Ковчег 5.0. Межавторский цикл - Руслан Алексеевич Михайлов

опоздали.

Глава 17

Первое, о чем я подумал, так это то, что с высадкой на берег могут возникнуть серьезные проблемы. Про шлюзы речь, понятное дело, вообще не идет, если швартоваться, так к причалам, а вот они, увы, могут оказаться в руках не слишком лояльно настроенной к Рувиму стороны. Как причешут нас из нескольких пулеметов прямо на подходе – и все, финал всех планов. И хорошо еще, если только из пулеметов. Кто его знает, может тут, в Вавилоне, уже и ручные пусковые установки появились в ходу.

А просто так тут на твердь земную не высадишься, очень уж нелепая береговая линия близ города, и глубины немалые. Опять же – нет ничего проще, чем прикончить плывущего или бегущего человека, особенно из автомата.

Но – обошлось. Капитан того судна, на котором находился наш отряд, которого, похоже, одолевали те же самые сомнения, глянул в бинокль и облегченно выдохнул:

– Все нормально, на ближнем причале ребята из «Славянского союза». Я Ратмира узнал, он при князе Михаиле состоит. Как это… Он его «ближник».

– Удача на нашей стороне – деловито заметил Рувим, успевший напялить на себя бронежилет, который, признаться, сидел на нем как на корове седло, и вооружиться укороченным «Heckler & Koch». Грозности это ему не добавило, но, зато, похоже, порядком приподняло и без того неслабую самооценку – Если начало таково, то и дальше все пойдет как надо!

– Никаких сомнений – с очень серьезным видом, так хорошо мне знакомым, подтвердила крутившаяся рядом Фира – Мы всех победим!

Рувим почуял в ее словах подвох, но ехидная еврейка округлила свои зеленые глаза так, что не верить ей было нельзя. И, ради правды, конечно же не стоило.

Корабль мягко гукнулся о причал, и неугомонная Марика первой на него спрыгнула, не дожидаясь, пока спустят трап.

– Рувим – высоченный русоволосый бородач помахал нашему нанимателю рукой – Ты вовремя.

– Что в городе? – жадно спросил властитель.

– Бойня – хмуро ответил тот, и его слова, несомненно являлись чистой правдой, поскольку даже сюда из-за высоченных стен, окружавших Новый Вавилон, доносилось эхо канонады – Лопес вконец одурел от наркоты, и ночью сцепился с парнями из «Мейфлауэра». Кровь, видно, взыграла, когда американские рожи увидел, мексы их всегда не любили. Нет, нам это только на руку, сам знаешь, мы с янки и британцами никогда не ладили, но только после и все остальные словно с ума сошли. Кстати, твоего Дома больше нет, вот такая грустная весть.

Лопес, Лопес, что-то знакомое. Все, вспомнил. Правая рука главы «Картеля» Хорхе Изальяса, я его на аукционе «живого товара» лицезрел, когда впервые в Новый Вавилон попал.

– В смысле? – оторопел Рувим.

– Дым видишь? – бородач ткнул пальцем в сторону города – Это твой квартал догорает. Хотя, может, уже и не твой, конечно. Но с твоего началось, это точно, сам видел сам видел, когда сюда пробирался. Латиняне его запалили, у тебя же с ними всегда с ними нелады были. Люди – те частично уцелели, а дома – ну если только каменные, те, что не сожжешь. Вроде бы в одном таком, что на торце квартала стоял, уцелевшие и схоронились.

Выдержка у Рувима все же отказала, его благообразное лицо перекосилась, а тому водопаду ругани, которую он изверг из себя, могли бы позавидовать даже истинные мастера этого дела. Я вот несколько новых слов для себя открыл.

– А мы вот пришли кораблики наши охранять – не обращая внимание на неистовства владетеля, с недовольным видом добавил бородач – Михаил так велел. И ведь прав оказался, мексы-пройдохи уже близ наших лодий суетились, когда мы сюда пожаловали. Ты хитер, Рувим, у тебя вон, ангары пустые, а мы чуть не опростоволосились.

Ну, что тут произошла заварушка, мне стало ясно сразу – кучки пестрой одежды валялись тут и там, их никто и не подумал убирать, а десятка полтора автоматов и винтовок были небрежно прислонены к стене одного из нескольких небольших ангаров.

– Хорошая работа, братья-славяне – решил я присоединиться к беседе – Со всей душой встретить и приветить незваных гостей, это считай, национальная традиция.

– А ты, я гляжу, наш будешь? – оживился Ратмир – Как говорится – свой своего… Но чего ты тогда с ними, а не с нами?

– Ну, формально, я ваш, есть такое – признался я – А вот на деле, уж извини, – его.

– Так ты наемник – протянул Ратмир – Тогда понятно.

– Не совсем – поморщился я – Скорее – соратник, это немного другое. Рувим, ты успокоился? Тогда скажи мне, – а где находится та цаца, что мне обещана?

– Там – буркнул владетель бывшего дома Земноморья – Вон, в самом конце причалов, видишь эллинг? Там твой приз.

Фраза в «самом конце» имела под собой все основания. Собственно, прибережная территория, на которой располагались причалы и все, что к ним прилагалось, вроде добротных ангаров и небольших сарайчиков, растянулась на приличное расстояние. Каждый дом оттяпал себе часть берега и разместился на нем по своему усмотрению. Например, тот же Рувим отстроился на совесть, широко, даже некое подобие ремонтных мастерских сообразил, а вот «Тевтонский союз» подошел к вопросу со свойственной этой нации практичностью и экономностью. Одинокий сарайчик, как видно из вежливости названный Рувимом «эллингом» да небольшие мостки с нешироким помостом в самом дальнем углу берега – вот и все, на что расщедрились наследники Германской империи. И сейчас на этом помосте, насколько я мог разглядеть, суетились какие-то люди, шастая в хибарку и обратно.

– А кто это там шарится? – приложил я ладонь ко лбу, чтобы солнце не слепило – Голд, бинокль мне дай.

– Германы – пояснил Ратмир – Кто же еще? Мы их трогать не стали, они к нам не задираются. Да и потом – видно, мужики надумали отсюда свалить куда подальше, чего на них патроны тратить?

Свалить? На нашем катере?

– Марика, чего стоим, кого ждем? – вызверился я тут же – Не слышала, что соплеменник сказал?

– Сват, нам надо в город – хмуро и жестко сказал Рувим – Каждая секунда дорога.

– Мне тоже – сообщил я ему – Они того и гляди на моем катере в светлое будущее отчалят, ищи его после по всей реке. Настя, просыпаемся, просыпаемся, Марика вон, уже первого на прицел взяла.

– Не ори – попросила меня девушка, пристраивая винтовку на ящики, невесть зачем стоящие на причале – Ага, всего их шесть. Мар, я работаю того, что