шепнул ей на ухо. Коротко. Буквально одно короткое слово, не больше.

Настя, получив ответ, кивнула и вернулась на свой стул рядом со мной. Наклонилась ко мне и маленьким указательным пальчиком показала, что я тоже должна наклониться, что я и сделала.

— Я тебе дома расскажу, что он тебя любит, ладно? — шепнула дочка настолько громко, что нас мог услышать весь парк.

Саша тихо рассмеялся, обнажив ряд белых зубов, и поймал мой взгляд, чтобы снова отвлечься на мороженое.

И пусть сердце в моей груди обрастало крыльями, я понимала, что, скорее всего, он ответил так Насте, чтобы не расстраивать её и не портить этот вечер в частности и отношения с ней в целом.

***

Ночевать Саша у нас, конечно, не оставался. Но каждый раз завершал наши совместные вечера тем, что вместе с нами приезжал к нам домой, помогал готовить ужин, уделяя всё своё внимание Насти. А затем после ужина, ждал, когда Настя примет ванну и переоденется в пижаму, чтобы уложить её спать.

И только после того, как Настя засыпала, утомленная вечером, полный приключений, Саша выходил из комнаты, тихо прикрывал за собой дверь и, прощаясь со мной до очередного завтра, уходил.

Так продолжалось больше недели. Все вечера мы проводили вместе. Не было ни одного исключения или опоздания с Сашиной стороны. Мы посетили все возможные места, куда можно было пойти с ребёнком в нашем городе. Все парки, аттракционы, кафе, кинотеатры, даже лодки и катера на набережной не остались без нашего внимания.

Сегодня Саша тоже не нарушил свой вечерний ритуал и привёз нас домой. Поднялся вместе с нами в квартиру, где мы помогли Арине закончить готовку ужина.

Мы с сестрой старались быть здесь, но, всё же, больше держались в стороне, позволяя Саше и Насте отлично проводить время вдвоём. Они очень много разговаривают. Я не помню, чтобы Настя со мной была настолько разговорчивой. Наверное, потому что большую часть её детства я работала и видела её чаще всего только рано утром и поздно вечером. Может, она и со мной бы тоже так много болтала, если бы я давала ей такую возможность.

Но меня радовал тот факт, что ей интересно со своим отцом. У Саши находился ответ буквально на каждый её вопрос. А если он чего-то не знал на все сто, то он импровизировал, выворачивая вопрос так, чтобы Настя спросил о чем-то таком, о чем он точно знает.

После ужина и ванной Настя и Саша пошли в комнату. Настя уже знающе взяла своего отца за руку и поволокла за собой. Около полчаса они едва слышно о чем-то разговаривали, иногда хихикали, а затем затихли. Затихла и я, точно зная, что Саша будет ждать ещё минут двадцать, чтобы убедиться в том, что его дочка уснула и до утра ее ничего не побеспокоит.

Заглянув в приоткрытую дверь, я прильнула плечом к дверному косяку и молча наблюдала за тем, как, сидя на крошечном розовом стульчике, Саша перебирал Настины волосы, пропуская их между пальцам. Интересно, о чем он думает? Наверное, о том, как Настя на него похожа. Мне кажется, он с каждым днём подмечал новые и новые детали, свидетельствующие о том, что она его дочка. Они даже чихают одинаково — морща нос в конце.

Удивительно, насколько сильно может быть похож ребенок на родителя, которого раньше никогда не видел.

Саша аккуратно встал со стульчика. Коленные суставы жалобно хрустнули в тишине. Поставив стульчик в угол комнаты, Саша погасил настольную лампу, оставив дочке маленький ночник. Ещё раз поправив одеяло дочки, вышел на цыпочках из комнаты и прикрыл за собой дверь.

— Как всё прошло? — спросила я тихо.

Обняв себя за плечи, наблюдала за тем, как Саша прошёл в прихожую и начал надевать кроссовки.

— Она назвала меня папой. Правда, пока только папой Сашей, — улыбка истинного счастья коснулась его губ. Это для него действительно большое событие, а моя совесть получила очередной укол. — И завтра мы договорились съездить в мой дом. Ты не против?

Саша посмотрел мне в глаза с высоты своего роста. Он намеренно всё это время держал между нами дистанцию, показывая, что он рядом только для того, что его дочка понимала, что у неё есть папа, который с каждым днём любит её всё сильнее.

Вот и сейчас, находясь от меня на расстоянии вытянутой руки, Саша сохранял между нами дистанцию. Вся его нежность и доброта были обращены только к дочери. Между нами же сохранялись больше деловые отношения, нежели романтические или хоть сколько-нибудь близкие к тёплым.

Нейтралитет — холодный, немного безразличный.

— Я не против, Саша. Если это не причинит нашей дочери вреда, то я, конечно, не против.