Грозный Шторм - Алика Фортис

Да похер.

У меня сейчас одна мысль в голове пульсировала. Как можно скорее до её квартиры добраться.

Как бы не грохнуть этих самоубийц. Пальцы все переломаю. В квартиру они её затолкали. Я, блять, каждого головой в слив затолкаю.

Вот куда одна поехала? Говорил же подождать. Точно шилопопая. В этот раз однозначно не избежит порки. Точно глаз да глаз за ней нужен.

– Да подожди ты! – донеслось в спину. – Ты убивать кого-то спешишь, что видок такой?

Обернулся и увидел Ромыча. Точно, мне вроде кто-то что-то говорил, пока я из здания выходил. Но мне сейчас всё мимо ушей. Даже внимания не обратил.

– Ром, мне некогда. Аня влипла, – после этих слов и он в лице изменился.

– Поехали. По дороге расскажешь, – тут же сорвался следом за мной.

В тачку ко мне запрыгнул чуть ли не быстрее меня. Я тут же с места сорвался со свистом и пробуксовкой. А ещё с дичайшим желанием свернуть шею двум недоделкам. И чем быстрее, тем лучше.

Сука, ещё ехать из порта. А отсюда значительно дольше, чем было бы из дома. Да просто хотя бы из черты города. Пиздец.

Пока гнал, в общих чертах обрисовал ситуацию Ромычу.

Он сначала смачно проматерился, а потом достал телефон и набрал номер.

– Макар, салют. Не занят? Отлично. Поварёнок наш в передрягу попала. Ага. Да, щас скину, – сбросив вызов, обратился уже ко мне. – Адрес какой?

– Красностуденческая двадцать четыре дробь восемь. Квартира двенадцать, – проговорил на автомате.

Я этот адрес наизусть выучил, пока документы оформляли. Да я вообще всё, что касается Ани, на подкорку записывал. Как-то само собой выходило.

– Парни сейчас подъедут. Макар сказал, Лёху подтянет. Сейчас размотаем мудаков. Через окно выходить из хаты будут, – говорил, а сам набирал текст сообщения.

В моём представлении они вообще выходить не будут. Их оттуда вынесут.

Когда подъехали к нужному дому, там уже стояла ментовская машина. Лёха и Макар подъехали практически вровень с нами. Но зато Димон и Илюха уже ждали.

Тачку кинул хер пойми как. Да похер. В подъезд влетели всей толпой. Парни из полиции стояли на этаже возле двери и деликатно звонили в звонок.

– Что там? – рыкнул, глядя на них безумным взглядом.

– А вы кто? – не спешили мне отвечать. А меня бомбило.

– Муж потерпевшей. Её силой удерживают в квартире, – этот ответ их вполне удовлетворил.

– Дверь не открывают. Оснований вскрывать у нас не было, – сказал ещё совсем зелёный лейтенант.

– Зато у меня есть.

Сука, я эту дверь сейчас в щепки разнесу. Благо не железная, а херня какая-то времён моей бабушки.

Не теряя времени, разогнал всех и с размаха начал таранить дверь плечом. Сука, вроде хлипкая, а держится. Ромыч тоже подключился.

Ввалились в хату, как два тарана. Дверь и правда в щепки.

– Аня! – заорал как чумной. А потом увидел одного из тех, кто её тут запер. – Аня где, мразота? – схватил парня за грудки и нехило встряхнул.

– Мужик, ты охренел? Вали, откуда пришёл.

– Неправильный ответ.

Смачно приложил его носом о колено. Помнил, как Аня рассказывала о его приставаниях, когда она еле ноги унесла.

– Я на тебя заявление напишу, отморозок! – верещал Анин отчим, хрен знает откуда появившийся. Орёт, на сына смотрит, а сам трясётся. Того гляди обоссытся со страха.

– А я тебе сейчас обе руки сломаю. Хером писать будешь?

Успел только в морду ему двинуть, когда парни меня от него оттащили.

– Макс, полегче. Не при ментах же? – попытался меня вразумить Дима.

А мне сейчас вообще до лампочки, при ком. Обоих в асфальт закатать готов. И глазом не моргну.

– Максим? – послышался испуганный голосок Ани.

А меня как разрядом молнии прошибло. Тут же обернулся на голос.

Стоит, смотрит на меня круглыми глазищами. Руки заламывает. Но главное – цела и невредима.

Даже отпустило немного. Не до конца, конечно же. И с ней ещё предстоит воспитательная беседа.

Но это всё потом. Успеется. Сейчас, как под гипнозом, к ней двинулся. Шёл, глядя на неё, и не моргал, кажется.

Сгрёб Аню в охапку, а сам в её макушку носом уткнулся. Вот оно. Вот этот запах. Её запах. Полное умиротворение и гармония. Прям размазало.

Я бы, наверное, так и стоял тут. Приросший к полу.

Хотя тут и без того сложно ноги от него оторвать. Липкий, грязный. В таких случаях обычно надевают бахилы, чтоб свою обувь не изговнять.

Да, ремонт тут предстоит капитальный. Но ничего, сделаем. Главное, Аня довольная стоит и ко мне жмётся. Уже и страха такого у неё нет. А вот мой за неё ещё не отпустил до конца.

– С полицией мы разрулили. Этих двоих сейчас упакуют, – сказал подошедший Ромыч. – Нормальные парни, хоть и зелёные ещё. Поняли, что к чему.

– Обалдеть! Вы все тут! – пропищала Аня с таким восторгом и удивлением в голосе.

А чему удивляется? Давно уже понять пора, что парни за неё любого порвут. Как и я.

– А ты как думала? Ещё б мы не все. Тут как минимум Макса сдерживать надо было, а то размазал бы захватчиков жилплощади до кровавых соплей, – засмеялся друг, разряжая обстановку.

– Спасибо, парни, – сказал ребятам, когда все столпились возле нас.

– Да иди ты, Шторм, в жопу со своим спасибо! Мы за нашу Аньку и тебя размотаем, если надо будет, – сказал Лёха, похлопав меня по плечу, а парни дружно заржали.

Размотают. Даже не сомневаюсь. Да только я сам себя с дерьмом смешаю, если её обижу.

Аня так вообще вразнос пошла. У каждого на шее повисла, благодаря и радуясь. Все эмоции у неё как на ладони.

– Может, заодно, пока все тут, и хату от хлама ненужного освободим? – спросил Макар, осматриваясь по сторонам. – Ну помимо тех двух ушлёпков?

– Можно. Ты как, Анют? – спросил у своей девочки.

Но ей можно и не отвечать. По глазам всё понятно. Светится, как начищенный пятак.

Собственно, этим и занялись. Мы и одеты подходяще. Все будто и готовились к выносу мусора. Макар так вообще примчался в каких-то растянутых трениках и майке-алкоголичке с пятном на груди. Будто лежал на диване с чипсами и сорвался, в чём был. Хотя, скорее всего, так и было. Хорошо хоть не в тапочках.

Управились быстро. Анютка руководила. Что оставить, а что на свалку. Короче, под чутким руководством поварёнка, как сказал Ромыч. Сегодня у штурвала именно она.

Кое-как вернули на место дверь. Новый замок запилили. Но толку от него как от козла молока. Дверь сейчас напоминала разбитую лобовуху на