Йога. Искусство коммуникации - Виктор Бойко

6) на этом исчерпывается информационная «толща», организованная по структурным законам сознания, и начинается «слой» информации, воспринятой без его участия, вне сознания. Объём этого материала громаден, поскольку мозг фиксирует всё, что во время бодрствования (а быть может, частично и во сне) попадает в объём пространства, воспринимаемый органами чувств;

7) далее располагается пласт так называемого архетипического, эта часть информационной структуры, идентичная для всего человеческого рода. Там же берут начало корни инстинктов, рефлексов, эмоций, а также каким-то образом запечатлена история развития части человеческого организма, именуемая мозгом.

Попытаюсь перечислить основные виды коммуникации бодрствующего сознания, отметив, что оно является ареной непрерывного столкновения мира с одним из продуктов истории его развития, представленным в виде существующей в данный момент времени особи рода человеческого.

I. Коммуникация «бодрствующее сознание-природа»

Являясь до какой-то степени автономным элементом материи живой природы, человек способен — в одном из вариантов поведения — праздно пребывать среди неё какое-то время, это насущная необходимость здоровой души. При этом заняты в основном органы чувств, деятельность интеллекта минимальна, как и вмешательство в окружающее. Например, весной в Японии учитель младших классов может отменить все уроки и повести детей любоваться цветущей сакурой. Созерцание природы издревле было принято на Востоке и до сих пор признаётся насущной человеческой потребностью, ничуть не менее важной, чем добывание материальных благ.

Во второй половине двадцатого века на Западе вынужденно создаются такие способы индустриальной деятельности, когда человек в основном сохраняет существующие параметры природного гомеостаза, целостность экосистем. Такое поведение экологично: при взаимодействии человечества с природой учитываются обоюдные интересы, хотя, к сожалению, это носит со стороны первого вынужденный характер. Индустриальное общество принимает меры по сохранению среды обитания не потому, что испытывает в этом острую эстетическую потребность, но просто физически погибая в окружающем, которое насквозь отравлено последствиями его же безумных действий. Всё ближе мы ощутимо подступаем к черте, за которой: «В последнюю очередь выступит звёздная сыпь на темени дня, и в глазницах его червоточин, теряя рассудок, влетит пятипалая выпь, и волком завоет пустая вода у обочин».

«Другими словами, деятельность человека, основанная на выработанных цивилизацией парадигмах, ведёт, вероятнее всего, к деградации биосферы и не способна гарантировать сохранение человека в её составе. Вот почему реальность такова, что род людской сможет выжить лишь при изменении самих цивилизационных начал. А это возможно лишь в условиях жесточайшего самоограничения и коллективной дисциплины» (Н.Н.Моисеев, «Судьба цивилизации. Путь разума», с.24).

К сожалению, наиболее принятый тип или способ контакта социума и природы в двадцатом веке — её непрерывное истребление, именуемое «переделкой в интересах человека». При этом, в виде реакции на подобные воздействия, природа порождает, как правило, разрушительные виды декомпенсации. «Если воспользоваться языком современной синергетики, то биосфера и общество вошли в режим процесса с обострением. За которым, как утверждает теория, следует катастрофа с непредсказуемым исходом» (Н.Н Моисеев). Слепое деструктивное поведение, вызывающее изменения природных условий, оборачивается против цивилизации, его следствиями являются алкогольные и наркотические эпидемии, техногенные землетрясения, войны, мутации вирусов, возникновение новых болезней (например — СПИД). Никакое частное любование природой не гарантирует последовательного её сохранения, — тот же японец либо кто угодно, трогательно ухаживая за растениями в персональном саду, получает дивиденды на свою жизнь от заводов, построенных за тридевять земель и отравляющих территорию других стран. «Не спрашивай, по кому звонит колокол, — он звонит по тебе». Дефектная коммуникация человеческого сознания с живым миром планеты — проблема проблем до тех пор, пока оно будет диктовать природе, не слушая её и действуя якобы в общих интересах. Неэкологичность взаимодействия с окружающим миром — наиболее признак коммуникационной ущербности человечества. Именно эта ситуация подвластна влиянию систематической практики йоги на уровне личности.

II. Коммуникация «сознание-социум»

В этом случае взаимодействие осуществляется с помощью языка, специфической сигнальной системы. Обмен информацией происходит между людьми, а также между человеком и компьютером, с помощью искусственно созданных языков. Этот вид коммуникации сугубо человеческий, в нём существует масса разновидностей и проблем. Несмотря на удивительные технологические достижения, в основе процесса лежит логика сознания со всеми его неразрешёнными задачами, главная из которых, порождающая большинство прочих, — отсутствие целостности психики.

III. Коммуникация «сознание-сознание» (рефлексия, размышление)

Здесь осуществляется взаимодействие осознающей себя личности с прошлым опытом, уже полученной и усвоенной информацией, извлечение смысла из прожитого, построение моделей, планирование действий. Сюда относятся текущий анализ и переоценка, прокручивание ситуации перед мысленным взором, а также умозрительное создание виртуальной реальности, то есть фантазирование. Достаточно глубокая рефлексия может перемежаться действиями, но не совмещаться с ними. Условие продуктивного размышления — ограничение подвижности тела или его монотонная деятельность, не требующая вмешательства сознания.

IV. Коммуникация «сознание-тело»

Тут мы сталкиваемся с различными видами опыта:

1) запечатленная в памяти информация об изменениях тела в процессе его роста, нарушение целостности при катастрофах и травмах, а также расстройствах здоровья, связанных с хирургическим вмешательством. Поскольку сохранение тела есть главное условие выживания, фиксация обстоятельств его нарушений в бессознательном является абсолютной, до окончания жизни «впечатываясь» в психосоматику, осознанные травмирующие компоненты события, как правило, подвергаются вытеснению. Они могут оказаться специфическим препятствием для любой глубокой интроспекции;

2) опыт общения с собственным телом в процессе удовлетворения его естественных потребностей;

3) специальный телесный опыт — профессиональный спорт, цирк, хореография, исследование организма человека различными способами в рамках медицинской науки посредством приборов;

4) случаи патологической коммуникации — психосоматические расстройства, заболевания нервной системы и психики самого различного происхождения;

5) хатха-йога.

Остановимся подробнее на этом пункте, поскольку смысл предыдущих понятен каждому.

Известно, что практика йоги есть не что иное, как временное исключение либо существенное торможение присущей человеку двигательной активности на трёх уровнях организации:

— телесном: «Асана есть неподвижная и удобная поза»;

— отдельных функций, например: «Пранаяма есть устранение вдоха и выдоха»;

— сознания: «Йога — читта вритти ниродха» («Йога — удержание материи мысли от возмущений»).

Если в асанах ещё можно наблюдать несколько всё более упрощающихся видов движения самого тела (без перемещения его в пространстве по горизонтальной плоскости) вплоть до полного замирания в позе, то в классической пранаяме оно почти не просматривается. Не существует также описаний разновидностей самадхи, которым могло бы сопутствовать движение тела.

Все стадии самьямы есть последовательность изменений состояния сознания, всё более отклоняющаяся от типовой. Или, если угодно, непрерывная трансформация бодрствующего сознания к почти полному его торможению с необходимой фиксацией на характерных этапах этого процесса. Эти состояния абсолютно непригодны для типового функционирования человеческого существа в реальной действительности подобно тому, как невозможно эффективно действовать телом в состоянии сна. Искомое торможение в самьяме не является сном, оно не может возникнуть и эволюционировать в нужном направлении до тех пор, пока тело не обездвижено волей самого человека, а сознанию созданы для этого необходимые и достаточные условия.

Максимальное вовлечение во внутреннее требует полного прекращения любой внешней деятельности. Это легенды, что последние стадии самадхи могут сочетаться с движением, источники китайского и тибетского буддизма, упоминающие об этом, говорят только о начальных стадиях глубокого сосредоточения, когда при определённых условиях может сохраняться весьма избирательная осознанность. Например, «беговые йоги» или «небесные скороходы», восприятие которых заторможено во всех аспектах, кроме непосредственного контроля движения, профиля поверхности и соблюдения направления, то есть реализации узкой программы.