Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Даже если прочтет, не поймет ни черта, — ответил подруге Оскар, — а если вспомнит, что когда-то нагородил — у него выпрямится последняя извилина.

— Есть смысл попробовать.

— Никакого смысла. Ангелы — не люди. Это принципиально иная раса. И мыслят они принципиально иначе. Их разум могучий идет от общего ментального поля, от которого человек отрезан, потому что не обладает достаточной энергетикой. Чтобы питаться интеллектом от того же источника, что Ангелы, человеку нужна сила, которая его уничтожит, испепелит. Именно эту силу твой Эрнест потерял, когда решил считать себя человеком. Силу, а не рассудок. Силу, которая держала его подключенным к полю. Учить его уму-разуму теперь бессмысленно. Он всегда будет блаженным, потому что навыки усвоения информации должны развиваться у человека с младенческих лет.

— Послушай, но это же свинство, свалить проблемы на одну Мирославу. Мы тоже должны что-то делать. Хотя бы попробовать вернуть ему разум! Если он написал такую сложную книгу, не совсем же он дурачок?

— Книгу Эккура писали люди, — напомнил Оскар. — Еще раз повторю для глухих: снять проклятие с Ангела — значит, вернуть ему силу. Не разум! Силу, без которой Ангел, точнее его фантом, отрезан от прежнего мира. Вернется сила — разум сам восстановится. Только как ее вернуть, чтобы он от перегрузки не отбросил ботинки, вот в чем вопрос. Ты случайно не знаешь, как это сделать?

— Думаешь, эксперимент может быть для него опасным?

— Предоставь это Мирке. Лучше расскажи, где шлялась до полуночи?

Вопрос прозвучал агрессивно, и Юля не стала на него отвечать. Она открыла холодильник, воззрилась невидящим взглядом на пустые полки. Девушка забыла, что неделю не была в магазине, и все это время в квартире проживал голодный мужчина, занятый интеллектуальной работой.

— Ездила в университетскую библиотеку, — сообщила она.

— В этот час?

— Хотела вернуть книги, которые взял Эрнест, и кое в чем убедиться. На книгах их штамп, но он не соответствует настоящему. Университет в Майами один, но эти книги никогда не числились в фондах.

— А ты не знала, что грек шатается по частотам, как по Оушн-драйв?

— Оскар, если мы не можем Эрнеста вернуть, его надо срочно спрятать, — повторила она, продолжая осматривать холодильник. — Он не просто шатается по частотам, он имеет доступ к реальной частоте, на которой работают генераторы всех дольменов. Он лазает в порталы за серыми головастиками, в мир, из которого к нам пришли святые камни и лунные куколки. Ты говорил, что человеку эта частота недоступна. Если Макс поймет это, он прочешет всю Флориду… Он думает, что Эккур — Мертвый Ангел. Он просто не знает, что Мертвые Ангелы могут управлять дольменом лучше живых программеров.

— Я не уверен, что грек — Эккур.

— Эккур. Я знаю. Он действительно помнит русский язык.

— Тьфу ты! И я пока еще помню русский. Что из этого следует? Я тоже Ангел?

— Надо спрятать Эрнеста, пока до него не добрался Макс.

— Хочешь спрятать его в холодильнике?

Юля захлопнула дверь бесполезного агрегата.

— Макс доберется до него очень скоро!

— Не доберется! Если ты не будешь таскаться за греком по книгохранилищам, ему ничего не грозит.

— Почему ты уверен?.. Ты не можешь знать, что у них на уме!

— Потому что никто не увидит Мертвого Ангела без прибора, а прибор я никому не отдам. Сядь, послушай меня спокойно, — сказал молодой человек и подождал, пока Юля усядется за столом. — Внимательно слушай и не делай вид, что не слышала. Грек не просто невидим в зеркалах, он невиден вообще.

— Как?

— Для людей, которые не имеют к нему отношения, он — фантом, невидимка. Чтобы увидеть твоего Эрнеста, он должен пойти на контакт или быть представленным, или, на худой конец, оказаться в энергетическом поле человека, которому доверяет. Должен произойти ритуал, как с кристаллом Греаля. Только в этом случае его можно уловить глазом. Даже камера не видит такие фантомы, потому что визуальная информация закодирована. Если ты не представишь грека Копинскому, все обойдется.

— Ты уверен?

— Ну… — засомневался Оскар, — не сто процентов гарантии, но близко к тому. Я не исключаю уникумов, которые видят фантом без приборов, но Копинский не из таких. Поэтому, прошу тебя, перестань гоняться за Ангелом по Майами.

— Эрнест может быть видимым рядом со мной?

— Вот именно!

— А на каком расстоянии?

— Пока не протестирую на нем прибор, точно сказать не смогу.

— А что за прибор?

— Зеркало с особым покрытием.

— Ангельское? — уточнила девушка.

— Не знаю, — пожал плечами Оскар. — Я сам изготовил фольгу и фильтры. С какой стати оно вдруг стало ангельским?

— Давай, я его протестирую…

— Юля, о чем я тебя просил только что?

— Не лезть.

— Не лезь! Библиотекари видят, кто ворует книги с их полок?

— Они уверены, что в хранилище живет привидение!

— Вот именно! Если ты перестанешь туда таскаться, грека никто никогда не поймает.

— Но Макс каким-то образом видит Густава, — заметила Юля. — А Густав сидит в библиотеке и караулит, не отрывая глаз.

— М…да! — согласился Оскар. — Об этом я не подумал.

— Оскар, ты был прав! Они действительно охотятся за Эрнестом. Мы им нужны для наживки. Думаю, у них тоже найдутся приборы. А если Макс умеет заворачивать хрональные петли с Некрасовым, он и с тобой петлю завернет.

— Это ты на что намекаешь?

— Ну… не всегда же ты с ним собачился. Были у вас и нормальные отношения. Возьмешь и лишнего наболтаешь.

— Когда это у меня с Копинским были нормальные отношения?

— Если б можно было спрятать Эрнеста на «Гибралтаре»! Увезти в океан. На какой-нибудь дикий остров. Надо подумать, как все это организовать.

— Подумай лучше, где денег взять. С яхтой надо что-то решать, а я на мели. Набрал заказов на год вперед — на полкорпуса хватит. Сколько стоит оборудование, даже не представляю. Золотишка бы наделать, да как его сбыть, чтобы не сесть в тюрьму? Арику позвонить? Арик меня не вспомнит из принципа.

— Буду думать об этом тоже, — пообещала Юля. — А пока можно продать мою золотую цепочку.

— Издеваешься? Где яхта и где цепочка!

— Можно переехать в квартиру поменьше.

— С наркоманами и тараканами по соседству… Не выход! Надо изобрести легально миллионов пять. У Копинского не возьму. Может, у тебя завалялось бриллиантовое колье?

— Завалялось, — вспомнила Юля и достала из сумки «Историю мира», — хорошо, что ты вспомнил. Правда, не бриллиантовое, жемчужное, но я знаю, где его взять.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});