Эльфийские камни Шаннары - Брукс Терри

— Но кто мог бы пробраться так близко, чтобы слышать все, о чем мы говорили? — нахмурилась Амбель. Она смотрела на него в упор.

Вил молча покачал головой. Он думал о том же — кто?

— Надеюсь, что с дедушкой все хорошо, — пробормотала она после минутного молчания.

— Думаю, ему немного лучше, чем нам. — Вил вздохнул. — По крайней мере, он может поспать в тепле.

Он подтянул колени к груди, пытаясь хоть чуточку согреться. Амбель тоже дрожала от холода — она пододвинулась поближе к Вилу, съежившись под своим пледом.

— Скорее бы все кончилось, — прошептала она будто издалека. Она говорила это себе самой, не ему. Долинец сморщился:

— Лучше бы никогда не начиналось.

Она повернула голову и внимательно посмотрела на него:

— А тебе лучше быть честным со мной, хотя бы с этой минуты. Больше никаких секретов.

— Никаких секретов, — пообещал он.

Они замолчали. Через несколько минут голова Амбель склонилась к нему на плечо — она заснула. Вил не стал ее беспокоить. Он сидел не шевелясь и глядел в темноту.

Еще два дня их отряд продирался сквозь мрак Заплетенной Пущи. Все время лил дождь, изморось сменялась ливнем, который пропитывал насквозь и без того размокшую землю, оставляя путешественникам лишь холод и уныние. Повсюду был туман: над головой, под ногами, он клубился над далекими вершинами гор и застывал над болотами. Тучи скрывали солнце, и только слабое свечение неба, несколько часов где-то около полудня, давало возможность разглядеть дорогу. Ночью же была непроницаемая тьма.

Они шли медленно, с трудом, друг за другом, пробираясь сквозь сплетение колючих растений и заросли ежевики — мечи едва могли прорубить в них проход, — мимо болот, которые пузырились и засасывали все, что попадало в их объятия, мимо озер, покрытых зеленой слизью, источающей мерзкое зловоние. Гниющая листва застилала землю, смешиваясь с грязными лужами и вьющимися корнями. На всех растениях лежал какой-то серый налет; край выглядел неприветливо и болезненно. Обитателей Пущи видно не было, хотя откуда-то издалека доносились слабые звуки и дрожали в тишине и тени скользили, как миражи, сквозь дождь и мрак.

Около полудня третьего дня пути они подошли к широкому разливу стоячей воды, забитому какими-то корнями и сухостоем, что торчали, как переломанные кости земли, меж зеленоватых лилий. Насколько хватало глаз — густые заросли ежевики и колючего кустарника. Туман клубился над водой, собираясь в плотную мглу; дальнего берега не было видно.

Сразу же стало ясно: если они попытаются обойти озеро, то потеряют несколько часов. У них была только одна дорога, и они пошли по ней. Катсин повел их — здесь, в Пуще, он всегда шел впереди. Эльфийские Охотники разбились на пары: двое пошли впереди Вила и Амбель, двое — сзади. Пробравшись сквозь кусты, которые преграждали дорогу к озеру, они ступили на узкий мостик из земли и корней.

Осторожно ступая по неровной тропинке, проверяя каждый шаг, они двинулись вперед, по обе стороны тянулась трясина. Туман мгновенно уплотнился, земля растворилась в нем. Шли минуты. Дождь хлестнул по лицу, подхваченный внезапным порывом ветра. Потом туман неожиданно рассеялся, и они увидели, что тропинка обрывается в озеро, в какой-то дюжине ярдов впереди. Там высился непонятный земляной холм, поблескивающий камнями и покрытый растительностью. Однако дальнего берега по-прежнему не было видно. Они оказались в тупике.

Криспин направился было вперед, чтобы получше рассмотреть, что там, за холмом, но Катсин предостерегающе поднял руку. Он быстро обернулся к остальным, приложив палец к губам. Потом указал на холм, провел в воздухе линию, как бы вдоль каменистой гряды, которая пересекала холм и спускалась вниз, в озеро. На краю холма из двух небольших ям поднимались струйки пара.

Дышащие дыры!

Криспин дал знак отойти назад. Что бы это ни было, не стоило беспокоить его.

Но было уже поздно. Болотная тварь почуяла их и внезапно поднялась над озером, обдав их фонтаном холодной воды. Она шумно выказывала свое раздражение, мутно-желтые глаза с треском раскрылись, разрывая ряску и побеги лилий. Из заросшего тиной туловища выдвинулись извивающиеся щупальца, широкая плоская морда протянулась прямо к ним, раскрыв голодную пасть. На мгновение чудовище как бы зависло над озером, затем погрузилось в воду и пропало.

Вил Омсворд успел увидеть его только мельком. Потом он бежал сквозь туман, вслед за Пэдом и Кормаком, таща за собой Амбель, думая только об одном: как бы не сойти с тропы. Он слышал звук бегущих позади ног — Катсин, Дильф и Криспин летели следом. Вил быстро оглянулся — не преследует ли их чудовище, но тут же споткнулся и упал, увлекая за собой Амбель.

Падение спасло их. Сбоку из тумана поднялось чудовище, огромная голова со свистом пронеслась прямо над ними. Крики ужаса раздались впереди — страшилище схватило Пэда и Кормака и утащило их в озеро. Огромная туша исчезла под водой.

Вил похолодел, не в силах отвести взгляд от тумана, в котором скрылось чудовище. Затем Криспин резко бросился вперед, подхватил Амбель и понесся к спасительному берегу. Катсин схватил Вила, прежде чем тот сообразил подняться на ноги, и бегом последовал за капитаном. Дильф бежал последним, держа наготове короткий меч. Они буквально вломились в зеленую стену из кустарника и ежевики. Отбежав как можно дальше от берега, они свалились прямо на грязную землю, стараясь сдержать прерывистое дыхание, и прислушивались, нет ли за ними погони. Все тихо. Похоже, тварь исчезла, на этот раз окончательно.

Теперь их осталось лишь пятеро.

ГЛАВА 24

На закате Западная Земля затянулась тонкой пленкой серых сумерек, вечерний холод поселился в лесу. Тучи, закрывавшие небо уже семь дней, рвались в клочья, тонкие полоски синевы проступили в слабом свете солнца. Горизонт на западе стал алым; бледно-оранжевые отблески упали на лес.

Из дымки тумана вышли четверо эльфов и долинец — все, что осталось от небольшого отряда, покинувшего Арборлон, — как заплутавшие, потерянные на границе миров, не принадлежащие ни одному из них, они брели вперед. Путешественники походили на оборванных нищих, много дней странствовавших по пустыне: измученные, усталые, руки и лица покрыли ссадины и рубцы, грязная, рваная одежда липла к телам. И только оружие в руках говорило о том, что это не просто сборище грязных бродяг. Пробравшись через последние заросли ежевики, они вышли на открытый каменистый холм перед вершинами Пикона.

Зрелище было ужасающим и захватывающим одновременно. Две остроконечные вершины поднимались по обе стороны Мермидона, широкой, полноводной реки, образуя естественные ворота в растянутом горном кряже, который эльфы называли Скалистый Отрог. Надменно и равнодушно две скалы врезались в небо, как молчаливые стражи, поставленные охранять землю. Шрамы расселин и трещин, каменистые складки горных пород густо покрыли утесы, как морщины лицо старика. У северного подножия пиков рос сосновый лес, постепенно переходящий в редкий кустарник — легкие мазки зеленого цвета на мрачно-сером камне. Еще выше, почти у самого неба, ослепительно сверкали лед и снег.

Криспин быстро переговорил с остальными. Блуждая по зарослям Пущи, они продвинулись на восток гораздо дальше, чем это было нужно, и вышли здесь, а не у края Скалистого Отрога, как было намечено с самого начала. Теперь надо было обогнуть Пикон и пройти вверх по Мермидону до того места, где кончаются горы. Весь путь придется проделать пешком, а это займет по крайней мере еще дня два. Но у Криспина в запасе было кое-что получше. Там, в глубине Пикона, стояла древняя эльфийская крепость, заброшенная со времен Второй Битвы Народов; она соединяла обе вершины узким мостом. Сам Криспин был там однажды, много лет назад, и наверняка сможет найти ее снова. Потайные тропы вели от древней твердыни вниз, через горы к Мермидону, туда, где широкий поток разбивал скалу надвое. Там должна быть пристань и, может быть, лодка; если же нет, то там достаточно дерева, чтобы соорудить плот. Оттуда Мермидон несколько миль течет на восток, потом круто сворачивает обратно к западу, туда, где Скалистый Отрог граничит с непроходимыми болотами Склизкой Топи. Это займет меньше времени — всего день, а если повезет, то и полдня. Путешествие по воде имеет еще одно преимущество: река скроет все следы.